Почему нефтяники продолжают протестовать в Казахстане?

Нефтяники из Жанаозена протестуют перед зданием Министерства энергетики в Астане. Фото Жанары Каримовой. Используется с разрешения

Статья написана Дмитрием Мазоренко и Паоло Сорбелло для сайта Vlast.kz. Её отредактированная версия публикуется на Global Voices в рамках соглашения о медиапартнёрстве.

10 и 11 апреля работники нефтесервисной компании «БерАли Мангистау Company» из Жанаозена начали протесты в Астане. Больше суток около 150 сотрудников компании осаждали здание Министерства энергетики, требуя трудоустроить их в «Озенмунайгаз» − крупнейшую дочернюю структуру национальной компании «КазМунайГаз». Вечером 11 апреля нефтяники были задержаны, некоторые из них при аресте получили травмы.

На следующий день участников протеста отпустили и отправили на специальном поезде обратно в Мангистаускую область. В столице остались десять лидеров, чтобы вести дальнейшие переговоры. «КазМунайГаз» отверг их требование о постоянных рабочих местах в «ОзенМунайГаз», которые могли обеспечить им большее финансовое спокойствие и социальную защиту. Нефтяники, в свою очередь, отказались от предложения нацкомпании увеличить срок действия договоров на оказание нефтесервисных услуг с 1 года до 5 лет, поскольку считают, что это не сильно улучшит их положение.

С момента обретения Казахстаном независимости в 1991 году, работники нефтяных и нефтесервисных предприятий регулярно организуют массовые акции протеста. Самой крупной из них стала восьмимесячная забастовка [анг] работников дочерних компаний КМГ в Жанаозене в 2011 году. Тогда в результате обстрела толпы правоохранительными органами семнадцать протестующих погибли и более сотни получили ранения. Репрессии не остановили трудовые акции, которые участились в последние пять лет.

Государственная и корпоративная пропаганда считает, что нефтяники движимы исключительно жадностью и корыстными интересами [анг]. Нередко их описывают как привилегированную прослойку, зарабатывающую в несколько раз больше средних казахстанцев. Однако есть ряд структурных проблем, которые делают их уязвимой и потому наиболее политически активной группой населения. И пока власти не найдут решение, протесты будут продолжаться.

Эпоха аутсорсинга рабочих мест и услуг

На три крупнейших нефтяных месторождения на северо-западе Казахстана — Тенгиз, Кашаган и Карачаганак [анг] — приходится почти две трети добычи нефти в стране. Иностранное участие значительно: американская корпорация Chevron, британская Shell и итальянская Eni с середины 1990-х годов играют здесь большую роль.

Они привнесли международные стандарты, выдавали зарплаты выше среднего уровня по стране и установили строгие правила безопасности на производстве. В то же время они сделали нормой дробление вертикально-интегрированных предприятий на более мелкие, и способствовали распространению в Казахстане практики субподряда. Таким образом крупнейшие добывающие компании снимали с себя ответственность перед рабочими, приобретая услуги у подрядчиков, которые далеко не всегда соблюдали те же правила, стандарты вознаграждения труда и меры безопасности. С помощью тендеров основные игроки вынуждали субподрядчиков конкурировать за ограниченное количество рабочих мест и подталкивали их снижать затраты как на технологии, так и на оплату труда. Длительность заключаемых контрактов при этом всё время сокращалась, из-за чего нефтяники не могли устроиться на постоянную работу.

В городах, ориентированных на добычу нефти и газа, вроде Жанаозена или Аксая, проигрыш тендера нередко становится для субподрядных компаний вопросом жизни и смерти. Проиграв, компании вынуждены увольнять работников и простаивать до тех пор, пока основные добывающие компании не объявят новый конкурс. Уволенным работникам ничего не остаётся, кроме как наниматься на работу в компании, победившие в тендерах. Людям часто приходится соглашаться даже на сравнительно худшие условия оплаты и безопасности труда, иначе сервисные предприятия наймут других работников из персонала тех фирм, которые простаивают из-за проигранного тендера.

В периоды освоения месторождений и капитального ремонта инфраструктуры нефтегазовые предприятия могут привлекать тысячи дополнительных рабочих. Чтобы снизить расходы на зарплату, в 2000-х годах крупнейшие компании внедрили в Казахстане стандарты трудового аутсорсинга. Нанимая работников через кадровые агентства, нефтегазовые гиганты избегают раздувания собственного штата и возлагают всю ответственность за найм и увольнение на третьи лица.

По этой причине нефтяники становятся зависимы от конъюнктуры рабочего процесса. В те недели и месяцы, когда они нужны, у них есть работа, иногда даже хорошо оплачиваемая. Но когда их участок работы заканчивается, или завершается реконструкция объекта, специалисты остаются без заработка. Это делает «хорошо оплачиваемые позиции» нефтяников непостоянной занятостью.

Кроме того, их труд нельзя сравнивать с работой офисных сотрудников. Компании часто критикуют работников нефтесервисных фирм за «жадность» и желание получать зарплату намного выше средней по стране (по официальным данным — 250-300 тыс. тенге в месяц или около 650 американских долларов). Но те, кто работает на нефтепромыслах, обычно получают зарплату за смену, а не за месяц. Это означает, что в отличие от офисных или медицинских работников они не получают оплату за нерабочее время. Только некоторые крупные игроки гарантируют зарплату, которая распределяется на год и может позволить нефтяникам «хорошо жить». Но по мере того, как аутсорсинг становится всё более распространенным, число таких привлекательных рабочих мест стремительно сокращается.

Из-за аутсорсинга нефтесервисных контрактов и рабочей силы несколько человек часто выполняют одну и ту же работу на одних и тех же месторождениях. Однако огромным различием между ними являются условия труда, стандарты безопасности [анг] и уровень оплаты труда. Это создаёт неравенство между нефтяниками, с которым людям сложно бороться из-за недостатка независимых профсоюзов.

Подавление профсоюзов

На протяжении 30 лет государство принимало законы, ограничивающие рабочих в правах [анг] на массовые выступления и выдвижение коллективных требований. Эти законы — при поддержке транснациональных компаний добывающего сектора — часто копировали правовые акты других стран.

Власти постоянно применяли насилие против профсоюзных активистов: их убивали, избивали, различным образом запугивали и уголовно преследовали. Это привело к распаду всех независимых объединений рабочих и до сих пор сдерживает создание новых.

В дальнейшем деятельность профсоюзов систематически дискредитировалась государственными институтами, имитирующими защиту прав рабочих. Власти также стремились к поглощению независимых трудовых организаций.

Действия рабочих по-прежнему воспринимаются правительством как враждебные выступления [анг]. Поскольку у рабочих нет других каналов связи, протесты остаются единственным способом, чтобы попытаться поговорить о проблемах.

Ограничения нефтесервисного рынка

Работники нефтяных предприятий Мангистауской области сильно зависят от дочерних структур КМГ — «Озенмунайгаза», «Мангистаумунайгаза» и «Эмбамунайгаза». Эти компании являются крупнейшими работодателями для населения и основными заказчиками казахстанских нефтесервисных фирм. Альтернативу нацкомпаниям представляют лишь немногочисленные средние и малые месторождения. Но их постепенное истощение ведёт к снижению закупок услуг казахстанских подрядчиков.

К 2030 году на так называемую «большую тройку» месторождений — Тенгиз, Кашаган и Карачаганак — будет приходиться 73 % всей добычи нефти. Доля малых и средних месторождений в структуре производства углеводородов продолжит снижаться. Потому основной объем нефтесервисных услуг будут заказывать крупные компании, которые уже формируют порядка 87 % спроса.

Несмотря на то, что законодательство обязывает иметь высокую долю казахстанского участия, операторы крупных месторождений отдают предпочтение не местным, а иностранным подрядчикам, открывшим собственные фирмы или являющимися частью казахстанских юридических лиц. Таким образом они занимают доминирующую позицию в структуре нефтесервисного рынка (56 % от общего числа предприятий). Доверие к местным предпринимателям остается низким из-за высоких коррупционных рисков и возможности административного вмешательства в их деятельность.

Если власти не найдут выход, КМГ окажется практически единственным заказчиком услуг для казахстанских нефтесервисных компаний. Часть из них будет вынуждена закрыться, поскольку объемы производства ОМГ, МНГ и ЭМГ — которые также сокращаются — не покроют такое количество предложения. В отсутствие других рабочих мест число нефтяников [анг], нуждающихся в трудоустройстве, лишь вырастет.

Начать обсуждение

Авторы, пожалуйста вход в систему »

Правила

  • Пожалуйста, относитесь к другим с уважением. Комментарии, содержащие ненависть, ругательства или оскорбления не будут опубликованы.