Вторжение России в Украину 24 февраля 2022 года привело к большим человеческим жертвам и значительному урону городам и инфраструктуре; более четырёх миллионов беженцев были вынуждены покинуть свои дома. Запад наложил на Россию беспрецедентные санкции, а правительство Путина интенсифицировало репрессии против критиков и удары по независимым СМИ, помимо прочего, введя драконовские наказания для тех, кто выступает против войны.
Украина сопротивляется российской агрессии с неожиданной силой. Российская армия демонстрирует отсутствие подготовки и неэффективность внутренних коммуникаций. Киев остаётся под украинским контролем. Но российские силы на востоке и юге добились стратегических успехов и в процессе полностью уничтожили город Мариуполь. Линия фронта этой войны меняется каждый день.
Россия оказалась в дипломатической изоляции — даже её союзники в Китае сохраняют дистанцию. Значительное большинство членов ООН осудили действия России, а НАТО и Европейский союз оказывают Украине политическую и дипломатическую поддержку, поставляют военное оборудование и гуманитарную помощь.
События в Украине уже оказали серьезное влияние на мировую экономику; есть опасения, что конфликт распространится на другие страны региона и мира, включая НАТО, другие европейские государства, Китай, Турцию или Японию.
Global Voices освещают войну с особым вниманием к последствиям, политическим и экономическим, для Африки, Азии, Ближнего Востока, Латинской Америки и Центральной и Восточной Европы, при этом не забывая о личном опыте жителей Украины, России и Беларуси.
Достойные доверия источники с частыми обновлениями по ситуации:
- Англоязычная газета с редакцией в Киеве Kyiv Independent.
- Независимое русскоязычное издание с редакцией в Риге «Медуза».
Статьи на тему Россия вторглась в Украину
Сотни тысяч поддержали антивоенного кандидата в России, отстранённого от выборов
Борис Надеждин и Екатерина Дунцова — главные фигуры российских выборов в марте 2024 года, хотя они не попадут в избирательные бюллетени.
Оставляя дом: ЛГБТК+-украинка рассказывает о побеге
Выехав из Херсона незадолго до российской оккупации, ЛГБТК+-активистка координировала работу с международными волонтёрами и собирала средства, чтобы помочь другим эвакуироваться из города.
В Украине война изменила язык и породила новые идиомы
Гнев, который украинцы испытывают по отношению к российским войскам, оккупирующим их землю, ощущается по-разному и отражается на языковом выборе граждан.
Санкт-Петербург: речь художницы Александры Скочиленко в суде по делу об антивоенных высказываниях
«Мой процесс широко освещается в России и в мире. Независимо от вынесенного приговора, вы войдёте в историю. Вы судите не террористку. Вы судите пацифистку».
«Поддержка не обязательно означает понимание»: интервью с основателем «Украинских голосов» Александром Шином в Тайване
Поскольку Тайвань и Украина сталкиваются с угрозами (а Киев — с настоящим вторжением) со стороны крупных соседей — Китая и России — справедливо ли сравнивать Тайвань и Украину?
Вкус новой родины: как крымская татарка сохраняет свою культуру во Львове
«Это о ностальгии людей, которые жили в Крыму, приезжали в Крым или только мечтали его посетить.»
Суровые реалии одного из самых пострадавших от войны городов Украины
Независимо от того, когда и как закончится вторжение России в Украину, немедленного счастливого конца для таких сёл, посёлков и городов, как Изюм, не будет.
Будущее украинского Нью-Йорка
Прифронтовой город на востоке Украины восстановил историческое название и обрёл известность в 2021 году. Местные активисты пытаются сохранить всё, что могут, после потери дома и друзей.
История трансгендера в оккупированном городе Украины
Зная о гомофобной политике российского государства, члены сообщества ЛГБТК+ старались избегать российских оккупантов, опасаясь преследований из-за своего пола или сексуальной ориентации.
Бурятский голос, призывающий Россию к деколонизации: интервью с Сэсэг Жигжитовой
Global Voices поговорили по электронной почте с бурятской инстаграмеркой Сэсэг Жигжитовой, которая при помощи визуального искусства привлекает внимание к необходимости деколонизации московских нарративов.