Фотография: Cottonbrostudio, Pexels, используется по лицензии Pexels

[Все ссылки в тексте — на английском языке, если не указано иное.]

Эта статья Мии Абеявардене изначально была опубликована на Groundviews, отмеченном наградами сайте гражданской журналистики в Шри-Ланке. Отредактированная версия материала предлагается на Global Voices в рамках соглашения о совместном использовании контента.

В Шри-Ланке законы колониальной эпохи, датируемые 1883 годом, до сих пор криминализируют аборты. Страна долгое время лишала женщин основного права — принимать решения относительно собственного тела, поэтому очень многие, включая Коалицию за безопасные аборты Шри-Ланки (SLSAC), радостно приветствовали недавнее предложение о внесении поправок в эти законы, разрешающих прерывание беременности в случаях нежизнеспособных аномалий плода. Однако таких мелких изменений на самом деле недостаточно, и они лишь обнажают более глубокие системные проблемы: исключение женщин из процесса принятия решений, медикализацию фундаментальной проблемы прав человека и сохраняющуюся стигму и патриархальный контроль над репродуктивным выбором женщин.

По мнению SLSAC, новый закон может стать первым шагом к созданию более справедливой и сострадательной правовой базы. Однако коалиция чётко обозначила свою позицию: предложенные поправки крайне минималистичны. Сводить возможность аборта только к случаям тяжёлых патологий плода — значит игнорировать реальность. Женщины делают такой выбор по множеству причин: после изнасилований, инцеста, по причине бедности, отсутствия доступа к контрацепции или просто потому, что не готовы стать матерью.

Предложенную реформу разрабатывали представители трёх медицинских колледжей: Колледжа врачей-общественников, Колледжа акушеров и гинекологов и Колледжа педиатров. Хотя участие таких специалистов важно, их доминирование в разработке законодательства сомнительно. Оно отражает устойчивую тенденцию, когда аборты рассматриваются исключительно через клиническую призму, без учёта сложных социальных, экономических и правозащитных аспектов репродуктивного здоровья.

Что ещё более странно, так это то, что медицинские органы предпочли действовать без консультаций с ключевыми заинтересованными сторонами — организациями по защите прав женщин, защитниками гражданского общества и Министерством по делам женщин и детей. Такое игнорирование — это не простое упущение, а продолжение давней практики отстранения женщин от принятия решений, которые влияют на их жизнь и тело. Особенно тревожно, что почти все, кто участвует в разработке этих рекомендаций, — мужчины. Даже в таком особом вопросе укрепляется патриархальная традиция, в которой мужчины пытаются контролировать всё, что происходит с женским телом.

Вопрос аборта [рус] выходит далеко за рамки медицины — это фундаментальное право человека. Отказ в возможности прервать беременность, особенно в случаях изнасилования, инцеста или летальных состояний плода, можно приравнять к жестокому, бесчеловечному и унижающему достоинство обращению. Международные органы по правам человека, включая Комитет ООН по правам человека, неоднократно подчёркивали, что принуждение женщин к вынашиванию подобных беременностей нарушает их право на здоровье, равенство и контроль над собственным телом. В этом контексте стало знаковым дело KL против Перу (2001 год), в рамках которого отказ 17-летней девушке в аборте при анэнцефалии плода был признан нарушением её прав.

Адвокат Уда Дешаприя отмечает, что неотъемлемая часть криминализации абортов — когда женщины боятся преследования даже при обращении за помощью после аборта. Это приводит к задержкам в лечении и, в некоторых случаях, к гибели матерей, которую можно было предотвратить. Стигма и законодательные барьеры, связанные с абортом, наносят ущерб как индивидуальным правам, так и общественному здравоохранению в целом.

Несмотря на то, что аборты в Шри-Ланке вне закона, эта процедура — не редкость. Исследование 2010 года [pdf, 214 КБ], в котором приняли участие 665 женщин, прошедших через искусственный аборт, показало, что 71 процент знали, к какому специалисту обратиться, ещё до принятия решения, а 69 процентов узнали об услуге от друзей или родственников. Эти статистические данные подчёркивают, что некоторые женщины полагаются на существующие неформальные сети в области доступа к услугам аборта, часто с большим риском для здоровья и безопасности.

В последние годы уровень материнской смертности от септических абортов резко снизился: с 13,4 процента в 2011 году до 4,5 процента в 2021 году. Этому способствовал лучший доступ к таким лекарствам, как мизопростол [рус], как к безопасному и эффективному методу медицинского аборта. Однако достигнутый прогресс весьма хрупок в условиях продолжающейся криминализации, которая продолжает загонять тему абортов в подполье.

Новое правительство Шри-Ланки, избранное большинством в две трети голосов и обещавшее политические и социальные преобразования, похоже, от своих слов отказывается. В манифесте «Национальной народной власти» (ННП) от августа 2024 года звучало обещание реализовать рекомендации Комиссии по законодательству 2012 года по расширению правовых оснований для абортов, включив в них изнасилование и серьёзные нарушения плода. Однако эти реформы не отвечают реальным потребностям женщин, оставаясь фрагментарными.

СМИ сосредоточились на том, чтобы угодить консервативным религиозным фигурам, и полностью абстрагировались от необходимого контроля над процессом внесения поправок. Бросается в глаза, что активистов и защитников прав женщин полностью вытеснили из общенациональной дискуссии. За бортом оказалось даже Министерство по делам женщин и детей. Дешаприя отметила, что молчание СМИ и перформативный прогрессивизм правительства, подкреплённый присутствием женщины-премьер-министра, ослабили общественный контроль.

SLSAC и связанные с ним активисты заявляют, что полная декриминализация абортов — единственный путь защиты прав человека,  гарантии равенства и уважения независимости женщин. Декриминализация будет означать полное исключение абортов из Уголовного кодекса и рассмотрение их как проблемы здравоохранения — той проблемы, которую можно безопасно решать даже дома  современными медицинскими способами.

Чтобы сделать этот шаг — нет нужды ждать инфраструктуры, новой политики или дополнительных правил. Мизопростол уже есть в Списке основных лекарственных средств ВОЗ, а уход после аборта — часть системы здравоохранения. Женщинам перекрывают доступ к услугам не из-за медицинских ограничений, а из-за политики морали, стигмы и патриархального контроля.

Текущая программа контрацепции [pdf, 694 КБ] в Шри-Ланке сфокусирована только на замужних цисгендерных женщинах в рамках планирования семьи, исключая прочих, в том числе одиноких и нецисгендерных лиц. Такое ограничение только увеличивает риск незапланированных беременностей и ещё больше подчеркивает важность всеобъемлющего репродуктивного здравоохранения, включая доступ к абортам.

Предложенная поправка — это небольшой положительный шаг, но его явно недостаточно. Женщины Шри-Ланки заслуживают не отдельных уступок и решений, принимаемых за них мужчинами, — они имеют право на самостоятельность, достоинство и свободу выбора. Как подчёркивает SLSAC, репродуктивные права — это права человека. И справедливость возможна только при полной декриминализации абортов и активном участии самих женщин в разработке законов, касающихся их тел и их жизней.

Дискурс должен сместиться с контроля за женскими телами к расширению прав и возможностей женщин. Пока этого не произойдёт, реформы останутся бессмысленными, а справедливость — иллюзией. Чтобы действительно что-то изменить, Шри-Ланке нужно услышать женщин — не только врачей, политиков и религиозных деятелей. Только тогда можно будет начать исправлять последствия закона, который давно себя исчерпал.