Как международные СМИ преподносят Тайвань в своих репортажах?
Скриншот государственного Центрального информационного агентства Тайваня (CNA), освещающего войну в Украине. Добросовестное использование
Ключевые международные СМИ часто сокращают число материалов о стране исключительно из-за риска конфликта или фокусируются лишь на продолжающейся войне. Недавно так произошло с Тайванем и Украиной. Но как оценивают тайваньские СМИ это упрощение?
Global Voices поговорили с Крисом Вангом (王思捷), заместителем главного редактора Центрального информационного агентства Тайваня (CNA [анг]), главного государственного СМИ [кит] страны, чтобы понять, как тайваньские журналисты оценивают собственную медиаситуацию и как их страну изображают за рубежом.
Интервью проводилось на английском языке.
Фотография Криса Ванга. Используется с разрешения
Филип Нубель (ФН): Ведётся много разговоров на тему «Украина сегодня, Тайвань — завтра», указывающих, что Тайваню необходимо извлечь уроки из полномасштабного вторжения России в Украину, поскольку не исключена возможность, что Тайваню грозит аналогичное нападение со стороны Китая. Что вы думаете об этом сравнении?
Chris Wang (CW): In my view the comparison is legitimate, as Taiwan, like Ukraine, has to do all it can to defend itself from a neighboring bully’s territorial ambition. However, I would argue that Taiwan’s situation is a lot different from Ukraine’s not only from a military point of view, as Ukraine shares a long border with Russia, while Taiwan is an island off the Chinese coast, making a potential Chinese invasion a vastly different scenario from the Ukraine war, but also because of the strategic implication of a Chinese invasion of Taiwan for global economy and balance of power.
From a military point of view, an invasion by China is expected to look a lot different from the Russian attack, which utilized mostly land forces. Beijing would more likely launch a missile attack, or implement a naval blockade against Taiwan before an ultimate amphibious assault, if Taiwan failed to resist the PLA’s initial missile and air attack.
However, the most meaningful aspect of Ukraine war’s inspiration for Taiwanese people is the will of the Ukrainian people to fight and defend their homeland at all costs. While the giant gap between the military capability across the Taiwan strait has attracted most of the attention among strategists and military officials, the will to fight, as well as combat readiness among the public probably represent the most glaring weakness for Taiwan.
Fortunately, the people of Taiwan have raised their awareness in that regard since the Ukrainian war broke out. This can be evidenced by a high support of extended compulsory military service from four months to 12 months, as well as popular discussions of the civil defense framework.
Крис Ванг (КВ): На мой взгляд, параллели оправданы, поскольку Тайвань, как и Украина, должен сделать всё возможное, чтобы защитить себя от территориальных амбиций соседа-хулигана. Однако можно утверждать, что ситуация Тайваня существенно отличается от ситуации в Украине не только с военной точки зрения. У Украины — длинная граница с Россией, в то время как Тайвань — остров у побережья Китая, поэтому в случае потенциального вторжения Китая сценарий будет иным по сравнению с войной в Украине. Кроме того, следует учитывать стратегическое влияние китайского вторжения на мировую экономику и баланс сил.
С военных позиций: вторжение Китая будет значительно отличаться от российского нападения, опиравшегося в основном на сухопутные силы. Пекин, скорее всего, начнёт ракетную атаку или установит морскую блокаду Тайваня перед финальным десантным наступлением, если Тайвань не сможет сопротивляться начальной ракетной и авиационной атаке Вооружённых сил Китая.
Тем не менее, наиболее значимый аспект войны в Украине, который вдохновляет тайваньцев, — это воля украинского народа. Борьба и защита своей родины любой ценой. Хотя стратеги и военные чиновники обращают внимание прежде всего на гигантскую разницу в военных возможностях между двумя берегами Тайваньского пролива, вероятно, наиболее очевидное слабое место Тайваня — воля к борьбе и боеспособность среди граждан.
К счастью, население Тайваня окрепло в этом отношении с момента начала украинской войны. Это становится очевидным по высокой поддержке увеличения срока обязательной военной службы с четырёх до двенадцати месяцев, а также широким обсуждениям гражданской оборонной структуры.
CW: Taiwan and its people have always shared close feelings and empathy with countries sharing a similar authoritarian past and a struggle for democracy. Democracy activists in Taiwan also sought inspiration from Central and Eastern European countries, as well as the Baltic states, and incorporate the experiences into their campaigns.The amicable relationship goes two-way. Beijing’s refusal to play by the rules, its negligence of human rights, and hidden agenda behind its economic and diplomatic activities have raised alarm in Western countries. It seemed to me that these countries, including Lithuania, Slovakia and the Czech Republic, have begun to reassess their relationship with China under the new Cold War climate. While those countries have not categorically overturned their ‘One China policy‘ [having diplomatic relations only with Beijing], especially for their administrative branches, the states find that developing relations with Taiwan serve their national interests in many areas including technology, business and diplomacy.
Therefore, it’s not surprising for me to see countries in Central and Eastern Europe seeking to further develop ties with Taiwan. In turn, Taiwanese people appreciate their support in the international community and welcome deepening bilateral ties with the countries.
КВ: Тайвань и его граждане всегда испытывали особые чувства и сострадание к странам со схожим авторитарным прошлым, ведущим борьбу за демократию. Активисты-демократы в Тайване также вдохновлялись историей стран Центральной и Восточной Европы, а также стран Балтии и использовали этот опыт в своих кампаниях.Дружественные отношения взаимны. Отказ Пекина играть по правилам, его пренебрежение правами человека и скрытые цели экономической и дипломатической активности вызывают тревогу в западных странах. Мне показалось, что эти страны, включая Литву, Словакию и Чехию, начали переоценивать свои отношения с Китаем в условиях новой холодной войны. Хотя они не отказались полностью от «политики одного Китая» (что подразумевает дипломатические отношения только с Пекином), особенно в административной сфере, государства считают, что развитие отношений с Тайванем служит их национальным интересам во многих областях, включая технологии, бизнес и дипломатию.Поэтому для меня неудивительно, что страны Центральной и Восточной Европы стремятся к дальнейшему развитию дружбы с Тайванем. В свою очередь, тайваньцы ценят их поддержку в международном сообществе и приветствуют углубление двусторонних связей.
ФН: Тайваньское общество очень сильно сфокусировано на Китае, Японии и США, и очень мало обращает внимания на Юго-Восточную Азию, несмотря на ключевое значение этого региона для экономики Тайваня, рынка труда, туризма и безопасности. Какова стратегия CNA в отношении этого обширного региона?
CW: This is a good question and a very accurate observation. Media outlets, politicians as well as ordinary people in Taiwan usually pay more attention to the US, Japan, China – and to a lesser degree, Europe – despite our geographic proximity with Southeast Asian countries and extensive activities in tourism, trade and labor.
Taiwan's government has tried to shift the focus from the so-called “Western-centric” position to more engagement with its Western Pacific and Southeast Asian neighbors, such as the Philippines, Indonesia, Vietnam, Malaysia, Singapore and even Thailand. The first time was in the early 1990s, when then-President Lee Teng-hui advocated the “Southbound Policy,” which tried to divert investment and trade activities from China to Southeast Asia. The attempt basically failed as Taiwanese capitals still poured into China.
Current President Tsai Ing-wen also adopted a “New Southbound Policy” after taking office in 2016 which gradually saw positive results, despite the fact that cross-strait trade with China remains dominant.
CNA values the importance of this region. Currently we have full-time correspondents in Manila, Kuala Lumpur, Jakarta, Bangkok, Hanoi and Singapore – the only media outlet in Taiwan to do so. Our strategy is simple: to have as many correspondents in these countries as possible because it’s important to have reporters on the ground to present better observation and news reporting.
At the same time, CNA’s English-language coverage is also widely read among Southeast Asian migrant workers since it’s the only and most trustworthy news source they could get now.
КВ: Это хороший вопрос и очень точное наблюдение. Журналисты, политики, а также простые люди на Тайване обычно уделяют больше внимания США, Японии, Китаю — и Европе, но в меньшей степени, — несмотря на географическую близость со странами Юго-Восточной Азии и обширную деятельность в сфере туризма, торговли и труда.
Правительство Тайваня пытается перейти от так называемой «западноцентричной» позиции к более активному взаимодействию со своими соседями в западной части Тихого океана и Юго-Восточной Азии, такими как Филиппины, Индонезия, Вьетнам, Малайзия, Сингапур и даже Таиланд. Первый раз это произошло в начале 1990-х годов, когда тогдашний президент Ли Дэнхуэй выступал за «политику южного направления», пытаясь перенаправить инвестиции и торговую деятельность из Китая в Юго-Восточную Азию. Фактически эта попытка провалилась, поскольку тайваньские капиталы всё ещё переливаются в Китай.
Действующий президент Цай Инвэнь также — после вступления в должность в 2016 году — принял «новую политику южного направления» [анг], которая постепенно принесла положительные результаты, несмотря на то, что торговля через пролив с Китаем остаётся доминирующей.
CNA очень ценит этот регион. В настоящее время у нас есть штатные корреспонденты в Маниле, Куала-Лумпуре, Джакарте, Бангкоке, Ханое и Сингапуре — мы единственное СМИ в Тайване с такими возможностями. Наша стратегия проста: получить как можно больше корреспондентов в этих странах, потому что крайне важно иметь репортёров на местах, чтобы вживую оценивать ситуацию и передавать новости.
В то же время англоязычные материалы CNA также много читают в среде рабочих-мигрантов из Юго-Восточной Азии, поскольку это единственный и наиболее заслуживающий доверия источник новостей, который они могут сейчас получить.
ФН: Когда американские, а также западные СМИ пишут о Тайване, обычно на первый план они выносят риск войны с Китаем. Как вы относитесь к этому и могут ли тайваньские СМИ, работающие на английском и других языках, что-либо здесь изменить?
CW: It’s been like this for decades. A Western reporter once told me that, for most people in the world, Taiwan is always a “war and peace story” because it’s been one of the most dangerous flashpoints. I tend to agree with that notion.
Several Western media outlets either pulled their reporters out of Taiwan or reduced the size of their Taipei bureaus when Taiwan-China relations were “warmer” during the Kuomintang administration between 2008-2016. During that period most Western media only parachuted reporters from Beijing or other Northeast Asian cities to Taipei when needed, which, in my view, resulted in inaccurate and biased reports sometimes.
Ironically, it wasn’t until former US president Donald Trump launched a US-China trade war and the world began to rally behind Washington for the “new Cold War” that Western media outlets started to post correspondents back to Taiwan again.
I really don’t see this phenomenon changing since it’s only natural for Western countries to pay attention to Taiwan when a potential war means their young people could have to sacrifice their lives in military conflicts and global trade, shipping routes and supply chains could be disrupted because of the war.
For the few Taiwanese media outlets operating in English like CNA, we always try to make Taiwan’s voices heard either in politics, economy, or the “softer” side of Taiwan, such as travel, nature, food and culture, in the hope of presenting every facet of Taiwan’s society. However, international media like the New York Times, BBC or Financial Time have a bigger microphone than us. And we know that.
КВ: Так было на протяжении десятилетий. Один западный репортёр однажды сказал мне, что для большинства людей в мире Тайвань — всегда «история войны и мира», поскольку был одной из самых опасных горячих точек. Я склонен с этим согласиться.
Некоторые западные СМИ либо вывели своих репортёров из Тайваня, либо сократили размер тайбэйских филиалов, когда тайваньско-китайские отношения «подогрелись» во время правления Гоминьдана в период с 2008 по 2016 год. В тот период большинство западных СМИ отправляли в Тайбэй репортёров из Пекина или других городов Северо-Восточной Азии только в случае острой необходимости, что, на мой взгляд, иногда приводило к появлению неточных и предвзятых репортажей.
По иронии судьбы, только когда бывший президент США Дональд Трамп начал торговую войну между США и Китаем, и мир встал на сторону Вашингтона в условиях «новой холодной войны», западные СМИ снова начали отправлять корреспондентов обратно в Тайвань.
Я в самом деле не вижу путей, чтобы это изменить, поскольку для западных стран вполне естественно обращать внимание на Тайвань, когда грядёт потенциальная война, и их молодёжи, возможно, придётся жертвовать жизнями в военных конфликтах, а глобальная торговля, морские маршруты и цепочки поставок могут быть нарушены из-за конфликта.
Что касается немногих тайваньских СМИ, работающих на английском языке, таких как CNA, то мы всегда стараемся сделать так, чтобы голос Тайваня был услышан либо в политике, экономике, либо в «более мягких» темах, как то путешествия, природа, еда и культура. Мы надеемся представить каждый аспект тайваньского общества. Однако у международных СМИ, таких как New York Times, «Би-би-си» или Financial Time, микрофон больше, чем у нас. И мы это знаем.
