Политическая карикатура Киануша Рамазани, используется с разрешения

Прошло три месяца с тех пор, как Махса Амини была убита иранской полицией нравов за нарушение строгого кодекса одежды в стране. Убийство спровоцировало беспрецедентные общенациональные протесты [анг].

И хотя государство, чтобы восстановить контроль, ужесточило применение драконовских тактик, включая поспешные публичные казни [анг] молодых протестующих, выступивших против правительства, это, похоже, мало повлияло на решимость иранского народа.

На этом безрадостном фоне Киануш Рамазани [анг], отмеченный наградами активист и политический карикатурист, поговорил с Global Voices через Zoom о стойкости иранского народа во время нынешних протестов, а также о месте политических карикатур среди других форм выражения мнения иранцев.

Политическая карикатура Киануша Рамазани, используется с разрешения

Киануш утверждает, что нынешние протесты в Иране отличаются от более ранних, таких как «Зелёное движение», когда люди выходили на улицы, отвергая президентские выборы в Иране 2009 года. Кстати, именно эти выборы вынудили самого Киануша жить в изгнании.

Они также отличаются от общенациональных гражданских протестов 2019–2020 годов, известных как «Кровавый ноябрь», которые были спровоцированы повышением цен на топливо на 50–200 процентов, а затем переросли в жестокие антиправительственные волнения. Киануш объясняет:

I believe the current protests are different this time because women are in charge. The hijab, which has come to symbolise agony and oppression for women for more than 43 years lies at the very heart of these protests.

When you see women burning their hijabs, even though they are aware of the ramifications and are aware that the Mullas will never allow them to cross this red line, you know it is different.

When you witness such incredible bravery, you understand that this is not 2009 or 2019. During those protests, people only hoped for increased rights not for radical change.

But now, when you see very young girls leading the movement and you see men young and old enduring the bloodshed, you can tell this is an earthquake.

I believe the regime is growing more brutal because they are aware of this.

Я считаю, что протесты на этот раз будут другими, потому что у руля — женщины. В самой основе этих протестов лежит хиджаб, который вот уже более 43 лет является символом агонии и угнетения женщин.

Когда вы видите женщин, сжигающих свои хиджабы, женщин, которые осознают последствия и понимают, что муллы никогда не позволят им пересечь эту красную линию, вы понимаете, что всё меняется.

Когда вы становитесь свидетелем такой невероятной храбрости, то осознаёте, что сейчас не 2009 и не 2019 год. Во время тех протестов люди надеялись лишь на расширение прав, не на радикальные перемены.

Но теперь, когда вы видите юных девушек, возглавляющих движение, и мужчин, молодых и старых, терпящих кровопролитие, вы можете сказать, что это — потрясение основ.

Я считаю, что режим становится более жестоким, потому что власти всё это понимают.

Как отмечает Киануш, неутолимая жажда радикальных перемен, к сожалению, приводит к ещё большему угнетению и смерти, особенно среди молодых людей, мечтающих о новом будущем, в котором у них будет больше контроля над собственными нарративами.

Скорость, с которой Иран привёл в исполнение смертный приговор 23-летнему борцу Маджидрезе Рахнаварду, повешенному 12 декабря, менее чем через месяц после ареста [анг], подтверждает слова Киануша:

Because of recent events, I fear the worst. Since this has expanded into a nationwide protest, the State will murder a large number of people, confirming that the campaign for change is not limited to any group, ethnicity, religion, or region. It has spread everywhere.

Executions have already begun, which is a tragic reaction from a weak State that is making every effort to sow terror. This only enrages the younger generation. They are so different from our generation; we were rather conservative, this new generation has nothing to lose and is more conscious, brave, and exposed as a result of using technology enabled by the Internet.

Из-за недавних событий я опасаюсь худшего. Поскольку всё переросло в общенациональный протест, государство убьёт множество людей, подтверждая, что кампания за перемены не ограничивается конкретной группой, этнической принадлежностью, религией или регионом. Она распространилась повсюду.

Казни уже начались. Это ужасающая реакция слабого государства, которое прилагает все усилия, чтобы посеять страх. Но это лишь ожесточает молодёжь. Они так отличаются от нашего поколения; мы были довольно консервативны, этому новому поколению нечего терять, оно растёт более сознательным, смелым и незащищённым в результате использования технологий, предоставляемых интернетом.

Государство также слишком хорошо осознает важность интернета для молодого поколения, особенно во время беспорядков [анг], когда виртуальное пространство используют для организации протестов, документирования нарушений прав человека и обмена информацией о том, что происходит на местах, с остальным миром.

В результате иранские чиновники неоднократно отключали мобильный интернет [анг] и вмешивались в работу Instagram и WhatsApp, двух самых популярных соцсетей в стране. Эта акция напоминает общенациональное отключение интернета иранским правительством в 2019 году, что привело к шести дням без связи, когда в наступившем информационном мраке убили 1500 человек.

Но несмотря на это Киануш верит в стойкость иранского народа и сохраняет оптимизм в отношении того, что люди найдут способ рассказать миру о происходящем в стране:

People have figured out how to work around the Internet shutdowns and disruptions. Despite the government's best efforts, people living outside Iran can still communicate with those living inside Iran. I'm still getting enough inspiration from the people on the ground to make cartoons.

Iranian journalists working outside and inside of Iran have also been doing fantastic job, devoting their time to write, disseminate information, and raise awareness about what is going on using whatever sources they can get their hands on, including citizen media.

We hear something new every minute now, the news never stops.

Люди придумывают, как обойти отключения и сбои в работе интернета. Несмотря на все усилия правительства, люди, живущие за пределами Ирана, всё ещё могут общаться с теми, кто живет внутри Ирана. Я по-прежнему вдохновляюсь местными жителями, чтобы рисовать.

Иранские журналисты, работающие за пределами и внутри Ирана, также проделывают фантастическую работу, посвящая время написанию, распространению информации и повышению осведомлённости о том, что происходит, используя все возможные источники, до которых могут дотянуться, включая гражданские СМИ.

Каждую минуту мы слышим что-то новое, поступление новостей никогда не прекращается.

Всплеск творчества… и надежда

Политическая карикатура Киануша Рамазани, используется с разрешения

На фоне невероятного количества информации, доступной об Иране и поступающей из страны, мир всё больше узнает об особом искусстве, создаваемом иранцами как внутри Ирана, так и в диаспоре. Как отмечает Киануш, политические карикатуры всегда выделялись среди других форм выражения в Иране:

Political cartoons have traditionally been very popular among Iranians. Cartoonists were present at every pivotal moment in Iran's recent history to echo the voice of the people, to tell the stories that people were unable to tell because of what was happening to them and where they were.

For Iranians, it has always been important to see their cartoonists, the majority of whom are regrettably living in exile, speaking their language and informing the world of what needs to be told. It is a show of solidarity, but it has also become a responsibility.

Also, cartoons have another side to them, they are relatable, and people can comprehend them without having to know any other languages. Cartoons can be easily distributed and used in campaigns. I'd like to expand on that.

Политические карикатуры традиционно пользовались большой популярностью среди иранцев. Карикатуристы становились важными игроками в каждый поворотный момент недавней истории Ирана: они вторили голосу народа, рассказывали истории, которые другие не могли рассказать из-за того, что с ними происходило и где они находились.

Для иранцев всегда было важно видеть своих карикатуристов, говорящих на родном языке и информирующих мир обо всём, о чём нельзя молчать.  Это демонстрация солидарности, но также и большая ответственность. К сожалению, большинство карикатуристов живут в изгнании.

Кроме того, у карикатур есть и другая сторона: они понятны без слов и знания других языков. Их легко распространять и использовать в кампаниях. Я хотел бы остановиться на этом подробнее.

Политические карикатуры, отражающие борьбу иранцев со страхом, также влияют на социальные и политические движения, что выходит за рамки их ответственности за информирование остального мира о том, что происходит. Они взращивают ростки надежды, как отмечает Киануш:

When I create a cartoon about Iran, I add another spice: hope.

When there is a movement in Iran, simply illustrating what is happening is not enough. Giving people hope, I believe, will give them more energy and motivation to keep going.

Following the tragic death of Mahsa Amini and the outbreak of protests in Iran, people began to have dreams, hopes, and wishes. My contribution, I believe, is to depict those hopes and dreams in the form of cartoons.

At the end of the day, and despite all the darkness, I am optimistic about the future, because Iranians have not given up. They have officially got over their fear.

Когда я создаю карикатуры об Иране, я добавляю одну специю: надежду.

Да, в Иране есть движение, но недостаточно просто иллюстрировать происходящее. Я считаю, что если дать людям надежду, это подарит им больше энергии и мотивации продолжать идти вперёд.

После трагической смерти Махсы Амини и начале протестов в Иране у людей появились мечты, надежды и желания. Я считаю, что мой вклад заключается в том, чтобы воплотить их надежды и мечты в рисунках.

В конце концов, несмотря на всю тьму, я с оптимизмом смотрю в будущее, потому что иранцы не сдались. Они действительно победили свой страх.