[Все ссылки в тексте — на французском языке, если не указано иное].
28 ноября 1990 года в полночь в Инале (Мавритания) в тюрьме своими же собратьями были повешены 28 солдат, обвинённых военными в организации переворота в правительстве. Их тщательно отбирали, одного за другим, чтобы убить.
Этот день, когда празднуют освобождение Мавритании от власти Франции (1960 год), очернён для мавританцев, требующих справедливости в отношении зверски убитых мужчин, каждый из которых был темнокожим.
Национальный состав Мавритании — берберы и представители негроидной расы. Правозащитники утверждают, что последние с давних времен подвергались дискриминации и эксплуатации.
Президент Inal-France Committee (коммуна Инал-Франция) Юба Дианка объясняет:
Je tiens à préciser qu’Inal n’est qu’un exemple; il y a eu plusieurs Inal en Mauritanie. Des horreurs ont eu lieu à Azlatt, à Sory Malé, à Wothie, à Walata, à Jreida et dans toute la vallée. A l’intérieur de la caserne militaire d’Inal et environs, il y a eu des militaires écartelés, enterrés vifs, tués à bout portant, et pendus pour célébrer la fête de l’indépendance du pays en 1990.
Я хочу пояснить, что Инал это только пример; в Мавритании множество таких «иналов». Ужасающие события происходили в Азлате, Сори Мале, Воти, Валате, Жрейде и во всей долине. В военной казарме в Инале и его окрестностях солдаты были четвертованы, похоронены заживо, расстреляны, и повешены во время празднования Дня независимости в 1990 году.
В День независимости в 2018 году мавританцы уделили больше внимания выходу национальной команды в финал Кубка африканских наций, чем памяти забытых «солдат, которые лежат в одиночестве в безликих ямах в ожидании достойных похорон», пишет Кав Элиман Бильбасси Туре, редактор новостей мавританского сайта Le Flambeau.
Кине-Фатим Диоп, руководитель кампаний Amnesty International в Западной Африке, поделился своим мнением о разрыве между тем, каким должен быть праздничный день, и что на самом деле чувствуют семьи большинства жертв:
Chaque année, pendant que les officiels célèbrent dans la joie l’accession à la souveraineté du pays, les familles des victimes pleurent et manifestent dans la tristesse pour demander justice et réparation. Face à elles, les autorités mauritaniennes s’efforcent d’ensevelir cette face hideuse de l’histoire, comme lorsqu’elles faisaient voter, en catimini en 1993, une loi d’amnistie confirmant l’amnésie de l’État sur les tueries des militaires il y a 30 ans.
Каждый год, пока чиновники радостно празднуют возрождение суверенитета, семьи жертв протестуют, требуя справедливости и компенсаций. Власти пытаются похоронить память об этой отвратительной стороне независимости, точно также, как в 1993 году, когда они тайно проголосовали за Закон об амнистии, подтвердив «амнезию» государства относительно убийства солдат 30 лет назад.
Форум против безнаказанности и несправедливости выразил сожаление по поводу трагедии двух братьев, повешенных той ужасной ночью:
Absolument, une malédiction gratuite s’était battue sur les 28 officiers noirs ce soir-là. Telle la pendaison de deux frères Diallo Oumar Demba et son frère Diallo Ibrahima qui portaient des numéros successifs écrits par le moyen d’un feutre. Triste mort que celle d’assister placidement à la mort de son frère aîné. Les bourreaux tuaient avec précision, d’ailleurs, ils ne se limitaient pas seulement-là, ils trainaient les pendus et s’asseyaient sur leur cadavre.
Безусловно, проклятие пало на 28 солдат той ночью. Два брата, Диалло Умар Демба и Диалло Ибрахима, были повешены один за другим, о чём говорят цифры, написанные ручкой на их руках. Ужаснее всего — быть свидетелем смерти своего старшего брата. Палачи выполняли свою работу скрупулёзно, не останавливаясь лишь на повешении, но таская мёртвых и сидя на их телах.
Выжившие говорят
Свидетельства оставшихся в живых продолжают поступать и 30 лет спустя.
Мамаду Си был командиром батальона в мавританской армии, после заместителем командующего и, наконец, командиром базы до того, как был арестован той ночью.
В своей книге «L'enfer d'Inal» («Ад в Инале»), изданной в 2000 году, он описывает перенесённую пытку, когда военачальники завязали ему глаза, связали и бросили в грязную, зловонную воду.
Другому солдату, который пережил ту ужасную ночь, удалось уехать во Францию (с помощью Ассоциации христиан за отмену пыток) для лечения после тюремного заключения. Анонимно он рассказывает о расизме, который пережил за 24 года военной службы:
Aussi loin que je remonte dans ma vie, depuis que j´ai commencé à comprendre, j´ai toujours constaté que les noirs n´avaient aucun droit, et que les Maures blancs étaient privilégiés. Chez nous, sur vingt ministres au gouvernement il y a un quart seulement pour les noirs, à l´armée, un seul Noir pour dix officiers. Dans un stage, si un Maure a mal travaillé, il l'emporte portant sur n´importe quel Noir. Et pas question de protester…
Насколько я помню, с тех пор, как я начал это осознавать, всегда замечал, что темнокожее население никогда не имело тех прав, которые были у белых мавританцев. Здесь из двадцати министров в правительстве только четверть темнокожие, в армии — только один из десяти офицеров. Во время стажировки, если белый мавританец не покажет себя хорошо, он все равно выиграет у любого темнокожего. И даже не смейте возражать…
Он описывает методы пытки, через которую прошёл вместе с другими солдатами:
Par exemple, on creusait des trous dans le sable, on nous enterrait jusqu´au coup, la tête immobilisée, le visage nu tourné vers le soleil. Si on essayait de fermer les yeux, les gardes nous y jetaient du sable. Ensuite on nous remettait nos bandeaux.
Например, они рыли ямы в песке, закапывали нас по шею, фиксируя голову лицом к солнцу. Когда мы пытались закрыть глаза, охранники кидали в нас песок. А затем снова надевали повязки на глаза.
Маймуна Альфа Си, генеральный секретарь Ассоциации вдов и гуманитарных вопросов, была замужем за Ба Баиди Алассаном, бывшем таможенном работником. Альфа Си говорит, что её покойный муж был среди жертв, убитых в 1990 году:
Nous avons fait trois mois et dix jours à la recherche de mon mari sans pouvoir le retrouver … La Douane nous a dit qu’il est mort d’un arrêt cardiaque, ce qui n’est pas vrai. Il y a des témoins qui ont été arrêtés, ligotés et torturés avec lui. Il a été tué devant ces gens-là.
Мы три месяца и десять дней искали моего мужа, но напрасно… Таможенники сказали нам, что он умер от остановки сердца, но это неправда. Есть свидетели, которые были арестованы и подвергались пыткам вместе с ним. Муж был убит у них на глазах.
«Не повторится»
В этом году, 28 ноября, мавританские иммигранты выступили против игнорирования государством этой трагедии перед посольством Мавритании в Париже (Франция).
Депутат Кардиата Малик Диалло произнесла замечательную речь в парламенте Мавритании, настаивая, чтобы люди не забывали о трагедии. Она обвинила действующего премьер-министра в защите преступников, которые всё ещё занимают важные посты в государстве, в то время, как дела жертв не были должным образом рассмотрены:
Même si votre pouvoir ne peut être tenu comme directement responsable de ces actes qui ont définitivement souillé le 28 novembre, il n’en demeure pas moins qu’il avait la charge de trouver une solution adéquate basée sur le droit des victimes à la vérité et à la justice … Les grandes nations et les grands peuples ne cherchent jamais à gommer un épisode sombre de leur histoire mais le matérialisent par des symboles visibles pour les maintenir dans la mémoire afin de dire « PLUS JAMAIS CA ». M. le Premier ministre, votre pouvoir a préféré poursuivre et parachevé un processus de marginalisation et d’exclusion.
Даже если вы не отвечаете непосредственно за события, запятнавшие каждое 28 ноября, вы всё равно несёте ответственность за то, чтобы были осуществлены права жертв на правду и справедливость … Великие народы и великие люди никогда не пытаются стереть темные эпизоды своей истории, вместо этого они показывают их миру, чтобы запомнить и сказать «НЕ ПОВТОРИТСЯ». Господин премьер-министр, Ваша власть предпочла политику изолирования и исключения.
По состоянию на октябрь 2018 года из 24 министерских постов только пять занимают люди негроидной или смешанной расы, которые представляют до 70 процентов общества. Большинство населения всё ещё недостаточно представлено в вооруженных силах, парламенте, среди чиновников и местной администрации.
Мавритания последней отменила рабство [анг] — официально в 1981 году, однако закон не применялся до 2007 года [рус]. По примерным оценкам, и сейчас около 20 процентов живут в своего рода рабстве, большинство — представители негроидной или смешанной расы.
Поскольку этот исторический расизм сохраняется в современной Мавритании, справедливость для оставшихся в живых и их семей остается вне досягаемости.
Переводчик: Софья Дидинова