Эта статья — часть широкого изучения проектом «Эхо Рунета» русскоязычной блогосферы Восточной Украины. Изучите всю серию интервью на странице «Восточная Украина “без купюр”».
СМИ Украины никогда не были предметом государственного контроля сверху вниз, подобно российским (хотя режим Януковича определённо старался [анг] изменить это изо всех сил). Однако было бы неверно называть украинские телевизионные каналы «независимыми». Почти все ТВ-каналы принадлежат горстке самых могущественных олигархов страны. «Интер» и НТН — собственность Дмитрия Фирташа, который был арестован в Австрии на волне Майдана и разыскивается в США за взяточничество. Самый богатый человек на Украине, стальной магнат Донбасса Ринат Ахметов, владеет каналом «Украина». Игорю Коломойскому, днепропетровскому магнату, который финансирует военные действия Киева на востоке страны [анг], принадлежит канал 1+1. «5 канал», один из немногих, открыто поддержавших цели Евромайдана, принадлежит Петру Порошенко, новому президенту Украины. Хотя Порошенко и обещал освободиться от большинства бизнес-активов, он определённо отказался продавать «Пятый канал».
Так что не так уж удивительно то, что во время революции на Украине многие стали искать информацию о событиях на Майдане в интернете. Многая информация загружалась почти «в прямом эфире» через такие сервисы, как UStream, так называемыми «стримерами» [укр] — любителями с камерами, иногда не имеющими ничего, кроме мобильного телефона. Онлайн-каналы, как Spilno.tv и Hromadske.tv, ретранслировали лучшие из этих «стримов», предоставляя людям по всему миру вид на сражения между «Беркутом» и протестующими в реальном времени (пусть иногда и не в сильно хорошем качестве).
Популярность «стримерства» выросла за протесты на Майдане; феномен продолжил существование и в эпоху после Януковича, особенно на нестабильном востоке страны. Максим Осовский, уроженец города Лисичанска Луганской области, один из «стримеров», ставших активными во время сепаратистского кризиса на Украине.
До этого я занимался, ну вообще ничем не занимался. Просто сидел дома. А потом когда начались события на майдане, я понял что могу чем-то реально помочь. И когда началось все в луганской области, я так подумал что не надо далеко ехать, можно попробовать себя в этом деле. И начал связался с активистами в Луганске. Они мне представили оборудование и я начал работать в этом направлении и стримить всякие акции протесты, всякие митинги стримить.
Осовский начал стримить, потому что он считал, что из Луганска выходит очень мало проверяемой информации из-за нестабильной политической ситуации
В тот момент когда начал стримить, все журналисты, все стримеры были уже, (как это сказать) ‘засвечены.’ То есть, их знали их прогоняли потому, что знали что они проукраинские активисты. Я был новый человек, незасвеченый и решил помочь показывать Украине что происходит на самом деле в Луганске.
Поначалу Осовский стиримил события как волонтёр, но потом ему и его другу (журналисту Вячеславу Бондаренко) предложили работу по созданию репортажей о президентских выборах 25 мая для маленькой телевизионной станции из Львова ZIK. Осовский с радостью воспринял шанс заработать.
Возвращаясь домой после освещения выборов, Осовский и Бондаренко были остановлены ополченцами на повстанческом КП.
Когда увидели у нас оборудование дорогое для стрима, увидели журналистские удостоверения, решили нас взять и допросить уже подробно в здании СБУ… в начале нормально, культурно допрашивали, как бы “Что? Почему? Как?”
Но когда допросчики Осоевского узнали, что он и его коллега работали для ТВ-станции из западной Украины, тон повстанцев поменялся.
Начали говорить что мы продались фашистам… и уже более агрессивно начали нас допрашивать с пытками с избиениями, я так понимаю они хотели узнать как мы связанные с правым сектором, с проукраинскими активистами… но естественно что в луганской области уже никого не осталось из тех друзей моих с которыми я раньше работал, ибо уезжали.
Осовский и Бонадренко были освобождены два дня спустя. Осовский поехал лечиться в санаторий во Львове. Сейчас он работает в Киеве, но продолжает делать «те же вещи, что делал раньше, но с более профессиональным оборудованием, в более профессиональной манере» всё ещё для станции из Львова. Несмотря на то, что Осовский стал более профессионален, он продолжает выполнять запросы своих читателей из Facebook, которые продолжают просить его о стримах о различных событиях и новостях.
Осовский признаёт, что украинским журналистам любого происхождения сейчас сложно снять что-либо в Луганске «даже на телефон» из-за вмешательства повстанцев процесс. На вопрос о российских журналистах, которые кажутся имеющими больше свободы в передвижении по контролируемой повстанцами территории, Осовский высказал свой скептицизм по поводу их работы.
У них конечно можно брать картинку про то, что происходит, но верить эти картинки так как ее комментировать я не бы стал. Язык не поворачивается назвать их журналистами. Они просто люди, которые выполняют определенные заказы.
История Осовского показывает сильные и слабые стороны «стимерской» модели журналистики. Она позволяет любому с правильной мотивацией и простейшей из камер вещать о событиях миру, но также подвергает любителей запугиванию и насилию, которые подавляют даже самых опытных репортёров. Перо может быть «сильнее меча», но немногие захотят проверить теорию о том, что телефон сильнее автомата Калашникова.