Дами Говина, фотография используется с разрешения

[Все ссылки в тексте — на французском языке, если не указано иное.]

Независимость СМИ Мадагаскара — огромная проблема. Большинство медиа подчиняются бизнесменам с политическими амбициями, независимо от того, близки ли они к власти или к оппозиции.

Согласно мировому рейтингу свободы прессы организации «Репортёры без границ» (RSF) в 2024 году Республика Мадагаскар заняла 100-е место из 180 стран. Однако ещё в 2021 году страна прогрессировала в вопросе свободы прессы, обосновавшись на 57-м месте. Такое свободное падение Большого острова в рейтинге RSF говорит о тревожной ситуации, когда прессе пытаются заткнуть рот.

Другое следствие этого сдвига, связанное с поляризацией и политизацией СМИ, — это фактическое отсутствие журналистских расследований в стране. Именно с этой проблемой решила сразиться Дами Говина, молодая журналистка, основавшая в 2019 году Independent Reporter, двуязычное (английский и французский) СМИ, специализирующееся на расследованиях. Её сайт, позиционирующий себя как новостной, информационный и расследовательский, затрагивает темы политики, культуры, экономики, социальных вопросов, спорта, промышленного сектора, окружающей среды, туризма и малагасийской диаспоры.

Global Voices поговорили с Дами Говина о её необычном выборе, мотивации и стремлении пойти по пути, сопряжённом со многими рисками.

Жан Совон (ЖС): Как вы стали журналистом?

Damy Govina (DG) : Pour la petite histoire, je n'ai jamais été prédestinée à devenir journaliste. J'ai été plutôt dans des études de langues étrangères. Mais un jour, ma sœur a vu une annonce dans un quotidien local, et elle m'a dit : ” Toi qui aimes corriger les journaux, voici une offre d'emploi pour correctrice de journal”. Un an et demi après, l'organe de presse m'a contactée pour faire un essai, et je me suis retrouvée dans le milieu du journalisme du jour au lendemain. L'organe ne disposait pas de journaliste culturel alors on m'a proposé d'écrire sur la culture, et l'aventure a commencé. Malgré ma capacité a écrire dans d'autres rubriques, je suis restée dans le journalisme culturel, qui m'a ensuite conduite au journalisme d'investigation.

Дами Говина (ДГ): Для начала, никто никогда не предсказывал мне судьбу журналиста. Я изучала иностранные языки, но однажды моя сестра увидела объявление в местной газете и сказала: «Тебе, любящей исправлять газеты, вот предложение работы газетным корректором». Полтора года спустя со мной связалась новостная организация с предложением попробовать, и я в одночасье оказалась в мире журналистики. У них не было сотрудника, пишущего о культурных событиях, поэтому меня попросили занять эту нишу, и приключение началось. Хотя я могла писать в разных рубриках, я осталась в культурной журналистике, что затем привело меня к журналистским расследованиям.

ЖС: Зачем заниматься расследованиями в стране, где эту идею мало кто понимает?

DG : La soif de la justice. Le pays n'a pas su se relever depuis près d'un demi-siècle d'indépendance. Nous cumulons les crises politiques avec des conditions misérables pour la population. Il fallait donc se poser les questions de savoir pourquoi nous sommes dans une telle situation et comment on peut s'en sortir. C'est le journalisme d'investigation qui m'a donné les réponses, certes pas toutes, mais des réponses essentielles pour mettre une lumière sur la dégringolade de l'économie du pays, la mauvaise gouvernance centralisée, mais surtout sur un système politique flou.

ДГ: Жажда справедливости. Прошло почти полвека независимости, а страна так и не смогла восстановиться. Мадагаскар сотрясают политические кризисы, а население живёт в тяжелейших условиях. Поэтому пришлось задать себе вопросы, почему мы находимся в такой ситуации и как мы можем из неё выйти. Именно журналистские расследования дали мне ответы, конечно, не все, но достаточно значимые, чтобы обнажить развал экономики страны, плохое централизованное управление, и, прежде всего, мутную политическую систему.

Читайте также: В Мадагаскаре бурно обсуждается закон о кастрации педофилов [рус]

ЖС: Какими расследованиями вы больше всего гордитесь?

DG : J'en ai fait des enquêtes dans ma carrière. La plus marquante est une investigation sur les trafics de ressources naturelles. Je ne peux pas mentionner la boîte qui avait sollicitée le service, car c'était à titre confidentiel, mais c'était l'une des investigations les plus difficiles que j'ai eu à faire. J'ai été confrontée à tout. J'aurai pu y laisser ma vie. La deuxième, c'était une investigation que j'ai effectuée avec une chaîne internationale sur la famine au Sud du pays dans un contexte difficile: les conditions du terrain, les sources qui ne veulent pas parler, les autorités toujours aussi méfiantes. Et la dernière est l'investigation sur Bonne Viande de Madagascar (Bovima). C'est une investigation qui n'avait pas intéressé les journalistes, mais, nous sommes fières de notre travail et nous attendons la suite de cette histoire.

ДГ: Я профессионально занималась расследованиями. Наиболее примечательное — расследование незаконного оборота природных ресурсов. Не могу назвать компанию, запросившую услугу, поскольку это конфиденциальная информация, но это было одно из самых сложных расследований, которыми мне приходилось заниматься. Я столкнулась со всеми возможными проблемами. Могла даже погибнуть. Вторым было расследование, которое я провела совместно с международным каналом, о голоде на юге страны. Контекст был сложным: условия на местах, источники, которые не хотят говорить, власти, которые относятся с большим подозрением. И последнее — расследование дела Bonne Viande на Мадагаскаре (Bovima). Это расследование не заинтересовало журналистов, но мы гордимся своей работой и ждем продолжения этой истории.

ЖС: Вы работаете на малагасийском и французском языках? Как языковая разница проявляется на журналистском уровне?

DG : Nous travaillons dans trois langues : le malagasy, le français, et l'anglais. Nous faisons nos investigations et nos interviews souvent en malagasy et ensuite, nous les transcrivons et traduisons en français ou en anglais pour les lecteurs internationaux. Nous sommes donc le premier site web d'actualités bilingue anglais et français de Madagascar. Nous nous positionnons comme média international face à nos confrères. La différence linguistique n'a jamais été un frein pour moi, car je suis aussi interprète de métier et c'est quelque chose que j'adore. Cela nous prend certes assez de temps, mais cela n'a jamais été un blocage pour le traitement de l'information. Je dirai même que c'est un plus vis-à-vis des autres dans le secteur du média malgache.

ДГ: Мы работаем на трех языках: малагасийском, французском и английском. Расследования и интервью часто проводим на малагасийском языке, затем расшифровываем и переводим на французский или английский язык для иностранных читателей. Таким образом, мы — первый двуязычный новостной сайт (на английском и французском) на Мадагаскаре. Среди наших коллег мы позиционируем себя как международное СМИ. Лингвистические различия никогда не были для меня преградой, потому что по профессии я также переводчик, и это то, что мне нравится. Конечно, это отнимает довольно много времени, но никогда не было препятствием для обработки информации. Я бы даже сказала, что это плюс по сравнению с другими представителями малагасийского медиасектора.

Одна из серьёзных проблем страны — уровень грамотности: в 2022 году, по данным Министерства образования Малагасии, уровень неграмотности составит 76,7 % для населения численностью более 30,5 миллионов человек.

ЖС: Каковы риски и проблемы этой работы и какова ваша стратегия?

DG : Les risques quand on est journaliste à Madagascar, c'est la peur des représailles, d'aller en prison. Les organes de presse appartiennent souvent à des politiciens ou des affiliés politiques, et la liberté de travailler est minime. Le journaliste a peu de droit face aux responsables d'organes et c'est souvent difficile pour le journaliste d'aller à l'encontre de leur décision. Quand il y a un conflit politique, les journalistes font face à une vraie guerre de communication. Les risques quand on est une femme, c'est toujours le manque de confiance face à nos protagonistes masculins, surtout s'il s'agit d'investigation. Mais, encore une fois, tout est dans la tête car avec le temps, la question du genre dans le journalisme n'est plus d'actualité. Il faut tout simplement agir, avancer et le métier ira mieux.

Ma stratégie est de faire le métier comme il se doit : être neutre, respecter les cinq questions essentielles, toujours rester dans le professionnalisme et éviter de ne donner qu'un seul angle d'analyse ou de donner raisons à d'autres et d'accuser certains.

ДГ: Когда вы журналист в Мадагаскаре, — вас всегда терзает страх репрессий, боязнь попасть в тюрьму. СМИ часто принадлежат политикам или связанным с политикой персоналиям, а свобода на работе минимальна. У журналиста мало прав по отношению к руководителям органов, и обычно журналисту трудно пойти против их решения. Когда возникает политический конфликт, репортёры сталкиваются с настоящей коммуникационной войной. Когда вы женщина, есть проблема доверия в случае с героями-мужчинами, особенно если это связано с расследованием. Но, повторюсь, всё в голове, потому что со временем вопрос пола в журналистике перестаёт быть актуальным. Надо просто действовать, двигаться вперед и профессия станет лучше.

Моя стратегия состоит в том, чтобы выполнять работу правильно: оставаться нейтральной, уважать пять основных вопросов, всегда быть профессионалом и избегать только одной точки зрения для анализа или объяснения причин другим и обвинений некоторых.

Читайте также: Ориентиры: что почитать, чтобы понять ситуацию в Мадагаскаре накануне президентских выборов?

ЖС: Что вы можете сказать о свободе прессы в Мадагаскаре?

DG : C'est un sujet de discussion comme un autre au sein de la communauté des journalistes malgaches. D'ailleurs, le 3 mai 2024, à l’occasion  de la journée mondiale de la liberté de la presse, l’Ordre des Journalistes de Madagascar (OJM), présidée par Monica Harimbola Rasoloarison, a indiqué que l'un des blocages que rencontrent les journalistes malgaches dans leur métier est le manque d'accès à l'information. C'est quasiment impossible d'avoir des documents officiels, pourtant publics.

Il y a aussi l'autocensure des journalistes par peur des représailles, principalement politiques, car la grande majorité des boîtes de presse appartiennent à des politiciens qui défendent souvent leurs intérêts par rapport à l’exécutif. J'ai travaillé pour un organe de presse pour le gouvernement sous un autre gouvernement, et cela aurait pu impacter ma carrière car j'ai été étiquetée comme associée à un parti politique. Mais mon seul lien était de travailler dans ce média.

ДГ: Это повод для дискуссии, как и любой другой в сообществе малагасийских журналистов. Более того, 3 мая 2024 года, по случаю Всемирного дня свободы прессы, Орден журналистов Мадагаскара (OJM) под председательством Моники Харимбола Расолоарисон указал, что одним из препятствий, с которыми малагасийские журналисты сталкиваются в профессии, является отсутствие доступа к информации. Получить официальные документы практически невозможно, даже если они якобы общедоступны.

Среди журналистов также распространена самоцензура из-за боязни репрессий, в основном политических, поскольку подавляющее большинство СМИ принадлежит политикам, которые обычно блюдут свои интересы по отношению к исполнительной власти. Я работала в СМИ при правительстве, и это могло повлиять на мою карьеру, потому что меня пометили как связанную с политической партией. Но моей единственной связью была работа в этой среде.

ЖС: Какова во всём этом роль малагасийской диаспоры?

DG : Pour le moment, nous avons une rubrique dénommée “Diaspora” où nous aimerions bien mettre en avant les Malgaches qui se retrouvent un peu partout dans le monde, mais ce n'est pas chose facile car il y a une espèce de méfiance sur le “Qui est derrière vous? La diaspora n'a pas encore un rôle spécifique dans le métier du journalisme.

ДГ: На данный момент у нас есть раздел под названием «Диаспора», в котором мы хотели бы выделить малагасийцев, живущих по всему миру. Однако это непростая задача, потому что существует своего рода недоверие в духе «кто за вами стоит?». Диаспора пока не играет особой роли в профессии журналиста.

Малагасийская диаспора в основном сосредоточена во Франции, где её численность оценивается более чем в 140 000 человек.

Несмотря на все препятствия, а иногда и угрозы, Дами Говина, похоже, полна решимости через свои расследования рассказывать о Мадагаскаре по-новому.

Читайте нашу специальную рубрику: Волнения в Республике Мадагаскар [рус]