Ленче Здравкин на балконе своего дома в Велесе, Македония. Фото Виктора Поповски/IKS, CC BY-NC-ND 3.0

За несколько дней до Нового года некоммерческая организация «Samo prashaj» (переводится как «просто спроси») опубликовала статью Ленче Здравкин [мак] из Велеса, Македония, журналистки, ставшей социальным работником, чья помощь мигрантам и беженцем принесла ей всеобщее восхищение.

Дом Здравкин находится рядом с железнодорожными путями, которые используются мигрантами и беженцами, следующими из Греции в Западную Европу. После нелегального въезда в страну из Греции они избегали обычных транспортных средств, а подбиравшие их водители — даже машины скорой помощи — рисковали арестом за незаконную перевозку. Поэтому в этой части «Балканского маршрута» беженцы шли пешком, используя рельсы в качестве ориентира.

Поскольку число мигрантов и беженцев, прибывающих в Европу, сильно возросло, летом 2015 года македонские власти ввели новые законы и процедуры, чтобы справиться с наплывом. В результате, сегодня меньше людей используют Балканский маршрут, но все равно многие продолжают делать это, в основном экономические мигранты, которые хотят избежать бюрократии при подаче заявлений о предоставлении убежища.

Город Велес находится примерно на полпути железной дороги между Гевгелией и Табановце. Фото Википедия, Maximilian Dörrbecker – Chumwa, CC BY-SA 2.5.

Поход может быть опасным. За последние годы несколько десятков мигрантов и беженцев погибли на железной дороге или вблизи неё [анг], став жертвами несчастных случаев или насилия со стороны местных банд.

Здравкин рассказала, что она не могла просто сидеть сложа руки, поэтому она начала помогать беженцем, как могла, в первую очередь, своими силами, а затем в рамках расширяющейся сети, которая росла, несмотря на рост ксенофобии, подпитываемой политиками и СМИ [анг].

Ленче Здравкин превратила первый этаж своего дома в склад гуманитарной помощи для проходящих мимо беженцев и мигрантов. Фото Виктора Поповски/IKS, CC BY-NC-ND 3.0

Она пишет:

Беше почетокот на 2013, некаде март-април, уште температурите беа вака ниски. Немаше време да чекам, ниту да прашам кои се, што се. Само што ги видов – млади момчиња, отидов бргу да купам леб, да им се помогне, да им се даде. Тогаш се уште го немавме законот за бегалци и не беше така слободно. Најчесто, тоа се случуваше исклучиво во ноќните часови и јас преседував по цела ноќ за да ги пречекам групите. Нивниот топот е поинаков од локалното население. Нивните нозе се тешки и кога ќе чујам како се движат по камењата, знам дека се тие.

Во долниот кат во куќата ги собирам донациите, се трудам секогаш да ги има сите основни работи за нивните потреби. Долго време бев оставена сама на себе, не знаев веќе што да извадам од дома. Се случува да има бегaлци кои примаат редовна терапија, па ќе ги испратам децата или самата ќе претрчам до аптека да купам апчиња. Хигиенски средства секогаш треба да има, обувки, храна, млеко за дечињата. Се случувало некои денови, во дворот, во ходникот, по скалите да има по 300, 400, 500 луѓе наеднаш, па треба да им дадеш предност на постарите, на бремените, за болните да повикаш Брза помош или Црвениот крст, а тоа што можев и самата го санирав.

Это было в начале 2013 года, в марте или апреле, температура была еще низкой, как сейчас. Не было времени ждать или спрашивать, кто они, что они. Как только я их увидела — молодых мальчиков — я купила хлеб, чтобы помочь им, чтобы дать им его. В то время закон о беженцах не был изменен, и это было не совсем законно. Все это происходило исключительно в ночное время, и я сидела всю ночь и ждала группы людей. Звук их шагов отличается от местных жителей. Их ноги тяжелые и когда я слышу, как они идут по камням, я знаю, что это они.

Я собираю пожертвования на первом этаже дома, и стараюсь, чтобы всегда было самое необходимое для них. Я делала это самостоятельно в течение длительного времени. Я продала большую часть своих вещей. Некоторым беженцам нужны лекарства, поэтому я отправляю детей или сама бегу в аптеку, чтобы купить таблетки. Всегда нужны средства личной гигиены, обувь, продукты питания, молоко для детей. Бывало так, что в течении нескольких дней было 300, 400, 500 человек одновременно в моем дворе, в моем коридоре, на лестнице. Необходимо отдавать предпочтение пожилыми людьми, беременным, вызвать скорую помощь или Красный Крест для больных. Некоторые раны я перевязываю сама, если могу.

Ленче Здравкин в своем доме в Велесе, Македония. Фото Виктора Поповски/IKS, CC BY-NC-ND 3.0

И пред бегалците имав големо семејство, сега со нив имам уште поголемо. Ме викаат „Ленце“ или „мама“, дури и повозрасни од мене ме нарекле мајка. Еден ми рече оставив една мајка во Алепо, вие сте втората. Ќе ми се јават и ќе ми кажат: Mајко, стигнав на сигурно.

Сите ме почитуваат, ми праќаат пораки, сакаат еден ден да се видиме повторно, да ги посетам. Успеав да спојам 13 члена на едно семејство да се најдат во дворот тука. По една година ми се јавија да побараат помош повторно, ако може да им помогнам да ја најдат и последната сестра и нејзините деца. Во маса од илјадници бегалци, јас само викав: Јасмин, Јасмин, сè додека не се најдовме. Конечно успеа да се спои целото семејство. Сега се среќни, одат на училиште, учат јазик, многу ми е драго што се заедно.

У меня была большая семья до того, как беженцы пришли, теперь она еще больше. Они называют меня «Ленке» или «мама» даже люди старше меня, называли меня мамой. Один из них сказал: «Я оставил одну мать в Алеппо, ты моя вторая». Они звонят мне и говорят: «Мама, я прибыл в безопасное место».

Они все меня уважают, посылают сообщения, хотят снова меня увидеть. Мне удалось объединить 13 членов одной семьи, они встретились во дворе моего дома. Спустя год они мне позвонили и попросили опять о помощи, найти их последнюю сестру и ее ребенка. Среди тысяч беженцев я звала Жасмин, Жасмин, пока не нашла ее. Вся семья смогла собраться вместе. Сейчас они счастливы, ходят в школу, учат язык и рады, что они все вместе.

Ленче Здравкин и железнодорожные пути в Велесе, Македония. Фото Виктор Поповски/IKS, CC BY-NC-ND 3.0

Многу несреќи се случија. Возот зеде многу жртви. Тоа се луѓе што биле кај мене, сум им пружила помош и само на неколку километри подолу од мојата куќа возот ги прегазил. Трчав по институции за да ги закопаат на новите гробишта. Ископаа масовна гробница, викнав луѓе, оџа да ги испочитуваме до крај, според нивните обичаи. Oваа година и споменик им направив, напишано е и на арапски и на англиски, чувствував потреба да го направам тоа, ако еден ден некој ги побара, иако имињата не им се знаат. Кога и да се навратам на тоа, јас сум болна, тие слики не можат да згаснат. Во мене постојат милион бегалци кои заминаа и милион приказни и секоја од нив остави лузна.

Произошло много несчастных случаев. Поезд забрал много жизней. Это были люди, которые приходили ко мне, кому я помогла, и в нескольких километрах вниз от моего дома, поезд наехал на них. Я ходила от одного учреждения к другому, чтобы организовать похороны на новом кладбище. Они выкопали братскую могилу, я позвала имама, чтобы проводить их, согласно их традициям. Я сделал памятник на могиле в этом году, с текстом на арабском и английском языках. Я чувствовала, что это необходимо сделать, если вдруг кто-то ищет их, даже если мы не знаем их имена. Всякий раз, когда я думаю об этом, мне больно, эти картины никогда не исчезнут. Миллионы беженцев, которые были тут и ушли, их миллион историй всё существуют во мне, и каждая из них оставила шрам.

Ленче Здравкин. Фото Виктора Поповски/IKS, CC BY-NC-ND 3.0

Економските мигранти никогаш не престанаа да поминуваат. Сега ме контактираше едно момче, не знам ниту од каде е, дали е од Сирија, Ирак… Ми пишува – Јас ќе тргнам по секоја цена пеш, дали си ти таму? Се разбираме многу лесно, иако тие не го разбираат нашиот јазик, а јас не го знам доволно нивниот, но за да помогнеш некому и очите зборуваат. Мислам дека не случајно сум се погодила на ова место. Не велам дека многу сум им помогнала, но тие се толку истрауматизирани и истоштени, што за нив и една блага насмевка многу значи. Енергијата ја црпам од нив, откако ќе си дојдат на себе и тие знаат да се пошегуваат, имаат желба за живот, желба за понатаму. Сфатив, благодарение на нив дека секогаш треба да бидеме благодарни за она што го имаме. Жално е што не знаеме да го цениме тоа.

Экономические мигранты не перестанут идти. Только сейчас парень написал мне, я не знаю из Сирии или Ирака…Он написал: «Я начинаю путешествие пешком любой ценой, ты там?» Мы понимаем друг друга, несмотря на то, что они не знают наш язык [македонский], а я не говорю на их языке, но чтобы помочь кому-то, можно говорить глазами. Мне кажется, я здесь не случайно. Я не говорю, что я много сделала, но эти люди настолько травмированы и усталы, что даже добрая улыбка значит многое для них. Я заряжаюсь от них, после того, как они приходят в себя, они способны шутить, у них появляется желание жить и идти дальше. Благодаря им, я поняла, что мы должны быть благодарны, за то, что имеем. Это печально, что мы не умеем ценить это.

История Здравки на «Samo prashaj» лицензирована в соответствии с лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivs 3.0 Unported (CC BY-NC-ND 3.0). Global Voices переводят и переиздают это важное свидетельство с разрешения Института связи (Institute of Communication Studies) [анг] из Скопье (Македония), который организовал эту статью.