Кадр из видео на YouTube-канале France 24 English «Сыт по горло французским: Алжир прощается с колониальным прошлым, увеличивая количество уроков английского в школах». Добросовестное использование

Автор: Нурредин Бессади

Лингвистическая ситуация в Алжире постепенно, но заметно меняется. Французский язык, традиционно долгое время доминировавший в госуправлении, сфере высшего образования и внешних связях, уступает место английскому.

Это изменение отражает не только сдвиг в языковых предпочтениях, но и глубинные процессы, касающиеся идентичности, реформ образования и глобального курса страны.

Уничтожение колониального наследия?

Французское колониальное прошлое оставило устойчивый след в жизни алжирского общества. Даже после обретения страной независимости французский язык [анг] десятилетиями продолжал доминировать в науке, медиа и госуправлении. Его воспринимали одновременно как болезненное наследие истории и необходимый инструмент международного общения. Но сегодня местные граждане, особенно молодое поколение, всё чаще выбирают именно английский язык.

Английский, ставший международным языком общения в бизнесе, науке и технологиях, открывает реальные перспективы. Планы Алжира [анг] по модернизации экономики, привлечению иностранных инвестиций и расширению международного партнёрства лишь подчёркивают актуальность языкового перехода. Вузы и школы уже реагируют, предлагая всё больше программ на английском — часто работая на опережение.

По словам Салах Эддина Салхи, исследователя и директора Центра интенсивного языкового обучения (CEIL) при Университете Орана, официально преподавание английского было одобрено лишь тогда, когда интерес к языку уже широко распространился среди молодёжи.

«В CEIL около 72 % из тысячи записавшихся на курс выбирают английский. Большинство молодых учащихся после вступительного теста сразу попадают на продвинутые уровни. Остальные  28 % — это в основном взрослые студенты, и некоторым из них уже за 70».

На французский наоборот явно сниженный спрос.

«Английский сегодня превратился в стратегический ресурс, особенно в трудоустройстве, — продолжает Салхи. — Сейчас работодатели всё чаще требуют не просто понимания, а уверенного владения английским. Именно рынок труда подталкивает к этому сдвигу».

Нейтральный язык?

Из разговоров со студентами частной языковой школы в Алжире стало понятно, что многие учащиеся отдают предпочтение английскому языку. Одна из причин растущей привлекательности английского, по их мнению, заключается в его нейтральности. По сравнению с французским, который жёстко ассоциируется с колониальным прошлым Алжира, у английского нет прямого исторического багажа в местном контексте.

Иными словами, английский рассматривается прежде всего как практический инструмент международного общения, а не как форма культурного давления. Такое восприятие отделяет английский от тех эмоциональных и политических смыслов, которые всё ещё связаны с французским, особенно для молодых алжирцев, пытающихся обрести новую идентичность в условиях постколониальной реальности.

Однако переход на английский довольно сложен. Он поднимает серьёзные структурные вопросы, в частности для интеллектуальной и научной элиты Алжира. Профессор Абдеррезак Дурари, лингвист и специалист по теории перевода, предупреждает о рисках резкого лингвистического замещения в масштабах страны: «Даже если это суверенное решение, замена одного языка другим переделывает структуру и деятельность народных элит. Учёные и исследователи, которые работают на французском или арабском рискуют оказаться без голоса для целого поколения».

Проблема заключается не только в освоении нового языка, но и в перестройке когнитивных и профессиональных моделей, связанных с ним.

«Нельзя просто перейти с французского на английский на всех уровнях общения, — объясняет Дурари. — Язык преподавателей более концептуален и тонок, чем язык учащихся. Для профессоров и исследователей формирование нового языкового привычного уклада займёт годы, что приведёт к снижению эффективности и нарушит преемственность знаний и социального вклада».

Многоязычное будущее

Этот конфликт глобальных амбиций и внутренней готовности лежит в основе языковой дилеммы Алжира. Английский язык обещает более широкий доступ к международным сообществам, научному сотрудничеству и экономической мобильности, однако резкое вытеснение французского может дестабилизировать сложившиеся академические и профессиональные экосистемы.

Влияние этих изменений выходит за пределы учебных заведений. В бизнесе, СМИ и повседневном общении конкуренция между французским и английским отражает более глубокие вопросы постколониальной идентичности Алжира и его позиции на мировой арене. Общественный дискурс о государственной языковой политике набирает популярность [анг] и часто сводится к вопросу: должен ли Алжир полностью интегрироваться в англоязычную среду или сохранить франкофонное наследие как культурную и интеллектуальную основу.

Этот спор — не просто о владении языками. Он касается того, как Алжир переопределяет свою идентичность, ведёт диалог со своей историей и готовит граждан к будущему. Для многих политиков ключевой вопрос [анг] в том, сможет ли страна перейти к английскому, не разрывая связей с французским, и могут ли оба языка сосуществовать так, чтобы объединять, а не разделять общество.

Этот процесс отражает более широкие глобальные тенденции, где языки не просто сосуществуют, а часто конкурируют за влияние, доступ и чувство принадлежности. Для Алжира трудность состоит в том, чтобы управлять этим переходом прозорливо и инклюзивно, чтобы принятие английского не шло в ущерб преемственности, равенству и культурной глубине.

По мере того как всё больше голосов — от педагогов и лингвистов до учащихся и работодателей — включаются в обсуждение, становится ясно: речь идёт не о выборе между двумя языками, а о разработке многоязыковой стратегии, отражающей сложность и многообразие самой страны. Ставки здесь — не только язык, но само будущее Алжира.