Горы Памира в Горно-Бадахшанской автономной области, расположенной на востоке Таджикистана. Скриншот из YouTube-канала Дианы Сарвари

Более года восточная часть Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) Таджикистана —  эпицентр беспорядков и напряжённости в стране. Расположенная в горах Памира и часто называемая «крышей мира», ГБАО — дом для памирцев, отдельной этнической и культурной группы меньшинств, которые составляют три процента населения и принадлежат к исмаилитской общине шиитского ислама. Остальное население, состоящее в основном из этнических таджиков, принадлежит к ханафитской школе суннитского ислама. В мае 2022 года в ответ на мирные протесты против притеснений и преследований со стороны правоохранительных органов и сил безопасности центральное правительство запустило в регионе «антитеррористическую» операцию [анг], в результате которой были убиты десятки и арестованы сотни местных жителей.

Удалённость, плохая дорожная инфраструктура, отсутствие поездов и авторитарные методы таджикского правительства ограничивают доступ к информации о событиях в регионе. Отсюда вытекает острая потребность в беспристрастном и непрерывном освещении событий, происходящих в ГБАО, местными новостными изданиями. Global Voices поговорили с Pamir Daily News, чтобы узнать, как местные СМИ работают в авторитарных странах, пишут о чувствительных проблемах, бросая вызов официальным заявлениям государства. Издание Pamir Daily News, основанное в 2019 году, является одним из очень немногих местных и независимых СМИ, освещающих события в ГБАО. Оно пишет на русском языке о политических, экономических и социальных событиях. Отдельные материалы доступны на английском. Интервью отредактировано для ясности.

Нурбек Бекмурзаев (НБ): Расскажите, пожалуйста, как создавалось издание Pamir Daily News? Что побудило вас этим заняться? Какова цель вашей организации?

Pamir Daily News (PDN): Идея о создании независимого информационного портала, который бы освещал ситуацию в ГБАО, появилась довольно давно. Дело в том, что за тридцать лет независимости в регионе так и не появились свободные СМИ, а существующие международные медиа в Таджикистане не имеют возможности работать на территории ГБАО. Им не выдаёт аккредитацию Министерство иностранных дел Таджикистана.

Кроме того, отношения между центром и населением ГБАО всегда оставались сложными, и власти для утверждения своего авторитета не раз применяли военную силу, что приводило к жертвам среди мирного населения. Однако это практически нигде не освещалось.

В таких условиях властям очень легко навешивать разные ярлыки — сепаратистов, террористов — и демонизировать население, чем они, собственно говоря, продолжают заниматься по сей день. Поэтому нашей основной целью является объективное освещение событий настолько, насколько это возможно, и донесение до аудитории альтернативной информации о происходящем. Ни власть, ни кто-либо другой не имеют права монополизировать доступ к информации и заниматься дезинформацией населения ради достижения своих политических целей.

НБ: Каковы особенности освещения региона, населенного этническим и культурным меньшинством, таким как памирцы в ГБАО, которому не уделяется много внимания в крупных медиаресурсах?

PDN: Освещение событий в ГБАО можно оценивать двояко. С одной стороны, население невелико, около 220 тысяч человек, и если есть несколько источников в разных районах, то любую информацию можно очень быстро получить и верифицировать её через другие источники.

Но работать в таком авторитарном государстве, как Таджикистан, становится всё сложнее, поскольку такую деятельность могут легко счесть шпионажем или экстремизмом. В нашем случае издание Pamir Daily News за последние несколько лет очень сильно политизировалось, так как мы активно освещали продолжающееся подавление протестов в ГБАО и репрессии в отношении местного населения, хотя изначально такую цель перед собой не ставили. Но я не удивлюсь, если нас внесут в список каких-то экстремистских организаций, поскольку это очень популярная практика для властей Таджикистана.

Другая особенность заключается в том, что если ваша аудитория — малочисленная народность, то от вас зачастую ожидают солидарности при выполнении работы. Иногда такая солидарность не вписывается в профессиональные рамки журналистики и тогда начинается массовый хейт от аудитории.

Мы стараемся придерживаться профессиональных рамок насколько это возможно.

НБ: Кто ваша аудитория? Среди каких групп и в каких частях мира ваш контент наиболее востребован?

PDN: У нас достаточно большая аудитория, если учитывать, что население ГБАО составляет чуть более 220 тысяч человек. В Instagram количество наших подписчиков составляет около 45 тысяч, в Facebook — около 30 тысяч, в Telegram — более 15 тысяч. При том, что охват наших публикаций и количество вовлечений в них зачастую превышает 200000. Это очень высокая активность. Я это объясняю тем, что мы почти единственный ресурс, который пишет о проблемах ГБАО, поэтому на контент, который мы публикуем, существует относительно высокий спрос.

Больше всего наших читателей, судя по статистике, с территории России и Таджикистана, затем идут США, Европа и другие страны.

Большинство — это молодые люди до 45 лет.

Более того, за последние два года при освещении событий нас цитировали десятки региональных и международных СМИ из стран Центральной Азии, России, Европы и США, наша информация фигурировала в ежегодных отчётах Госдепартамента, ООН и других международных организаций. Это для нас большое достижение и очень большая ответственность.

НБ: С какими проблемами вы сталкиваетесь как медиаорганизация, материалы которой не всегда совпадают с официальной версией центральных властей Таджикистана?

PDN: Из-за того, что работать в Таджикистане становится всё более опасным, мы изначально писали анонимно. Вместе с тем исходили из того, что наша деятельность должна быть максимально объективной, а информация — верифицированной. По сей день продолжаем следовать этим принципам. Это, с одной стороны, защищает нашу команду от гипотетического давления, но, с другой, снижает доверие к нам как к ресурсу, за которым непонятно кто стоит. К сожалению, реальность авторитарных режимов такова, иногда приходится чем-то жертвовать.

Самая главная трудность заключается в том, что люди боятся с нами контактировать напрямую. Нам присылают анонимную информацию, а дальше мы уже через свои источники стараемся её проверять. Есть риски, связанные с тем, что нас могут внести в какие-то запретные списки, что может создать неудобства для нашей аудитории.

Но умная власть не пошла бы на то, чтобы ставить палки в колеса таких маленьких медиа как наше. Я уверен, что через подобные информационные каналы центры принятия решений получают то, что им никогда бы не сообщили по официальным каналам.

Так что, возможно, и те, кого мы часто критикуем, заинтересованы в нашей работе.