Куандык Бишимбаев, убивший свою жену Салтанат Нукенову, в астанинском суде в Казахстане. Скриншот из видео «„Шесть с половиной часов она меня мучила“: Бишимбаев рассказал, за что мстил Салтанат» из YouTube-канала Informburo 31. Добросовестное использование

[Все ссылки в тексте — на английском языке, если не указано иное.]

Этот пост содержит упоминания о домашнем насилии, что может вызвать тревогу у некоторых читателей.

С конца марта Казахстан был захвачен судебным процессом при участии присяжных над бывшим министром экономики Куандыком Бишимбаевым, убившим свою жену Салтанат Нукенову. Особенно тревожной деталью этого дела стало то, что Бишимбаев жестоко избивал жену на протяжении восьми часов в ресторане, принадлежащем его семье. После этих чудовищных восьми часов женщина скончалась. Трансляция судебного процесса стала поворотным моментом для дела, превратив его в самое обсуждаемое событие в стране и вызвав горячие дискуссии о домашнем насилии.

Пока Бишимбаев находился под судом, в соседнем Кыргызстане на первые полосы попали новости об убийстве двух женщин, что сделало проблему домашнего насилия самой обсуждаемой. Одна из женщин была убита [рус] своим партнёром. Он держал её тело дома девять дней, пока не выбросил в ближайший мусорный контейнер. Другую [рус] убил бывший муж, который прежде, чем вызвать скорую, нанёс жертве 27 ножевых ранений.

В результате общественного резонанса и требования перемен, одиннадцатого апреля казахстанский парламент одобрил [рус] законопроект о криминализации домашнего насилия. И хотя это очень необходимый правовой шаг, всё же его недостаточно для решения такой сложной проблемы как домашнее насилие в Казахстане и других странах Центральной Азии. Требуется нечто гораздо больше, чем принятие новых законов. Аналогичное законодательство существует в Узбекистане и Кыргызстане,  но это не помогло решить проблему кошмарного домашнего насилия. За всем этим стоят деструктивные социальные нормы и неэффективная работа соответствующих государственных инстанций по предотвращению насилия и привлечения виновных к ответственности.

Трансграничная и давняя проблема

Домашнее насилие — распространённая проблема во всех пяти странах Центральной Азии: Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане. Новости о насилии и убийствах женщин в этих странах, совершённых интимными партнёрами, мужьями или парнями, постоянно появляются в СМИ. Это свидетельствует о растущем масштабе проблемы и об отсутствии эффективных механизмов защиты женщин.

В 2023 году в казахстанские правоохранительные органы поступило [рус] более ста тысяч жалоб о домашнем насилии. Это в три раза превышает число жалоб за предыдущие пять лет. В 2023 году [рус] было зафиксировано, что за прошедшие четыре с половиной года 869 человек погибли и 2086 нанесён тяжкий вред здоровью в результате домашнего насилия. Общенациональный опрос 2017 года показал [рус], что не менее 17 % всех женщин в стране подвергались физическому насилию со стороны интимных партнеров, а 51 % пострадавших заявили, что ранее никому об этом не сообщали.

Ниже — документальный фильм о домашнем насилии в Казахстане.

В Узбекистане домашнее насилие было криминализировано только в апреле 2023 года, и в том же году 9131 человек признан виновным по этому закону [рус] и привлечён к административной и уголовной ответственности. В 2024 году это число, вероятно, вырастет, поскольку только за первые три месяца года по этим статьям осуждены уже 4477 человек [рус].

В Таджикистане домашнее насилие пока ещё не криминализировали. В 2023 году страна заняла самое низкое место в группе в категории «Текущий уровень насилия со стороны интимного партнёра» в глобальном рейтинге из 177 стран индекса «Женщины, мир и безопасность». Этот конкретный показатель измеряет процент женщин, подвергшихся физическому и сексуальному насилию со стороны интимных партнёров. Согласно исследованию ООН, опубликованному в 2023 году, треть женщин в Таджикистане страдают от домашнего насилия [рус] со стороны интимных партнёров.

В Туркменистане общенациональный опрос 2020 года выявил, что 12 % или каждая восьмая женщина в стране подвергалась физическому и/или сексуальному насилию со стороны интимного партнёра. Это исследование также пролило свет на тот факт, что действительное количество случаев домашнего насилия сильно занижается [рус], менее 12 % пострадавших обращались с жалобой в полицию или за помощью в другие учреждения.

Кыргызстан, ставший первой страной Центральной Азии, криминализировавшей домашнее насилие в 2017 году, продолжает регистрировать высокое количество подобных инцидентов. В 2022 году 92 % пострадавших в зарегистрированных 9959 случаях домашнего насилия [рус] были женщинами. В 2023 году количество обращений увеличилось [рус] до 13104 — 95 % женщин в числе пострадавших. Более того, в глобальном индексе «Женщины, мир и безопасность» Кыргызстан получил звание самой небезопасной страны Центральной Азии.

Ниже — документальный фильм о домашнем насилии в Кыргызстане.

Патриархат и неэффективные государственные институты

Проблема распространена настолько широко, что цикл возмутительных историй о нападениях и убийствах женщин в регионе поистине нескончаем. Например, до обсуждаемого убийства Нукеновой в ноябре 2023 года в регионе пристально следили за делом Асель Ногойбаевой [рус] из Кыргызстана. В сентябре 2023 года бывший муж Ногойбаевой напал на неё и отрезал ей нос и уши.

Самая очевидная причина этой тревожной тенденции — отсутствие эффективной правовой базы, что ведёт к безнаказанности. В 2017 году в Казахстане домашнее насилие декриминализировали [рус] и Кыргызстан остался единственной страной в регионе, где  домашние избиения наказуемы. Из-за требований общественности в 2024 году власти Казахстана изменили решение 2017 года, а Узбекистан ввёл уголовную ответственность за домашнее насилие только в апреле 2023 года. В Таджикистане и Туркменистане до сих пор нет уголовной ответственности за домашние избиения, и виновные могут отделаться наказанием [рус] в виде штрафа и запретительного судебного приказа.

Проблема домашнего насилия опирается на два столпа. Первый — патриархальные устои [рус], оправдывающие домашнее насилие и приводящие к его принятию как преступниками, так и жертвами. С раннего возраста детей воспитывают по канонам, когда юношам положено проявлять агрессию, а девушки должны быть покорными и послушными женами, соглашающимися со всеми условиями агрессора во время внутрисемейных конфликтов.

Результаты опроса в Туркменистане показывают, что для 20 % опрошенных женщин муж имеет право избить жену [рус], если та выйдет из дома без позволения супруга. В Таджикистане почти 48 % опрошенных женщин согласны с утверждением, что домашнее насилие — личное дело каждой семьи, а 41 % опрошенных считают оправданным избиение партнера по разным причинам. Эти патриархальные устои дополняются [рус] пропагандой властей о традиционных ценностях, на которых зиждется целостность семьи в ущерб правам и защите женщин.

Второй столп — нежелание властей идти на жёсткие меры, а также равнодушие соответствующих государственных органов к профилактике домашнего насилия. Исследователь по правам человека Светлана Дзарданова отмечает, что вместо того, чтобы решать проблему, местные власти предпочитают атаковать людей, которые поднимают вопрос о домашнем насилии. Местные организации, продвигающие обсуждение домашнего насилия, чиновники воспринимают как аутсайдеров, протаскивающих чуждые нормы, противоречащие традиционным ценностям.

На низовом уровне полиция вместо регистрации жалоб от пострадавших и начала расследований, часто пытается примирить [рус] жертву с агрессором. Судьи выносят мягкие вердикты по делам, связанным с домашним насилием, что позволяет преступникам избежать тюремного срока. Например, в случае Ногойбаевой, судья отпустил мужа под пробационный надзор [рус] после того, как супруг дважды изнасиловал пострадавшую.

Борьба с домашним насилием в Центральной Азии идёт медленно. Сейчас для дальнейшего продвижения и побед по-прежнему требуются знаковые дела, такие как транслировавшийся по телевидению судебный процесс над Куандыком Бишимбаевым.