Изображение: Арзу Гейбуллаева

[Все ссылки в тексте — на английском языке, если не указано иное.]

Роль Турции в сирийских делах сложна и многогранна. Страна поддерживает Сирийскую национальную армию (СНА). Последняя воюет с поддерживаемыми США и возглавляемыми курдами Сирийскими демократическими силами (СДС). Анкара рассматривает СДС как прямую угрозу из-за их предполагаемых связей с запрещённой «Рабочей партией Курдистана» (РПК), которую Турция, США и ЕС считают террористической организацией. С 2016 года Турция начала серию военных операций на севере Сирии с целью обезопасить свою южную границу от курдских сил и создать «безопасную зону» для сирийских беженцев. Турция принимает у себя миллионы сирийских беженцев с начала гражданской войны в Сирии в 2011 году. С падением Башара Асада восьмого декабря Анкара стала победителем и основным переговорщиком между западными заинтересованными сторонами и новым правительством в Сирии.

Сирийцы в Турции

Верховный комиссар ООН по делам беженцев в своём последнем отчёте подсчитал, что к сентябрю 2024 года в Турции проживало около 3,1 миллиона сирийских беженцев. Правящая «Партия справедливости и развития» [рус] (ПСР), хотя поначалу и приветствовавшая приток беженцев, со временем изменила позицию и стала использовать прибывающих в качестве угрозы ЕС и внутреннего политического инструмента.

В 2016 году ЕС заключил соглашение о беженцах: Турция прекратила поток сирийских мигрантов в Европу в обмен на визовые льготы и 6 миллиардов евро в качестве помощи более чем 3,5 миллионам сирийцев, прибывающих в Турцию.

В июле 2020 года Турция пригрозила, что разрешит мигрантам свободный проход в Европу. Это побудило Европейский парламент одобрить дополнительное финансирование в размере 500 миллионов евро для Турции.

В 2021 году ЕС выделил беженцам 3 млрд евро на 2021–2023 годы. Два чиновника ЕС, в то время поделились с Financial Times, что в бюджет были заложены дополнительные средства для оказания помощи Турции.

В мае 2022 года президент Эрдоган представил программу по возвращению около миллиона сирийских беженцев в контролируемые им районы северной Сирии — полный разворот от предыдущих обещаний главы государства не отправлять беженцев обратно. Это решение в значительной степени рассматривалось как тактический шаг перед президентскими и парламентскими выборами, поскольку многие по всей стране обвиняли беженцев во внутренних экономических проблемах.

Сирийцы пользуются в Турции временной защитой [тур], что, по мнению некоторых экспертов, упрощает процесс их депортации. «С 2018 года волны депортаций повторялись», — заявила Анита Староста из организации Medico International в интервью DW.

По данным Human Rights Watch, в период с января по декабрь 2023 года было депортировано более 57 000 сирийцев и других лиц, причём часто чиновники  давили на «пограничные власти, чтобы те регистрировали большинство случаев пересечения границы как „возвращение“ или „добровольный переход“».

Президент Эрдоган заявил [тур] на заседании кабинета министров в июле этого года, что 670 000 сирийцев уже вернулись в районы, «очищенные от терроризма на севере Сирии». Глава государства также добавил, что надеется на возвращение ещё миллиона человек, «когда будут завершены жилищные проекты, реализуемые при поддержке Катара».

В преддверии всеобщих выборов [рус] в Турции анти- и проиммигрантская повестка определила главные темы новостей. Более 200 000 сирийцев, получивших гражданство, предпочитают поддерживать правящую партию, опасаясь изменений в статусе или депортации.

В 2022 году националистический лидер партии «Зафер» («Победа») Юмит Оздаг сделал «иммиграцию центральным элементом предвыборной кампании [партии]» перед всеобщими выборами. Он даже заказал видеоролик под названием «Тихая оккупация», изображающий антиутопическое будущее, в котором сирийцы захватили Турцию, турок вытесняют на обочину жизни, им запрещено говорить на родном языке, им закрыли доступ в сферу «белых воротничков» — и всё это связано с неконтролируемой иммиграцией сирийских беженцев, которая началась в 2011 году.

Главная оппозиционная «Республиканская народная партия» (НРП) и кандидат в президенты от «Национального альянса» Кемаль Кылычдароглу обещали отправить сирийских беженцев обратно в течение двух лет после выборов. Обещания не были исполнены, поскольку оппозиция проиграла на всеобщих выборах. Впрочем, антииммигрантские настроения не утихли.

Совсем недавно, в июле 2024 года, кварталы проживания сирийских беженцев  жестоко атаковали. Журналистка Ингрид Вудвейк в аналитическом материале для TurkeyRecap утверждала, что эта вспышка насилия, вероятно, была «триггером» «нормализации Анкары и Дамаска». Инцидент разгорелся всего через две недели после того, как президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган [рус] и президент Сирии Башар Асад [рус] выразили заинтересованность в возобновлении переговоров — Турция разорвала связь в 2011 году после гражданской войны в Сирии [рус].

В ответ на насилие в сирийских кварталах в Турции, на северо-западе Сирии, в том числе в районах, контролируемых поддерживаемыми Турцией силами, начались контрпротесты, граждане сжигали турецкие флаги. Второго июля Турция закрыла ряд пограничных переходов с Сирией, включая Баб-эль-Хава, главный коридор для людей и товаров.

С падением Асада [рус] сирийцы в Турции стали рассматривать возможность возвращения, даже если ситуация останется нестабильной. Эксперты по миграции обращают особое внимание на этот момент, предупреждая, что сейчас не время для опрометчивых действий и поспешных решений. Turkey Recap цитирует Омара Кадкоя, координатора программ внешней политики и миграции в Heinrich Böll Stiftung Turkey: «Хотя шумиха порождает такие ожидания [немедленного возвращения], история говорит о другом. Репатриация просителей убежища и беженцев нелинейна». Уместнее было бы «ввести временные разрешения на посещение, чтобы помочь сирийцам принимать более обоснованные решения о репатриации».

Что Турция делает в Сирии

С начала гражданской войны в Сирии в 2011 году Турция провела несколько военных атак на северо-западе Сирии. С точки зрения Анкары, это были превентивные меры и вопрос национальной безопасности. Турция также поддерживала антиасадовские силы на севере Сирии. Северо-восток Сирии контролируется Сирийскими демократическими силами (СДС), союзником США во главе с Отрядами народной самообороны (YPG), основной боевой силой СДПГ. Турция считает бойцов YPG частью «Рабочей партии Курдистана» (РПК) — группировки, признанной США и Турцией террористической организацией.

По мнению Международной кризисной группы, «два столпа политики национальной безопасности [Турции] — предотвращение дальнейшего притока беженцев и ослабление, если не полная блокада, контроля СДС (и, соответственно, РПК) над северо-востоком».

Для режима Асада, поддерживаемого Россией и Ираном, примирение означало вывод Турцией всех своих 10 000 военнослужащих и отмену поддержки повстанческих сил на севере Сирии. Известный журналист Бурджу Каракас писал для Reuters в то время, что это «предварительное условие Анкара назвала неприемлемым, ссылаясь на опасения по поводу безопасности в отношении сирийских курдских военных сил».

В 2022 году, когда при посредничестве России начались переговоры между турецкими и сирийскими официальными лицами, аналогичные протесты прошли на севере Сирии. Журналистка Эзги Акин для AlMonitor писала, что затем переговоры зашли в тупик, так как Турция отказалась выполнить требование сирийского правительства о выводе войск с севера Сирии.

Ключевые игроки и группы

Сирией интересуются разные ключевые игроки и стороны, действующие в личных интересах. Главенствует среди них Турция с её поддержкой SNA, США и SDF, но также сильна, например, «Хайят Тахрир аш-Шам» (HTS), воинствующая исламистская группировка. Последняя, ​​поддерживаемая рядом других группировок боевиков и SNA, захватила контроль над Алеппо, Хомсом, Хамой и Дамаском, что привело к окончательному падению Асада и его бегству в Россию. С начала наступления 27 ноября до полного контроля 8 декабря прошло две недели. Эксперты предполагают, что Турция поддерживает контакт с HTS, однако в какой степени — неизвестно.

Есть и другие игроки — Иран, Хезболла, Россия и Израиль, который расширил оккупацию сирийских Голанских высот, захватив большие территории.

Недавно SNA взяла под контроль города Тель-Рифаат и Манбидж. Согласно анализу Фонда защиты демократий, «Манбидж — ключ к амбициям Турции в Сирии», поскольку это «последняя контролируемая SDF территория к западу от Евфрата» и «возможность реализовать цели Турции по вытеснению SDF на восток за реку, позволив SNA продвинуться к городу Кобани на турецкой границе». Синан Сидди, внештатный научный сотрудник Фонда защиты демократий, объяснил, что этот шаг для Турции — шанс «ликвидировать SDF» и таким образом «укрепить его [Эрдогана] внутреннюю позицию среди избирателей».

Сидди упомянул избирателей в контексте того, что Эрдогану понадобится внести изменения в конституцию, если он планирует баллотироваться на следующих президентских выборах в 2028 году. В нынешней форме конституция ограничивает президентство двумя сроками по пять лет. По поводу легитимности кандидатуры [рус] президента Эрдогана на всеобщих выборах в прошлом году уже бушевали споры. Однако он баллотировался и одержал победу во втором туре президентских выборов. В последние месяцы правящая ПСР с союзником — ультраправой «Партией националистического движения» (ПНД) — искали пути обрести поддержку курдской партии перед внесением поправок в конституцию. Так, лидер MHP Девлет Бахчели в октябре 2024 года выступил с неожиданным заявлением о возможном освобождении заключённого лидера РПК Абдуллы Оджалана и возобновлении переговоров с РПК.

Выступая перед своей партией [тур] в парламенте 22 октября, Бахчели сказал: «Пусть лидер террористов в одностороннем порядке объявит, что терроризму положен конец, а организация распущена». Бахчели даже предположил, что Оджалана можно пригласить выступить с этим посланием на парламентской сессии «Партии народного равенства и демократии» (DEM).

В начале октября Бахчели также обменялся рукопожатием с Тунджером Бакырханом, сопредседателем прокурдской DEM. Эрдоган, поддерживающий Бахчели, заявил 12 октября: «Мы считаем позицию господина Бахчели позитивной и значимой для борьбы нашей страны за демократию. Надеемся, что число тех, кто предпринимает подобные шаги, в будущем увеличится».

В последний раз правящее правительство пыталось взаимодействовать с РПК в рамках мирного процесса, инициированного в 2013–2015 годах. В конце концов мирные переговоры провалились, и группировка совершила ряд террористических атак по всей стране, в то время как турецкие военные и силы безопасности участвовали в операциях против группировки в Ираке и Сирии.

Курды составляют примерно 18 процентов населения Турции.

Дженгиз Чандар, депутат прокурдской партии DEM в Турции и эксперт по Ближнему Востоку, заявил в интервью AlMonitor, что конечная цель Турции — уничтожить курдскую автономию в Сирии. В анализе для Совета по международным отношениям Анри Дж. Барки написал: «Анкара может надеяться, что новая администрация Дональда Трампа решит вывести 900  своих солдат из Сирии и прекратить поддержку SDF».

Нам предстоит узнать в будущем, сможет ли Турция достичь своих целей в Сирии. Как недавно написал Валид Эль-Хури для Global Voices [рус]: «Падение диктатуры и эмоциональные исторические сцены освобождения тысяч заключённых из жестоких застенков — некоторые из которых десятилетиями считались исчезнувшими без вести — накрыли людей волной облегчения и надежды. Однако эти чувства сопровождаются глубоким страхом. Для многих сирийцев шрамы войны и репрессий слишком свежи. Доверие к политическим процессам хрупко, а отсутствие чёткой дорожной карты для перехода вызывает опасения относительно потенциального вакуума власти или фракционной борьбы».