Фотограф Александр Якимчук воссоздаёт Одессу в чёрно-белых тонах

Одесса — больше, чем город, настоящая легенда, которую, пожалуй, лучше всего рассматривать через призму аналоговой фотографии. Global Voices встретились с одесским фотографом Александром Якимчуком, чтобы изучить 200-летний город.

Якимчук живет в Одессе, порту на Чёрном море и третьем по величине городском центре Украины. Город, основанный более двух столетий назад, славится богатой архитектурной, литературной и художественной историей и только что подал заявку на включение в Список всемирного наследия ЮНЕСКО ^[1] [анг].

Global Voices посетили Александра дождливым воскресным утром и поговорили с ним на русском языке. В его маленькой комнате, расположенной в старой части города в коммуналке, стены до потолка увешаны фотографиями, исключительно чёрно-белыми. Некоторые из них принадлежат ему, другие — коллегам-фотографам из Одессы и других стран. На крохотной кухне среди стопок негативов и книг гордо возвышается гигантский увеличитель. Якимчук живет для фотографии и внутри фотографии.

Садясь на ковёр в своей крошечной спальне — она же гостиная и фотогалерея — Александр берёт стопку полароидных фотографий и начинает размышлять о месяцах, прошедших с начала российского вторжения в Украину ^[2]:

This is my new project, now that I can no longer take black-and-white photos. I take pictures of friends, but also of unknown people with a Polaroid ^[3]. Before I do that, I ask them what they are thinking about at this very moment, and as they prepare their answer, their face changes. That’s when I press the button. When the photo emerges on the paper within a few minutes, I ask them to write a few words that echo their state of mind. Now I have about 200 portraits. 

Это мой новый проект, теперь, когда я больше не могу делать чёрно-белые фотографии. Я снимаю друзей, а также незнакомцев на полароид ^[4]. Прежде чем сделать это, я спрашиваю, о чём они думают в этот самый момент, и пока они готовят ответ, их лица меняются. Вот тогда я нажимаю кнопку. Через несколько минут фотография появляется на бумаге, и я прошу моделей написать несколько слов, отражающих их душевное состояние. Сейчас у меня около 200 портретов.

Затем он пробегает пальцами по снимкам, словно играет колодой карт, и продолжает:

This is the picture of a woman I didn’t know I saw on a bench breastfeeding her child, here, near my house. When I saw her, I had already started my project, but it suddenly all made sense. She was like a Joconda on a bench, and I understood that the people I photograph are prophets. They tell me that there is hope, that we will win this war, that love and humanity will prevail.

Это фотография незнакомой женщины — она сидела на скамейке здесь, возле моего дома, и кормила грудью ребёнка. Когда я её увидел, я уже начал свой проект, но вдруг всё обрело смысл. Она была как Джоконда на скамейке, и я понял, что люди, которых я фотографирую, — пророки. Они говорят мне, что есть надежда, что мы победим в этой войне, что любовь и человечность победят.

Моя страсть — чёрно-белая фотография

Но до того, как Якимчук отыскал свой путь с помощью снимков полароидом, он пережил художественный кризис, обнаружив, что больше не может делать чёрно-белые снимки. Как объясняет Александр, его путь в фотографию был довольно долгим. В начале этого пути он вдохновлялся чешской школой фотографии — Яромиром Функе ^[6] [анг], Йозефом Судеком ^[7], Франтишеком Дртиколом ^[8].

Постепенно он понял, что Одесса с её богатым архитектурным наследием, мультикультурным фоном, бесконечными изменениями идентичности должна быть показана в чёрно-белом цвете, как и другие европейские города, такие как Париж, Вена или Прага. Когда Александру исполнилось 30 лет, он вернулся к чёрно-белой фотографии, проявляя снимки в домашних условиях, чему научился ещё в подростковом возрасте. Некоторое время он занимался цифровой фотографией, но вскоре понял, что в его представлении фотография — это часть материальной культуры, что-то, что нужно трогать и сохранять физически. Вынимая тяжелую стопку негативов, он добавляет: «Это то, что я снял в Одессе, около 30 000 фотографий. Мне нужно иметь возможность трудиться над каждым кадром, использовать то, что у меня есть, и работать с этим».

После 2010 года он работал исключительно с аналоговой фотографией, проявлял негативы дома и снимал Одессу, вдохновляясь такими мастерами, как Робер Дуано ^[9] и Анри Картье-Брессон ^[10].

Якимчук добавляет:

I was looking for authenticity, because this is where you can create your paradise, as Doisneau once said. This is how I created my own Odesa: After two-three years, I discovered by analyzing my photos that I could jump into that world and dissolve myself in it; live in Odesa inside that beauty. My first photo exhibition in Odesa in 2014 was called “My beloved city — my conversation.”  After that I created a private photography school, and had more exhibitions, including in London and Istanbul, and even ran a gallery for a year, just before the war, because there are almost no spaces solely devoted to photography in Ukraine.

Я искал аутентичности, потому что именно здесь можно создать свой рай, как однажды сказал Дуано. Вот как я сотворил свою Одессу: спустя два-три года, анализируя свои фотографии, я обнаружил, что могу прыгнуть в этот мир и раствориться в нём; жить в Одессе, окружённый этой красотой. Моя первая фотовыставка в Одессе в 2014 году называлась «Мой любимый город — мой разговор». После этого я создал частную фотошколу, у меня было больше выставок, в том числе в Лондоне и Стамбуле. Я даже открыл галерею за год до войны, потому что в Украине почти нет пространств, посвящённых исключительно фотографии.

Большая часть коллекции снимков представлена в альбомах ^[5] на его странице в Facebook и показывает людей, животных, улицы и общественные пространства Одессы как источник постоянного вдохновения, живую память о городе:

Познакомиться с работами Якимчука также можно в его аккаунте Instagram ^[11].

Открытие, которое случается раз в жизни: работа одесского коллеги-фотографа начала ХХ века Винсента Кугеля

Страсть к аналоговой чёрно-белой фотографии и к Одессе привела Якимчука к другому уникальному историческому проекту: публикации коллекции фотографий Одессы с 1913 по 1953 год Винсента Кугеля, переехавшего в этот город из родной Риги. Его фотографии — редкий взгляд на одесситов из всех слоев общества и трансформировавшийся портрет города по мере того, как менялись правительства и идеологии от царской России через гражданскую войну до сталинского Советского Союза. Одесса, будучи открытым портом и очень интернациональным городом, с самого начала поддерживала особые отношения с фотографией: первые фотографические курсы в Империи были организованы ещё в 1894 году.

Открытие Кугеля ^[12] для публики заново — это то, что Якимчук вспоминает с любовью и что затрагивает его личные струны души, поскольку оба они, в первую очередь, уличные фотографы:

Those photos lay in a suitcase for 60 years, and I was given this incredible opportunity to work on that archive thanks to the grand-daughter of Kugel, and to publish them for the first time. This is a unique testimony about the history of Odesa, but also of black-and-white photography.

Эти фотографии пролежали в чемодане 60 лет, и мне представилась невероятная возможность поработать над этим архивом благодаря внучке Кугеля, а потом опубликовать их впервые. Это уникальное свидетельство не только истории Одессы, но и чёрно-белой фотографии.

Когда фотограф размышляет о своей более чем десятилетней работе, он говорит о том, что не уверен в следующем шаге. Когда 24 февраля началось второе вторжение России в Украину, он сделал несколько чёрно-белых фотографий, следуя традиции, но вскоре обнаружил, что был эмоционально перегружен и больше не мог продолжать фотографировать так, как делал это раньше. Поэтому Александр вообще прекратил проект.

Сегодня он завершает словами:

I take black-and-white photos again of my beloved city? I am not sure. At this point, all I want is I want to take photos of nature. The war made me seek silence. There is silence that comes with our daily curfew, from 11PM to 5AM.  I know find joy in simple elements and feelings that have been sharpened by this war. I have in mind the pictures of kisses Doisneau ^[14] took right after the Second World War.

Буду ли я снова снимать в чёрно-белом любимый город? Я не уверен. На данный момент всё, чего я хочу, это фотографировать природу. Война заставила меня искать тишины. В связи с ежедневным комендантским часом, с 23:00 до 5:00, царит молчание. Я умею находить радость в простых элементах и чувствах, которые обострила эта война. Я имею в виду фотографию поцелуев ^[14], сделанную Дуано сразу после Второй мировой войны.