Изображение: Арзу Гейбуллаева через Canva

[Все ссылки в тексте — на английском языке, если не указано иное.]

Представьте, что вам придётся ждать почти год, прежде чем вы снова сможете выйти замуж. Так было в Турции, пока Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) 27 июня не постановил [pdf], что 300-дневный период ожидания нарушает статью 8 (право на уважение частной жизни), статью 14 (запрет дискриминации), а также статью 12 (право на вступление в брак) Европейской конвенции о правах человека (ЕКПЧ). Это требование периода ожидания восходит к исламскому шариатскому законодательству османской эпохи и закреплено в статье 132 Гражданского кодекса Турции. Оно известно как иддет и изначально было введено, чтобы избежать споров об отцовстве.

Мужчины столько выжидать не обязаны.

Указанный период может быть сокращён [тур], если женщина согласится пройти медицинское обследование, подтверждающее, что она не беременна, либо если она снова выходит замуж за бывшего мужа. Отсчёт также заканчивается, если женщина рожает. Это, согласно недавнему постановлению ЕСПЧ, «не служило какой-либо насущной общественной потребности, не было соразмерно преследуемым законным целям и не было оправдано достаточными и соответствующими основаниями». В постановлении также признано, что подобное правило не является «необходимым» и «объективно оправданным» в демократическом обществе, и говорится, что оно «представляет собой форму прямой дискриминации по признаку пола».

Хабибе Йылмаз Каяр, юрист-основатель Центра правовой поддержки женщин, представлявшая заявительницу в деле ЕСПЧ, добавила [тур], что это решение стало большим шагом в защите прав разведённых женщин и обеспечении гендерного равенства в Турции. Независимый юрист Озгекан Сырма, по мнению которой [тур] это положение в правовом поле Турции  является «юридической странностью», заявила, что, хотя решение ЕСПЧ было «позитивным событием», оно было принято «слишком поздно» и нанесло ущерб репутации страны на международном уровне.

Поскольку это предварительный вердикт, у всех вовлечённых сторон есть три месяца на то, чтобы запросить окончательное решение. Окончательное решение Европейского суда по правам человека имеет обязательную юридическую силу для государства-ответчика.

Нурай Караоглу, президент KA.DER, организации, которая поддерживает равное представительство женщин во всех сферах, считает [тур], что это решение «стало поворотным пунктом» и что его «исполнение устранит дискриминационную практику, основанную на ограничении свободы женщин в браке и укрепит гендерное равенство в обществе».

Женщины под пятой ПСР

В последние годы «Партия справедливости и развития» (ПСР) [рус] принимала различные спорные решения, касающиеся гендерного равенства. Правящая партия предлагала ограничить право на аборт, на экстренные контрацептивы и кесарево сечение. Хотя прерывание беременности в Турции по-прежнему разрешено законом (до 10-й недели беременности и до 20-й недели в случаях медицинского риска), найти больницу, которая согласится провести эту процедуру, практически невозможно.

В 2014 году президент Реджеп Тайип Эрдоган обвинил феминисток в непонимании материнства. Как писали СМИ, глава государства, выступая на саммите в Стамбуле, заявил: «Некоторые люди могут это понять, а другие — нет. Вы не можете объяснить это феминисткам, потому что они не принимают концепцию материнства». Он также сказал, что гендерное равенство «противоречит человеческой природе» [тур] и что работающие женщины «неполноценны». Совсем недавно, в январе 2023 года, представители государственного религиозного органа Турции, который в прошлом преследовал женщин, заявили [рус], что женщины не могут путешествовать в одиночку.

В преддверии выборов ПСР и её лидер заключили союзы с многочисленными партиями, стремящимися лишить женщин прав в стране. В числе принятых решений — отмена Закона 6284, защищающего женщин от домашнего насилия.

В отчёте Всемирного экономического форума «Глобальный индекс гендерного разрыва» за 2022 год Турция заняла [pdf] 124-е место среди 146 исследованных стран. Несмотря на относительный подъём после 2021 года, когда страна оказалась на 133-м месте, наблюдается общий спад по сравнению с 2006 годом, когда Турция занимала 105-е место.

Сейчас, когда завершились всеобщие выборы, перспективы перемен в отношении прав женщин не выглядят многообещающими. По словам [тур] Гизем Гюль Курекчи, члена «Партии свободы и солидарности» [рус] и её Левого феминистского движения, женщин в Турции ждут трудные времена. В интервью новостной онлайн-платформе Aposto Курекчи рассказала о множестве проблем, начиная от прав на алименты и ранних браках и заканчивая попытками запретить женщинам работать. Недавно сформированное правое правительство «попытается стереть женщин с лица земли», заявила Курекчи.

Из 17 министерских должностей в действующем правительстве женщина занимает лишь одну, возглавляя Министерство семьи и социальных служб. Из 600 членов новообразованного парламента только 121 женщина.

Женщины в Турции, согласно [тур] последней государственной статистике, уже отстают от мужчин, когда речь идёт о возможностях трудоустройства. Уровень участия в рабочей силе — отношение численности рабочей силы (занятых и безработных) определённой группы к общей численности населения соответствующей группы — составляет 70,3 процента для мужчин и 32,8 процента для женщин. Безработных мужчин — 10,7 процента, безработных женщин — 14,7 процента.

«Подозреваю, что давление на женщин будет только расти, — поделилась Берфу Шекер из неправительственной организации „Женщины за права женщин — новые пути“. — За время своего пребывания в правительстве правящая „Партия справедливости и развития“ пыталась изображать женщин хранительницами семьи. Утверждала, что мужчины и женщины никогда не были равны. Что женщины не могут оставить семью, чтобы делать карьеру. Ещё одной проблемой является насилие в отношении женщин. Выход Турции из Стамбульской конвенции [рус] — серьёзная угроза возможности женщинам самостоятельно добывать хлеб насущный», — пояснила Шекер в интервью [тур] турецкому радио COSMO.

Джанан Гюллю, президент Федерации женских ассоциаций Турции (TKDF), согласна с вышесказанным. В интервью [тур] турецкой службе «Голоса Америки» Гюллю подчеркнула, что на протяжении многих лет правительству не доставало политики, укрепляющей права женщин. Вместо этого власти сопротивлялись попыткам обеспечить гендерное равенство, сменив в процессе несколько раз название Министерства по делам женщин и семьи.

Министерство по делам женщин и семьи было закрыто в 2011 году и заменено Министерством по делам семьи и социальной политики. С тех пор множество женских правозащитных организаций выступали [тур] за создание отдельного ведомства, ответственного за права женщин, на том основании, что было бы неправильно рассматривать женщин и семью как единое целое. Один из популярных лозунгов с тех пор: «Мы не семья, мы женщины» [тур], однако президент Эрдоган, который в то время занимал пост премьер-министра, видел мир иначе. В ответ на кампанию подписей 2011 года, требовавшую отменить решение о закрытии министерства, Эрдоган заявил [тур]: «Мы консервативная демократическая партия. Семья важна для нас».

С момента создания название министерства менялось пять раз [тур], что отражало переменчивую социальную и политическую динамику в стране. Два последних изменения произошли в 2018 году, когда Министерство труда и социального обеспечения было объединено с Министерством семьи, превратившись в Министерство семьи, труда и социальных услуг. В 2021 году в отдельное учреждение выделилось Министерство труда и социальной защиты, которое с тех пор именуется Министерством семьи и социальных служб.

Как и в прошлом [тур], изменение названия в 2021 году вызвало критику [тур] и со стороны политиков, и со стороны организаций по защите прав женщин. Они утверждали, что правительство, которое выдернуло страну из Стамбульской конвенции [рус] и объявило, что мужчины и женщины не равны, не может проводить позитивную политику в отношении гендерного равенства и женщин.

«Государство вместо решения женских проблем концентрируется на защите семьи», — пишет [тур] аналитик Менекше Токьяй. Точно так же, вместо того, чтобы бороться с мужским насилием, государство обсуждает права на алименты и предлагает женщинам примириться со своими жестокими партнёрами.

Даже государственная концепция «семейных ценностей» полна проблем. ПСР рассматривает семьи как закрытые, нуклеарные домохозяйства, где женщины не равны мужчинам, часто приговорены к исполнению традиционной роли и должны иметь как минимум троих детей. Насилие в отношении женщин, педофилию, жестокое обращение с детьми и другие проявления несправедливости часто замалчивают, игнорируют или определяют как отдельные случаи.

В 2016 году члены правящей партии предложили новый законопроект, который позволит виновным в сексуальном насилии над детьми избежать наказания за преступление, если они согласятся жениться на жертве. Законопроект был отклонён после мощного общественного протеста. В этом же году бывший министр юстиции Бекир Боздаг задался вопросом [тур]: «А правильно ли, что государство, полиция, солдаты, судья, психологи, социальные работники и эксперты встают между мужчиной и женщиной в случаях домашнего насилия и разногласий». В 2018 году Эрдоган обрушился с критикой на СМИ за то, что те освещают насилие в семье: «Телевидение переусердствовало в этом деле. Я призываю СМИ: пожалуйста, прекратите такие передачи. В противном случае вы доведёте эту нацию до крайности».

По словам учёного Хикмента Кокаманера, политика ПСР в отношении семьи «укрепляет и восстанавливает патриархальную социальную структуру, в которой женщины ограничены домом, чтобы выполнять репродуктивную и воспитательную роль, а не участвовать в общественной жизни как экономически независимые и самостоятельные личности».

Стамбульская конвенция

1 июля 2023 года исполнилось два года [тур] с тех пор, как Турция вышла из Стамбульской конвенции. Согласно документации и мониторингу местных организаций по защите прав женщин, с момента отказа Турции от положений конвенции более 600 женщин были убиты мужчинами в стране, и более 400 женщин погибли при подозрительных обстоятельствах. Эти страшные цифры противоречат тому, что обещали власти в 2021 году, выходя из конвенции. В то время глава Управления коммуникаций Фахреттин Алтун подчеркнул, что действующего законодательства Турции достаточно для предотвращения насилия в отношении женщин:

With these regulations that we made in our domestic law, we strengthened our legal infrastructure in terms of ‘combating violence against women’. From now on, we will implement new regulations to consolidate further the rights that our women have gained with a much more dynamic perspective. Our government will work with all its strength to end violence against women and to further empower women's place in social life.

С помощью положений, внесённых в наше внутреннее законодательство, мы укрепили нашу правовую инфраструктуру с точки зрения «борьбы с насилием в отношении женщин». Отныне мы будем внедрять новые правила для дальнейшего закрепления прав, которые получили наши женщины, гораздо динамичнее. Наше правительство приложит все усилия, чтобы положить конец насилию в отношении женщин и расширить возможности женщин в общественной жизни.

Это заявление также было сделано до того, как правящая ПСР заключила союзы с ультрарелигиозными и консервативными партиями в преддверии всеобщих выборов в Турции в 2023 году. Одна из партий призвала закрыть клубы ЛГБТК+ в стране и внести поправки в Закон 6284 о предотвращении насилия в отношении женщин и детей.

Есть опасения, что новые конституционные поправки ещё больше ущемят права женщин в Турции. Как считает [тур] Севда Караджа, государство с помощью предлагаемых поправок стремится «отнять у нас права на равенство и свободу», создавая «ужасную тьму, которая коснётся всех женщин, живущих в этой стране, независимо от того, за какую партию они голосовали, во что они верят или какого образа жизни придерживаются».

Президент Эрдоган, повторив 15 июня свои слова от октября 2022 года, пообещал принять новую «гражданскую, либеральную, всеобъемлющую конституцию, которая будет принята всеми слоями» и будет гарантировать права и свободы граждан.

Перед выборами правительство предложило внести поправки в некоторые разделы Конституции, в частности, изменения в статью 24 [тур], регулирующую свободу вероисповедания и совести и касающуюся хиджаба. В случае принятия право женщин на ношение хиджаба станет конституционным, защищающим женщин от религиозной дискриминации в любой сфере жизни, включая государственный и частный секторы. Среди прочих поправок к статье 41, защищающей семью и детей, — толковать термин «супруги» [тур]  исключительно как «мужчина и женщина», в соответствии с растущим анти-ЛГБТК+ нарративом государства [рус].

В январе 2023 года 171 женская и ЛГБТК+ организация раскритиковали предложенные поправки на том основании, что они являются «дискриминационными и прямо противоречат принципам равенства и светскости Конституции» в стране, где женщины уже «испытывают дискриминацию и насилие со стороны мужчин как публично, так и в личной сфере, только потому что они женского пола». Группа также указала властям на то, что они не вынесли предложенные поправки на общественное обсуждение и не запросили мнение каких-либо женских организаций:

Article 24: The proposal, in its current form, is a mere manifestation of the domination men try to establish over women’s body; an indication of the patriarchal mentality that seeks to exclude women from public space and strip them off of their status as subjects of rights by imposing norms and exerting pressure to dictate what women should and should not wear.

Статья 24: предложение в его нынешнем виде является банальным проявлением господства мужчин, пытающихся контролировать женское тело; признаком патриархального менталитета, который стремится исключить женщин из публичного пространства и лишить их статуса субъектов прав, навязывая нормы и оказывая давление, чтобы диктовать, что женщины должны и не должны носить.

Хотя недавнее решение Европейского суда является шагом в верном направлении, необходимо предпринять много других шагов для улучшения прав женщин в Турции — не только для того, чтобы женщин уважали, но и для того, чтобы в обществе в целом каждый мог свободно высказываться, был уважаем и защищён.