Скриншот с сайта RussiaPost. Используется с разрешения

После того как 29 октября около 2000 молодых людей штурмовали аэропорт в российском Дагестане, пытаясь «не впустить израильских беженцев» во время приземления самолёта из Тель-Авива [анг], многие стали искать истинные причины этого «погрома».

Как неоднократно писали СМИ, история «горских евреев» [анг], живущих на территории Северного Кавказа в России и Азербайджане, — это история погромов и антисемитизма [анг]. Этот факт и многие другие причины привели к тому, что в итоге произошло в аэропорту Махачкалы.

На эту тему рассуждает этнограф центра «Петербургская иудаика» Валерий Дымшиц в статье для RussiaPost [анг]. Отредактированная версия материала публикуется на Global Voices с разрешения RussiaPost.

Антисемитизм (как и прочие подобные фобии) — не идеология, а дремлющий элемент сознания. Вроде нормальной микрофлоры, которая становится патогенной, стоит организму-хозяину ослабеть. Иноверцев и иностранцев не любят, об этнических соседях знают массу гадостей и гадких мифов, но живут мирно и дружно, ходят друг к другу в гости и на свадьбы. Но вот наступает кризис, и старые предрассудки всплывают на поверхность.

Самое страшное, если такое обострение случается в обществе с незавершённой модернизацией (это как раз Северный Кавказ), когда масса сельского населения продолжает переселяться в города. Переселенцы сохраняют традиционные предубеждения, но утратили традиционные сдержки и противовесы и вышли из-под контроля традиционной власти. Они дезориентированы, они требуют часть городского пирога, но не очень знают как эту часть откусить. Они попросту бедны, часто без работы, окормляемы всякими сомнительными проповедниками, молоды, легко мобилизуемы и т. д.

Болезнь таких обществ – быстрый рост столичных городов, потому что только там можно добыть некоторый дополнительный ресурс, который до периферии не доходит. Махачкала как раз из таких городов. За последние десять лет численность населения увеличилась в полтора раза – до 600 тысяч. На самом деле с ближними пригородами – миллион. Треть населения Республики Дагестан.

Быстрый рост города также обусловлен более высоким уровнем рождаемости, чем в среднем по стране. Многие молодые люди недавно переехали в город. Понятно, что в таком постколониальном городе найти две тысячи гопников легче, чем где-либо.

Чего хотели погромщики?

У всех есть неконтролируемые эмоции, основанные на идентичности. Сочувствие единоверцам – понятная эмоция, заслуживающая уважения, но к погромам отношения не имеет. Мирный протест — легитимная форма коллективного политического действия, которая выглядела бы естественно в Дагестане, где абсолютное большинство — мусульмане и симпатизируют палестинцам. Но ситуация приняла иной оборот.

«В Дагестане население предпочитает прямое действие. Осенью прошлого года, когда Кремль объявил мобилизацию, Дагестан был единственным регионом страны с сильной и бурной реакцией».

И это не единичная акция. Каждый раз, когда в различных населенных пунктах Дагестана происходят перебои в подаче электроэнергии и газа — частое явление из-за проблем с инфраструктурой, — люди организуют массовые и достаточно агрессивные акции. Я не говорю, что погромщики в аэропорту Махачкалы — это те же люди, которые протестовали против мобилизации прошлой осенью, но такая реакция — часть местной политической культуры.

Протесты в поддержку жителей Газы проходят по всему миру, в том числе в Европе и США. В мусульманских странах, например, Турции, они особенно распространены. (Кстати, миллионный митинг в Стамбуле тоже прошел в аэропорту.) Акции, если они ненасильственные, легитимны. Махачкалинцы также имели право провести собственный пропалестинский и антиизраильский митинг с едкими лозунгами. Студенты престижных американских университетов также митингуют в поддержку Газы с плакатами, мягко говоря, неполиткорректными.

Молодые жители Махачкалы, встревоженные информацией о войне в секторе Газа и новостями о массовых демонстрациях в поддержку палестинских мусульман по всему миру, спонтанно решили выйти на протест. Стихийные протесты в сегодняшней России крайне опасны, но в Дагестане, как отмечалось выше, такая практика продолжается.

Толпа направилась в аэропорт, поскольку из Тель-Авива регулярно прилетают самолеты. Логика была ясна: недовольство Израилем должно быть продемонстрировано именно тем израильтянам, которые, вероятно, будут лететь этим рейсом. Поначалу всё было резко, спонтанно, но довольно мирно. Социальные сети помогли быстро мобилизоваться.

«„Нет“ израильским беженцам в Дагестане»

Именно тогда и сказались дагестанский и российский факторы. На площадь перед аэропортом пришло не так много людей — по данным СМИ, менее 2 тысяч, — но всё это была молодёжь. Особенностью региона является то, что женщины не ходят на подобные мероприятия, равно как и пожилые мужчины, которые поддерживают баланс между традиционным исламом и местными обычаями. Аудитория радикального ислама – преимущественно молодые мужчины. В аэропорту толпа взбесилась. Просто стоять и кричать было неинтересно и скучно; потребовалась активная демонстрация силы и ярости, и толпа ринулась в сторону аэродрома.

Слава богу, линчеваний пассажиров не было, всех удалось спасти. Но трагедии едва удалось избежать. Мы должны радоваться не только за тех, чья жизнь была в опасности, но и за всех — кровь делает ситуацию необратимой.

Лозунг «Не пустим израильских беженцев в Дагестан» появился не на пустом месте. Он вырос из предположения, что «горские евреи», живущие в Израиле, захотят отправить своих женщин, детей и стариков — тех, кто не может воевать и страдает от бомбардировок, — туда, где они жили до репатриации, к родственникам и друзьям. Не знаю, так ли это было на самом деле, но такое предположение не кажется абсурдным. К израильтянам в Дагестане привыкли: они регулярно приезжают на свадьбы, похороны и просто в гости. Теперь, в условиях конфликта, толпа потребовала не пускать врагов мусульман — евреев и израильтян — в свою мусульманскую страну.

Кто стоял за погромом в аэропорту?

На мой взгляд самая стыдная и самая часто повторяемая на разные лады мысль в соцсетях и СМИ. Режим постоянно утверждает: народ никакой субъектностью не обладает, без закулисных кукловодов ничего не происходит, все протесты организованы врагами. Президент России Владимир Путин и глава Дагестана Сергей Медиков заявляют, что погром в Махачкале инспирирован американскими спецслужбами. А другие между тем утверждают то же самое, только виновным считают Кремль.

И как же нужно не уважать людей, неважно каких, плохих или хороших, чтобы считать, что они настолько лишены субъектности, что без науськиваний начальства шага не сделают. Это всё та же колониальная оптика: благородный дикарь в природном своём состоянии извергает водопады гостеприимства и дружбы народов до тех пор, пока злое начальство из Москвы не научит его плохому. Можно считать, что человек поступает дурно, можно его за это ненавидеть, но нельзя перестать видеть в нём человека, который сам принимает решения — дурные или добрые, и сам несёт за них ответственность.

Конечно, начальство — центральное и местное — несет политическую ответственность за всё, что происходит в стране и регионе.

Однако прямой вины — ни на местной, ни на центральной власти — нет. Более того, начальство меньше всех заинтересовано в такого рода эксцессах, потому что оно: а) только что восславило уникальную межконфессиональную гармонию в России; б) борется с нацизмом, что делать на фоне погромов не вполне удобно; в) пытается развивать туризм в Дагестане и вложило в это много денег; г) свято оберегает свою монополию на насилие. На мой взгляд, произошедшее — халатность, а не злой умысел.

Власти спохватились и отреагировали очень серьёзно, вплоть до заявления Путина на следующий же день после погрома, хотя он ни по какому поводу не высказывается. Хотя слова звучали угрожающе, результаты оказались скромными. Всего 15 погромщиков были приговорены к восьми суткам административного ареста, несмотря на то, что аэропорт был парализован на двое суток и несколько полицейских получили ранения. За мирное выражение протеста в несравненно меньших масштабах в Москве и других городах активистам дали реальные тюремные сроки. Понятно, что власти преследуют две цели: объяснить, что произошедшее плохо, но не спровоцировать новые протесты.

Надо надеяться, что принятые меры возымеют эффект и случившееся останется единичным эпизодом — в противном случае многовековая история евреев на Кавказе может быстро закончиться.

Читайте также: «Горские евреи: взгляд на жизнь одного из национальных меньшинств Азербайджана» [анг]