Фотоэссе: апатриды в Грузии
Далее следует партнёрская статья партнёра Global Voices Chai-Khana.org. Текст Моники Элена. Все фото — Джейкоб Борден.
«Он грузинский. Здесь указано мое имя, дата и место рождения, — говорит 22-лентний Мигель. — Я не люблю его афишировать, потому что он не красный, как остальные паспорта, а в графе гражданство стоит „отсутствует“. Я не принадлежу ни этому месту, ни любому другому».
У Мигеля Мкиртичяна нет гражданства, но его паспорт позволяет ему путешествовать за границу. Сейчас он на последней стадии получения официального статуса гражданина.
Мигель является одним из 595 зарегистрированных [в Грузии] лиц без гражданства. Согласно агентству ООН по делам беженцев, в мире по меньшей мере 10 миллионов людей без гражданства, примерно треть из них — дети. В Европе их около 680 000, однако из-за миграционного потока после 2015 года их число должно было увеличится.
«Отсутствие удостоверения личности означает, что вы не является гражданином какого-либо государства, — объясняет представитель Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ) в Грузии Йоханнес Ван Дер Клау. — Это значит, что у вас нет доступа к медицинскому обслуживанию, образованию и возможности трудоустройства. Вы не можете принимать участие в голосовании, открыть счет в банке, вступить в брак или взять водительские права».
Отсутствие гражданства также означает, что вы не сможете получить свидетельство о смерти.
У Мигеля не было удостоверения личности до 2015 года. Когда он получил статус не имевшего гражданство, ему было 20 лет.
Мигель не помнит, когда началась его жизнь человека без гражданства. При рождении у него был российский паспорт, но, когда его мать — этническая армянка приехала вместе с ним в Тбилиси навестить родственников, дедушка разорвал паспорт внука. Он не хотел, чтобы он был русским. И они остались в Грузии. Мигелю было три года.
«Мы жили в Исани (район в Тбилиси) вместе с бабушкой и дедушка. Однажды в семье произошла ссора и дом достался моему дяде», — рассказывает он и смотрит на свои руки. Он избегает зрительного контакта. Опыт показывает, что общение с людьми может быть опасным.
«Я только помню, что нам с мамой пришлось уйти и спать на улице. Мне было одиннадцать. Я бросил школу и просто следовал за мамой».
Из-за бродячей жизни Мигель потерял право на удостоверение личности.
22-летний Мигель Мкиртичян родился в Москве и переехал в Тбилиси вместе с матерью, когда ему было три года. Его отец — нигериец, исчез до рождения ребенка.
Но в 2015 году у него появилась надежда после встречи с адвокатом из Центра инноваций и реформ. Это НПО сотрудничает с УВКБ ООН для помощи лицам без гражданства.
Его дело передали в Агентство развития государственных услуг при Министерстве юстиции. Через год пришло подтверждение о его статусе. Агентство выдало ему удостоверение личности и серый паспорт.
В 2019 году он ждет решения касательно гражданства.
Глядя на Мигеля, сидящего на краю двухъярусной кровати в убежище для бездомных, можно понять, что не только серый паспорт отделяет его от окружающего мира.
«У меня на лице написано, что я другой. Я говорю на грузинском, но не грузин. Знаю армянский, но не армянин. Могу общаться на русском, но на русского совсем не похож. Гражданство — это все, что мне нужно, чтобы идентифицировать себя».
Без документов Мигелю Мкиртичяну трудно найти работу. В 2017 году он начал работать уборщиком в спортивном зале, где ему разрешили бесплатно тренироваться каждое утро до открытия.
Мигель не один такой. В 1990-х годах сотни тысяч человек в одночасье остались без гражданства, когда на карте мира были перечеркнуты государственные границы.
Из-за административных препятствий и ошибочных систем они были отчуждены или просто не смогли сохранить документы прошлой эпохи.
За последние несколько лет, Грузия, где живут тысяча внутренних перемещённых лиц с конфликтного региона Абхазии и Южной Осетии, помогает людям без гражданства, чтобы они смогли вернуть себе чувство принадлежности.
Мигель Мкиртичян годами жил на улице с матерью. Теперь он нашел место в убежище для бездомных, которое открыла одна религиозная организация. Комнату он делит с двумя сожителями.
Грузия включилась в программу УВКБ. В 2011 году страна присоединилась к Конвенции 1954 года, которая обязует обеспечивать безопасность и права беженцам и лицам без гражданства. Через три года была принята и Конвенция 1961 года, согласно которой государство должно выдавать документы лицам без гражданства.
Вследствие этого, в Грузии количество людей без гражданства снизилось на 49 процентов.
«В конечном итоге проблема гражданства — это человеческая ошибка, и чтобы ее решить, нужна политическая воля», — говорит Ван Дер Клау.
Но недостаток знаний остается препятствием; особенно среди этнических меньшинств и сельских общин.
«Гражданское образование практически не развито, поэтому люди не понимают, к чему может привести отсутствие документов», — объясняет Нино Гагнидзе, адвокат и основатель Центра инноваций и реформ, который в 2007 году занимала пост заместителя министра юстиции.
«В центральном архиве нет никаких записей о ней»
Малика Сядаева живет в квартире на окраине Тбилиси и продает вещи на уличном прилавке. Она осознала, что у нее нет документов, когда ей понадобилась медицинская помощь.
59-летняя Малика Сядаева родилась в Грозном в 1958 году. В 1980 году приехала работать на фабрику в Кутаиси (второй по величине город Грузии), а в 1990-х переехала в Тбилиси. Единственным документом, который ей был нужен, был ее внутренний советский паспорт, так как тогда «границ не было».
«Мы не можем найти никаких данных о ней», — объясняет адвокат по вопросам гражданства и беженцев Нино Ртвеладзе.
2016 году Малика заболела и в больнице попросили ее удостоверение личности, она начала искать документ в маленькой съемной квартире на окраине города и вскоре поняла, что его у нее нет.
Дело Малики Сядаевой было передано в Управление общественной регистрации Грузии, которое вместе с УВКБ ООН и Центром инноваций и реформ занимаются идентификацией ее юридического статуса.
Без удостоверения личности ей отказано в получении медицинских услуг.
«У нее нет документов, советский паспорт, который мог бы подтвердить ее юридический статус, потерян, — говорит Ртвеладзе. — В центральном архиве нет никаких записей о ней».
Информацию о женщине ищут через архивы и интервью. Процесс может продлиться на многие месяцы.
С войны в неизвестность
49-летняя Виолета Бжания покинула родную деревню в Абхазии в начале войны 1992 года между тбилисскими и абхазскими сепаратистами. Она не могла представить, что больше не сможет вернуться.
Виолета Бжания получило гражданство Грузии в январе 2014 года, через два года после подачи заявления.
Виолета — этническая абхазка, которая в начале войны, в 1992 году покинула Абхазию. «Вся моя семья выступила за отделение от Грузии, я была не согласна. Мы десятилетиями жили вместе, почему мы должны воевать друг с другом?» — говорит она.
Виолета Бжания держит грузинское удостоверение личности. Гражданство она получила в 2014 году. У нее двухкомнатная квартира на окраине Тбилиси.
Виолета точно знает, когда потеряла гражданство: «Вскоре после грузинских парламентерских выборов 1992 года я оставила сумку с документами в такси. Тогда везде царил хаос, и я не смогла найти таксиста».
Как и Малика, она и не задумывалась о документах, пока для оказания медицинских услуг ее не попросили представить удостоверение личности.
С ее грузинским красно-коричневым паспортом, она снова сможет быть частью мира. Но сотни других без паспорта этого все еще ожидают.
Два волнистых попугая — единственные друзья Виолеты Бжания. 49-летная женщина ничего не слышала о своей семье, с тех пор как покинула родную деревню Отхара в Абхазии в 1992 году.
Комментарий редакции: Мигель Мкиртичян временами работает и в поисках работы получил помощь от репортера Chai Khana Моники Эллени. Моника Эллена ранее работала в качестве представителя УВКБ ООН в Косово.
