Фото Дмитрия Статейнова для OC Media. Используется с разрешения
Далее следует версия партнёрской статьи, написанной OC Media.
Восточная часть Абхазии, в частности Ткуарчалский район, восстанавливается очень медленно. Прошло более двадцати лет после окончания грузино-абхазской войны, но оставленные ею шрамы в этой части республики сложно не заметить.
Особое внимание привлекают заброшенные поселки верхней части района: Джантуха, Акармара, Пятая Шахта, Поляна, Харчилава — угольная мекка Абхазии.
В советское время в этих местах жили и работали представители различных этносов — русские, греки, абхазы, грузины, армяне — которые во время грузино-абхазской войны покинули свои дома. Сегодня там проживают в основном русские и абхазы.
Из-за того, что сегодня в этих поселках в общей сложности проживает около двухсот человек, хотя в довоенное время цифра достигала порядка пятнадцати тысяч, в народе их называют городами-призраками.
Это явление характерно для Ткуарчала. В 2011 году население района составляло 16 тыс. человек, за предшествующее десятилетие оно почти не выросло. В 1989 году на нынешней территории района проживало примерно 42 700 человек.
Фото Дмитрия Статейнова для OC Media. Используется с разрешения
«Это у нас последствия войны»
Крепкие советские постройки, в большинстве своем построенные в начале 1960-х хрущёвки, своим видом символизируют упадок и запустение региона. С каждым годом они саморазрушаются, и мало в каких живёт более двух семей.
Фото Дмитрия Статейнова для OC Media. Используется с разрешения
На въезде в поселок Джантуха стоит местный житель. Мужчина в годах, завидев меня роняет фразу:
«Это у нас последствия войны.»
«Можно с Вами пообщаться?»
«А чего общаться? И так все ясно…»
В довоенное время в поселках кипела жизнь, работали дома культуры, школы, детские сады.
Даже сейчас между руин можно видеть мощеные улицы и великолепные строения. В них раньше жили люди, которые были нужны огромной стране.
В поселке Джантуха проживает около пятидесяти человек. В Акармаре насчитывается около тридцати восьми человек. В остальных примерно по столько же. Постиранное белье на одном балконе пятиэтажки означает, что в этом доме живет одна семья.
Из окна разрушенного дома поочередно выглядывают две маленькие девочки, лет семи. Завидев в моих руках фотоаппарат, они тут же прячутся.
«Нам мама запретила фотографироваться», — говорит одна из них.
«Почему?»
«Запретила и все».
Девочка что-то шепчет на ухо своей подружке, они резко выбегают из разрушенного дома и исчезают.
Основная часть жителей этих поселков работает в небольшой турецкой фирме «Ткуарчалуголь». У каждой семьи есть свое подсобное хозяйство — скотоводство, пчеловодство, овощеводство. Иначе просто не выжить. Зимой администрация района поставляет сюда бесплатные свечи и хлеб.
Фото Дмитрия Статейнова для OC Media. Используется с разрешения
«Что будет — не знаю, но кабачки посадим»
Лет десять назад пожилая женщина по имени Галина, или, как ее называют немногочисленные соседи, тетя Галя, переехала в Джантуху из Акармары. Несмотря на то, что старшая дочь живет во Франции, переезжать к ней Галина не собирается. «Сердце тянет в Абхазию», — говорит она.
Галина отказывается от финансовой помощи со стороны дочери, настаивая на том, чтобы та тратила деньги на собственных детей. Месячная пенсия Галины — всего 500 рублей.
«Если не будешь иметь огород и хозяйство, не выживешь», — признается тетя Галя.
Тетя Галя рассказывает, что она и ее немногочисленными соседи и жители поселка стараются почаще встречаться и отмечать различные праздники.
Фото Дмитрия Статейнова для OC Media. Используется с разрешения
«В этом доме живет старушка девяноста лет, молодая семья и я. Когда какие-то праздники, то мы ходим друг к другу в гости. Но часто не получается. Все заняты своими делами».
Пока она говорит, на балкон выходит соседка помоложе.
«Наташа, — обращается тетя Галя к ней, — сказали, что можно сажать кабачки. Я уже вон лунки сделала. Что будет — не знаю, но кабачки посадим».
«Человек ко всему привыкает»
Молодая женщина по имени Наташа со своим мужем и пятью детьми живут в этом доме долгое время. Когда началась война, ей было одиннадцать лет. Каждый день она вспоминает поселок, каким он был в довоенное время.
Несмотря на то, что у семьи есть родственники, живущие в Центральной России, Осетии, Грузии (от которой откололась Абхазия), возможности выехать у них нет.
Фото Дмитрия Статейнова для OC Media. Используется с разрешения
«Купили недавно землю в Сухуме, хотим строить дом, но это произойдет еще не скоро», — говорит Наталья.
Женщина получает детской пособие — по пятьсот рублей на каждого ребенка. Ее муж работает на местном угольном производстве. Молодое семейство имеет свое хозяйство. Рядом с домом, на месте детского сада, куда ребенком ходила Наталья, расположилась пасека, тут же бегают поросята, ходят петухи, коровы, курицы.
Она рассказывает, что первое время, когда после войны люди начали покидать поселок, было очень страшно, но боязнь со временем прошла.
Фото Дмитрия Статейнова для OC Media. Используется с разрешения
«Нас не пугает темнота на улице, отсутствие людей. Человек ко всему привыкает. Многие думают, что эти места были разрушены во время войны. На самом деле, всё разобрали мародеры. После войны не было работы и каждый жил как мог. Я каждый день вспоминаю то, каким был этот город, и войну».
Пока наш разговор подходит к концу, мимо пробегает мальчишка. Он забегает в окно разрушенного дома и прячется. Из окна выскакивает мяч, к которому подбегает другой мальчуган. Он пинает мячик, и тот катится с горки вниз.
За ним с визгом устремляются дети. По дороге они успевают поднимать камни и бросать их в разрушенные дома. Эти руины — часть их детства, такого же беззаботного, как везде. Другого они не знают.
Все географические названия и термины, используемые в данной статье, являются словами автора, и не обязательно отражают точку зрения редакции OC Media.
