Изображение: Амея Нагараян
Российская Федерация, как правило, лидирует в рейтингах несвободы интернета из-за хорошо задокументированной истории информационного контроля [1], направленного на ограничение выражения мнения в сети. Стремление властей контролировать Рунет стало ярко выраженным в 2012 году. В то время массовые протесты по поводу оспариваемых выборов в России и волны беспорядков по всему миру привлекли внимание властей к растущему влиянию соцсетей и интернета на политическую и общественную жизнь страны. За прошедшее с тех пор десятилетие российские законодатели и правительство создали всё разрастающуюся сеть новых законов и поправок, регулирующих гражданскую активность и самовыражение населения, сокращающих работу независимых СМИ и подминающих под себя платформы социальных сетей и цифровые корпорации.
Политика обращения с контентом
Сетевой авторитаризм остаётся основным подходом России к управлению интернетом. Во-первых, ряд недавних законодательных актов направлен на нормализацию государственной цензуры и слежки в цифровом пространстве, главной мишенью которых являются СМИ и НПО, а также отдельные граждане. В этот пакет входят: так называемый Закон о блогерах 2014 года [2] [анг], который требует от популярных блогеров с более чем 3000 ежедневных просмотров регистрироваться в госорганах и раскрывать личные данные, а также меры, ограничивающие анонимное использование общедоступных сетей Wi-Fi [3] [анг] и запрещающие продажу предоплаченных SIM-карт клиентам без предъявления документов.
Один из первых ограничительных законов от 2012 года предоставляет беспрецедентные полномочия по блокировке российскому телекоммуникационному регулятору Роскомнадзору и другим государственным органам. Федеральный закон № 139-ФЗ предписывает создание «чёрного списка [4]» [анг] веб-сайтов, предположительно содержащих незаконный и/или вредоносный контент, который интернет-провайдеры в России обязаны блокировать.
Позже законодательство против онлайн-выступлений расширилось и стало более конкретным. Закон № 149-ФЗ [5] [анг] «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 2016 года и антиэкстремистские поправки к «закону Яровой» [6] запрещают экстремистские или террористические материалы и высказывания, тогда как декабрьский закон № 513-ФЗ [7] от декабря 2020 года вводит административную ответственность за «оскорбительные публичные выступления» и клеветнические высказывания в интернете. Поправки Яровой [5] [анг] также упрощают процедуры внесудебного запроса информации о пользователях.
Безопасность управления интернетом
Во-вторых, ряд новых правовых мер был представлен как решающий для обеспечения национальной безопасности России. Так называемый Закон Яровой [1], принятый летом 2016 года и вступивший в силу в 2018 года, представляет собой «антиэкстремистский» пакет поправок, включающий меры по борьбе с инакомыслием, как то: ужесточение наказания за использование «экстремистской» лексики в интернете, обязательства для интернет-компаний предоставлять ключи шифрования государству и расшифровывать сообщения пользователей, а также требования к платформам хранить пользовательские данные (контент) в течение шести месяцев и метаданные до трех лет.
Поправки [1] в закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» N149-ФЗ в рамках антиэкстремистского пакета Яровой [6] обязывают компании, отнесённые к категории «организаторов распространения информации» (то есть, большинство интернет-сервисов), передавать пользовательские данные правоохранительным органам.
Обвинение «иностранных агентов»
В-третьих, в 2014 году был принят первый закон, требующий от организаций гражданского общества, получающих иностранное финансирование, регистрироваться в Министерстве юстиции в качестве «иностранных агентов». Список «иноагентов» и соответствующее законодательство стремительно расширялись: сначала в 2017 году в перечень вошли СМИ, затем [8] [анг] в 2019 году — физические лица [9]. Репрессии против «иностранных агентов» обострились [10] в связи с парламентскими выборами 2021 года, когда этот ярлык навесили [11] на наблюдателей за выборами [12], независимые СМИ [13] [анг], правозащитные НПО, а также отдельных журналистов и активистов оппозиции.
Маркировка обязывает организации или отдельные лица, которые «участвуют в политической деятельности» и считаются «получающими помощь из-за рубежа», официально регистрироваться. В противном случае, им придётся столкнуться со штрафами [14], запретом на доступ в интернет и, возможно, с тюремным заключением. Они также обязаны регулярно отчитываться о своей деятельности и указывать статус «иностранного агента» [15] в любых материалах или контенте, которые они распространяют, включая сообщения в социальных сетях.
Суверенный интернет
С 2019 года российские законодатели и регуляторы продвигают идею «интернет-суверенитета». Это стало возможным благодаря вступившему в силу в 2019 году Закону о «суверенном интернете» [16]. Он фактически требует [17] [анг] от всех российских интернет-провайдеров установки оборудования DPI (глубокой проверки пакетов), которое государственный регулятор Роскомнадзор называет «техническим средством противодействия угрозам». Закон также предусматривает централизованное государственное управление инструментами DPI для фильтрации трафика и блокировки или ограничения определённых служб или протоколов. Под видом защиты страны от внешних врагов и сохранения стабильности и безопасности Рунета правовой акт о «суверенитете» на самом деле направлен на дальнейшую нейтрализацию [18] тех, кого власть считает внутренней угрозой, и на упрощение процесса государственного надзора и цензуры.
Платформы в заложниках
Российские законодатели всё чаще нацеливаются на платформы как на ключевые каналы передачи информации и модерации решений в интернете. Закон о локализации данных [19], вступивший в силу в 2016 году, требует от интернет-компаний хранить данные российских пользователей на серверах, расположенных в России. Хотя некоторые компании (например, Viber, Booking.com) выполнили требования, другие (например, Facebook и Twitter) воспротивились этому и вынуждены платить растущие штрафы [20] [анг].
Новый закон № 530-ФЗ [21], вступивший в силу с 1 февраля 2021 года, даёт официальное определение термина «платформы социальных сетей» и обязывает все платформы, работающие в России, с количеством ежедневных посетителей более 500 000 человек, немедленно удалять незаконный или запрещённый российским законодательством контент (от детской порнографии и информации, пропагандирующей суицид, употребление наркотиков или алкоголя, до «призывов к массовым беспорядкам» и материалов, демонстрирующих «неуважение или оскорбление правительства или государственных служащих»). Такие платформы попадают в новый государственный реестр «социальных сетей» [22] и обязаны контролировать контент, вне зависимости от наличия запроса от властей или постановления суда. Соцсети уже столкнулись с огромными штрафами [23] со стороны государственного регулятора, утверждающего, что они недостаточно тщательно блокируют или удаляют незаконный контент. Ещё одна юридическая мера, нацеленная на технологических гигантов, — новый закон об «интернет-заложниках [24]» [анг], который требует от корпораций создания юридического лица [25] в России. Отказ от открытия местного офиса может привести к штрафам, начиная от запрета рекламы и заканчивая полной блокировкой в стране.
Создание альтернативной реальности
После начала полномасштабного вторжения России в Украину 24 февраля 2022 года российские законодатели быстро приняли драконовский закон [26], предусматривающий уголовную ответственность за освещение в СМИ или социальных сетях информации о войне в формате, который не соответствует государственной повестке дня. На данный момент закон позволил Роскомнадзору забанить [27] [анг] Facebook, Twitter, Instagram и Google News и привел к массовому исходу [28] [анг] оставшихся независимых СМИ и журналистов, опасающихся уголовного преследования.
Огромное количество правовых мер, появившихся в арсенале российского интернет-управления за последнее десятилетие, на самом деле иллюзия работы: в действительности подобная законотворческая деятельность далеко не продуктивна, поскольку она концентрирует власть в руках сетевого авторитарного государства, ещё больше ограничивает политическое самовыражение и выдавливает любые оставшиеся свободы из Рунета.
Больше информации читайте на странице проекта «Монитор несвободы [29]» [анг].
Узнайте больше о вторжении России в Украину здесь [30].