Изображение: Арзу Гейбуллаева

Вафа Наги (41 год) — политическая и гражданская активистка и феминистка из Нефтчалинского административного района в Азербайджане. В 2019 году Наги приняла очень смелое решение баллотироваться на муниципальных выборах [анг] в своём родном селе Холкаракашлы. Ей угрожал и давил на неё глава муниципалитета, который занимал этот пост 17 лет. Жители деревни также сомневались — что делает эта молодая женщина, баллотируясь в муниципалитет, когда есть мужчины, которые могут выполнять эту работу? Её все равно избрали. Пять лет спустя Наги снова на улицах своей деревни, на этот раз пытаясь убедить избирателей прийти на участки на внеочередных парламентских выборах, назначенных на первое сентября. Global Voices взяли у Наги интервью по телефону перед внеочередными выборами.

Global Voices (GV): Вафа, это не первые ваши выборы. Что изменилось с 2019 года, если вообще изменилось?

Vafa Nagi (VN): This election is going to be much tougher due to the current environment in the country. If, earlier, independent candidates could run in elections, this is no longer the case. For instance, in Neftcala, there are 10 candidates in total running in this election — all independent, but they are not, as they all have been pre-approved. Most of these candidates are employed in government jobs and have no interest in the election. They have been appointed to divide the votes. If I were the only independent candidate then my chances of receiving the votes would be higher.

Politically the environment is also tougher. The country has been fully militarized; when you walk on the streets, or walk into a shop, or visit a school, you see one type of propaganda narrative — militarization. President İlham Aliyev emerged as the hero of the nation after the Second Karabakh War, and hailed as the leader who returned Karabakh. As such, his image cannot be damaged at any cost, and the state propaganda is used to keep this image for as long as it is possible within the militaristic narrative.

There is no room for criticism. In fact, there is no tolerance for criticism.

Вафа Наги (ВН): Эти выборы будут намного сложнее из-за текущей обстановки в стране. Если раньше независимые кандидаты могли баллотироваться на выборах, то теперь это не так. Например, в Нефтечале в этих выборах участвуют 10 кандидатов — все независимые, но фактически не являются таковыми, поскольку были предварительно одобрены. Большинство этих кандидатов занимают государственные должности и не заинтересованы в выборах. Их назначили, чтобы раздробить голоса. Если бы я была единственным независимым кандидатом, мои шансы набрать больше голосов повысились бы.

Политическая обстановка также стала жёстче. Страна полностью милитаризована; когда вы идёте по улицам, в магазин или оказываетесь в школе, вы сталкиваетесь с одним типом пропагандистского нарратива — милитаризацией. Президент Ильхам Алиев стал героем нации после Второй карабахской войны и провозглашён лидером, вернувшим Карабах. Таким образом, его образ невозможно испортить, и государственная пропаганда используется для того, чтобы поддерживать этот имидж как можно дольше в рамках милитаристского нарратива.

Для критики не осталось места. Фактически, нет терпимости к критике.

GV: Учитывая столь сложную обстановку, каковы ваши ожидания?

VN: I know I won't be elected. And I am aware that my rival from the same village is a government favorite, because her husband is currently a member of the parliament.

So instead, I hope for people to vote regardless of whether or not I get elected because it would help to prevent fraud. This is why I am running in this election — to do what I can — expose the fraud and, in the best case scenario, cancel the election results and have a recount.

ВН: Я знаю, что меня не выберут. И знаю, что моя соперница из той же деревни — фаворитка правительства, потому что её муж в настоящее время является членом парламента.

Вместо этого я надеюсь, что люди проголосуют — независимо от того, выберут меня или нет, — потому что это поможет предотвратить мошенничество. Вот почему я баллотируюсь на этих выборах: чтобы сделать все, что в моих силах, — разоблачить махинации и, при хорошем положении дел, отменить результаты выборов и провести пересчёт голосов.

GV: На чём сфокусирована ваша кампания?

VN: Social assistance, unemployment, lack of water access, land distribution, and addressing challenges faced by the youth.

These are the most commonly voiced issues by the village residents. There are village residents who have been unable to receive any social assistance from the state, because they have a small plot of land and as such do not qualify for any state assistance. But when you visit their homes, see the conditions they live in, and hear their concerns like not having enough food and not knowing what the next day is going to bring, it is really sad.

Unemployment is also high —- so many young people are unemployed because they cannot find jobs even those who have been educated and have diplomas. And they are ready to take any job, for very little money, because they don’t have any other alternatives.

There is also lack of access to water, which creates shortages and adds an additional level of challenges to the people who already struggle as a result of difficult living conditions.

It is really hard to explain. People generally are aware that life in villages and beyond is harder than in the capital, but during the campaign I realized just how much worse things were.

ВН: Социальная помощь, безработица, отсутствие доступа к воде, распределение земли и решение проблем, с которыми сталкивается молодёжь.

Это те проблемы, о которых чаще всего говорят жители деревни. Есть те, кто не смог получить никакой социальной помощи от государства, потому что у них небольшой участок земли, и, будучи землевладельцами, они не имеют права на какую-либо государственную помощь. Но когда вы приходите к ним в дом, видите, в каких условиях они живут, и слышите их страхи, например, что не хватит еды и непонятно, что принесёт грядущий день, это по-настоящему печально.

Уровень безработицы также высок — много молодых людей не могут найти работу, даже те, кто получил образование и имеет дипломы. Они готовы браться за любое дело, за очень небольшие деньги, потому что у них нет альтернатив.

Есть проблема доступа к воде, что создаёт дефицит и добавляет дополнительных хлопот людям, которые и так не живут, а выживают в сложных условиях.

Это действительно трудно объяснить. Людям в целом известно, что жизнь в деревнях и в регионах сложнее, чем в столице, но во время кампании я осознала, насколько всё плохо.

GV: Чего люди ждут от выборов?

VN: The question I get asked the most is whether I will be able to protect their votes if they show up on the day of the election. I then have to explain to them that there are 49 precincts and that we are going to have volunteers at each, documenting all the cases of fraud and violation. But it also makes me think, what if I fail to protect their votes? Because they know what it’s like from previous elections.

So I am going to do what I can. We are working around the clock even though we don’t know whether we are going to manage as a team.

ВН: Вопрос, который мне задают чаще всего, — смогу ли я защитить их голоса, если они придут на участок. Мне приходится объяснять, что есть 49 участков и что на каждом из них будут волонтёры, документирующие все случаи мошенничества и нарушений. Но это также заставляет меня задуматься: а что, если я не смогу защитить их голоса? Потому что на предыдущих выборах они уже с этим сталкивались.

Поэтому я собираюсь сделать всё, что смогу. Мы работаем круглосуточно, хотя не знаем, справимся ли мы как команда.

GV: Вы одна из немногих независимых женщин-политиков в Азербайджане. Почему в Азербайджане не хватает женщин-политиков? Какие проблемы это создает? Что насчёт гендерного неравенства?

VN: People don’t trust women politicians. I saw this during the municipal elections. I was told “aren’t there enough men left in Neftcala? We don’t need a woman politician.” For this to change, we need more women in politics. In a patriarchal society like Azerbaijan, we cannot have this.

During the municipal election they laughed at me when I knocked on people’s doors asking for their votes. I was often asked what I was thinking running against a man who has had the same seat for the past 17 years. But, after winning in the municipal election, and actually getting the man ousted and returning to the people the land he appropriated, that attitude has changed.

The other day I was invited to meet a group of 20–25 young men at a local tea house. I sat with them, we talked, and I see it as a positive development. This is not to say that the attitude changed everywhere. There are still village residents who tell me to my face they won’t vote for me because of my gender.

Nagi has become a role model in her village. She is praised as brave and determined. None of that would have been possible had she not participated in the municipal election in 2019 and she is aware of that.

ВН: Люди не доверяют женщинам-политикам. Я убедилась в этом во время муниципальных выборов. Мне сказали: «Разве в Нефтечале не осталось мужчин? Нам не нужна женщина-политик». Чтобы изменить этот паттерн, нам нужно больше женщин на политической арене. Но в таком патриархальном обществе, как Азербайджан, подобного добиться невозможно.

Во время муниципальных выборов надо мной смеялись, когда я стучала в двери, прося людей проголосовать. Меня часто спрашивали, о чём я думала, соревнуясь с тем, кто занимал этот пост последние 17 лет. Но после победы на муниципальных выборах, фактического смещения этого человека и возвращения людям присвоенной им земли, это отношение изменилось.

На днях меня пригласили на встречу с группой из 20–25 молодых людей в местной чайной. Я посидела с ними, мы поговорили, и я считаю это позитивным изменением. Это не значит, что отношение трансформируется повсюду. Есть жители деревни, которые всё ещё говорят мне в лицо, что не будут голосовать за меня, потому что я женщина.

Наги стала образцом для подражания в своей деревне. Её хвалят за храбрость и решительность. Но ничего этого бы не произошло, если бы она не участвовала в муниципальных выборах в 2019 году, и она это знает.

Если Наги изберут, на первом месте в её планах — борьба с безработицей. Хотя она знает, что будучи членом парламента она не сможет создать рабочие места, Наги полна решимости сделать всё возможное, в том числе пожертвовать свою зарплату на создание рабочих мест и поддержку малого бизнеса.

Она знает, что делает. Во время работы в муниципалитете политик создала небольшую мастерскую для местных женщин по пошиву постельного белья. Бизнес закрылся во время пандемии, и его не удалось возродить, но опыт и знания Наги сохранила.

Последние парламентские выборы состоялись в 2020 году [анг], тогда поступала информация о проблемах и нарушениях избирательного процесса [анг, pdf, 1438 КБ]. Кандидаты, считающиеся лояльными правящей партии «Новый Азербайджан», выиграли все, кроме одного, из 125 мест в Национальном собрании. Трудно сказать, будут ли грядущие выборы иными. Влияние в избирательной среде даже таких кандидатов, как Наги, сильно ограничено, и результаты выборов, вероятно, предопределены.