Автор иллюстрации: GlobalVoices с использованием OpenAI [1]
Международные СМИ в последнее время не слишком интересуются белорусскими новостями, однако режим диктатора [2] Александра Лукашенко [3] продолжает угнетать граждан страны, используя для этого самые разные методы, причём о многих было не слышно со времён советского тоталитаризма.
В марте Лукашенко подписал законопроект [4] [анг], вводящий высшую меру наказания для чиновников и военнослужащих, признанных виновными в государственной измене. Беларусь — единственная страна в Европе, не запретившая смертную казнь. Новый закон является частью изменений в Уголовный кодекс, направленных на борьбу с «преступлениями экстремистской [террористической] и антигосударственной направленности». Предположительно, законопроект стал следствием атаки на российский военный самолёт, якобы совершённой белорусскими партизанами [5] [анг]. В феврале 2023 года белорусские активисты заявили, что они намеренно повредили российский самолёт-разведчик, когда тот находился на аэродроме. Самолёт, возможно, использовался для слежкой за Украиной. Ни Минск, ни Москва до сих пор не отреагировали [5] [анг] на заявление.
Впрочем, помимо угроз смертной казнью, у режима есть другие способы наказывать белорусов за любой вид протеста. Некоторые из них характерны именно для белорусской диктатуры.
«Домашняя химия»
Например, каждому белорусу знакомо словосочетание «домашняя химия». Этот термин, как писал politzek.me [6], использовался в СССР, когда наказанных отправляли на работу на вредное производство. Как объяснила [7] «Медиазона», «домашняя химия» — форма наказания, когда осуждённый остаётся на свободе, но с большими ограничениями. В СССР человек обычно попадал на вредную работу на химпром, но сейчас это не так. Наказанному выдаётся чёткий график работы и личной деятельности, который включает в себя повседневные задачи, такие как поход в магазин или вынос мусора. Чтобы убедиться, что осуждённый чётко выполняет предписания, сотрудники правоохранительных органов могут проводить внезапные проверки в любое время суток. Есть два типа такого наказания. Один — когда человек сидит дома, но вынужден соблюдать строгий режим, правила и график, работая и постоянно отчитываясь. Другой — когда человека отправляют на сложную работу вдали от дома, на время, и там он должен трудиться и жить.
«Белсат» рассказывает о жизни [8] одного из таких заключённых, бывшего IT-специалиста. Ему даже не предлагали продолжить работу в бывшем офисе, а сразу направили в колхоз. Мужчина рассказал в интервью «Белсат» [8]:
Работали минимум 80 часов в неделю, иногда переработка у «политических» была еще большей. Могло быть такое расписание: восемь дней подряд с 5:00 до 17:30. И это официально ставили в табель. Это рабство. Да и сама работа с продуктами жизнедеятельности свиней, коров довольно вредна. Люди там быстро теряют здоровье.
«Медиазона» также проинтервьюировала [7] несколько человек, наказанных «домашней химией» за инакомыслие. Екатерине разрешили продолжить трудиться на своём рабочем месте, но обязали сообщать о своём графике инспектору. Последний также мог потребовать отчёт от работодателя с детализацией её работы и количеством отработанных часов. Женщине разрешалось ездить на работу и с работы в отведённое время, а любое свободное время регулировалось инспектором.
Екатерина поделилась с «Медиазоной»:
В рабочие дни утром у меня есть сорок минут, чтобы доехать до работы. Вечером у меня есть те же сорок минут, чтобы вернуться домой и еще два часа, чтобы сходить в магазин или решить бытовые вопросы. На работе меня не проверяли, но могут. Каждую неделю мой работодатель предоставляет график отработанных часов и инспектор может свериться, работала я в тот или иной день, или нет.
Терапевтические и трудовые профилактории
Сайт «Время политзеков [9]» был создан активистами из Беларуси для записи историй тех, кого пытал режим. Активисты опубликовали историю о другом виде заключения [10], который предположительно применяется действующим режимом: так называемые лечебно-трудовые профилактории. На сайте опубликовано интервью с одним из таких осуждённых по имени Виталий.
За оскорбительный комментарий о Лукашенко Виталия осудили и отправили в ЛТП. Виталий рассказал, что эти профилактории, куда обычно направляли наркоманов и алкоголиков, нарушивших общественный порядок, теперь также используются в Беларуси для наказания за политическое инакомыслие. Направление политических диссидентов в психиатрические больницы или клиники, подобные описанному здесь профилакторию, было широко применяемым наказанием [11] при советском режиме.
На самом деле, как утверждает Виталий, такие места являются скрытыми концлагерями, где людей используют как бесплатную рабочую силу. Хотя проверить представленную информацию или провести расследование сложно, — опыт мужчины, скорее всего, лишь верхушка айсберга.
Условия в лагере ужасающие. Заключённые спят в общей комнате, это что-то вроде казармы, окружённой высоким забором с колючей проволокой. Естественно, всё охраняется милицией. Туалеты часто не работают, в умывальниках только ледяная вода. Питание ужасное. Каждый обязан помыть за собой миску в умывальнике ледяной водой без каких-либо моющих средств. За невыполнение производственного плана отправляют в ШИЗО.
Пытки и бесчеловечные условия в центрах содержания под стражей
Белорусское правозащитное движение «Весна» описало ужасающие условия [12], в которых оказываются люди, задержанные за политическое инакомыслие и сидящие в государственном изоляторе временного содержания (под названием Окрестина) в ожидании суда. Активисты сообщают [12], что условия содержания на Окрестина равносильны пыткам. Задержанные сидят в нечеловеческих условиях в течение всего срока их 28-месячного ареста, без основных средств гигиены и чистой одежды. Вместо освобождения власти устраивают «карусель», добавляя задержанным новые мелкие обвинения, чтобы держать их за решёткой подольше.
В ожидании официальных обвинений, в изоляторе временного содержания задержанные вынуждены спать на холодном жёстком полу печально известного карцера, без постельных принадлежностей, свежего воздуха и тёплой одежды, а иногда без еды и душа. Даже когда людей переводят в «обычные» камеры, которые и без того переполнены, бытовые условия не меняются: нет постельных принадлежностей, закрыт доступ в душевые или на прогулки. Вместо этого задержанных заставляют спать на полу, под кроватями и на скамейках. В камеры также помещают бездомных, чтобы создать ещё большую толпу.
Камеры находятся под постоянным наблюдением, охранники следят за задержанными через глазки и видеокамеры. Людям не дают тёплую воду, а вода из-под крана не пригодна для питья. Тем, кого арестовали в собственных квартирах, часто не разрешают брать с собой предметы первой необходимости, такие как зубные щётки, и заставляют импровизировать с тем, что есть в камере.
Посылки не пропускают, медицинская помощь не предоставляется [12], несмотря на то, что в изолятор на Окрестина многие задержанные прибывают серьёзно избитыми. Единственный источник информации — прибывающие ежедневно новые сокамерники. Эти условия правозащитники считают пыткой.
Движение «Весна» проинтервьюировало [12] несколько человек, прошедший через изолятор. Один из опрошенных вспоминает:
В «политических» камерах СИЗО и ИВС заключённым по-прежнему не дают спать: свет не выключают никогда, а переклички проходят в 2 и 4 часа ночи. Это пытка бессонницей. Самое жестокое, что в камере много людей. Они [правоохранители] делают это сознательно — целенаправленно набивают камеры людьми.
В марте 2023 года белорусские правозащитники рассказали на конференции ОБСЕ [13] о пытках политзаключённых. Как заявила представитель Белорусского Хельсинкского комитета Анастасия Дзюбанова, за последние два года ситуация с правами человека в Беларуси значительно ухудшилась.