Кроме того, что Этель любила горы, которые широко были представлены на ее картинах, ее произведения отличались яркими и живыми цветами. Изображение опубликовано по лицензии CC BY-NC-SA 2.0

Впервые эта статья [анг] была опубликована Raseef22 [анг] 24 ноября 2021 года. Отредактированный вариант публикуется в рамках партнерства с Global Voices.

Этель Аднан — знаковая ливанско-американская поэтесса, эссеистка и всемирно известная художница, мирно скончалась 14 ноября в возрасте 96 лет, в своем доме в Париже. Ее пережила ее многолетняя партнерка, известная сирийско-ливанская художница Симона Фатталь.

За свои годы, которые охватили едва ли не целый век, Аднан прожила несколько жизней: как журналистка, преподавательница, писательница, художница и поэтесса. Она глубоко повлияла на множество людей, и в социальных сетях продолжают вспоминать о ней, соболезновать и отдавать должное [анг] — во всем мире многие чествуют ее жизнь, нежно хранят память о ней и оплакивают ее уход.

‘She Gave Us Confidence’: Gallerists, Curators, and Friends Remember the Trailblazing Artist and Poet #EtelAdnan, Who Has Died at 96 https://bit.ly/3HxbpkH @artnet

— Женщины в искусстве. (NMWA) (@WomenInTheArts) 18 ноября 2021(анг.)

«Она дала нам уверенность»: галеристы, кураторы и друзья вспоминают художницу-первопроходца и поэтессу Этель Аднан, которая скончалась в 96 лет.

Отчасти к бесчисленным граням её карьеры привело то, что у неё не было единой идентичности: она выросла в смешанной семье в городе Бейруте, которым она дорожила, со матерью-гречанкой, христианкой из Смирны (ныне город Измир), и отцом-сирийцем, мусульманином из Дамаска, высокопоставленным османским офицером. Знакомство с несколькими языками и религиями с самого раннего возраста стало формирующим аспектом ее идентичности, так же как и время, которое она провела Ливане.

“Identity is also a matter of choice. It's not something hard, like a stone. We are also what we want to be. We make choices.” RIP #EtelAdnan

— Тэмсин Омонд (@tamsinomond) 15 ноября 2021 года(анг.)

«Идентичность — это вопрос выбора. Она не твердая, как камень. Мы еще и те, кем мы хотим быть. Мы делаем выбор». Покойся с миром, Этель Аднан

Она считала, что ее возраст — это «подарок небес», который дал ей возможность взглянуть на вещи с другой стороны. В свои девяносто лет она говорила, что обладает уникальным взглядом на Ливан, потому что родилась в 1925 году — так близко к зарождению самого государства в 1926 году. В интервью [анг] 2019 года она сказала Рикардо Караму, что считает себя хранителем памяти о Ливане, вспоминая, как росла в космополитической стране, и будучи свидетелем многих периодов её истории. Она рассказывала, как увидела период французского правления, Мировую войну и первое поколение женщин, которые смогли плавать и которые смогли работать; она стала свидетельницей освобождения женщин своего поколения.

RIP Etel Adnan, your memory lives in your words “Is memory produced by us, or is it us? Our identity is very likely whatever our memory decides to retain. But let’s not presume that memory is a storage room. It’s not a tool for being able to think, it’s thinking, before thinking”

— Омар аль-Газзи(@omar_alghazzi) 14 ноября 2021 года.(анг.)

Покойтесь с миром, Этель Аднан, память о вас жива в ваших словах: «Мы создаем память или она нас? Наша идентичность, скорее всего, является тем, что наша память решит сохранить. Но не будем считать, что память — это хранилище. Это не инструмент для того, чтобы поразмышлять, это размышление до самого размышления».

Она была активной участницей освобождения своего поколения и одной из первых ливанских женщин, получившей офисную работу. В 16 лет она работала в пресс-службе, где, как она рассказывала, встретила окончание войны.

Аднан расписывала свободу через свои яркие полотна, нанося и растушевывая насыщенные жизнью цвета мастихином. Она считала, что свобода — это дар, который нужно заслужить. Любовь для нее существовала между двумя свободами. Ее наивысшей свободой была ее способность сохранять детский дух и способность мечтать. В том же самом интервью она описала свои мечты о лучшем мире:

My dreams are not for me, but for my environment, I dream of a Lebanon that is at peace with itself, a Lebanon at the level of the quality of the people that live in this country.

Мои мечты не для меня, а для моего окружения, я мечтаю о Ливане, который находится в мире с самим собой, о Ливане на уровне тех людей, которые живут в этой стране.

На протяжении всей своей жизни и работы Аднан чувствовала ответственность за Ливан и арабский мир и близость к ним, возводя вокруг них свои горы.

Этель Аднан получила образование во французских школах в Бейруте и изучала философию в Сорбонне в Париже. Позже она переехала в США, чтобы продолжить изучение философии в Калифорнийском университете в Беркли и Гарварде. Она преподавала философию и жадно писала стихи, эссе и пьесы, получившие признание критиков.

Аднан вернулась в Ливан в 1972 году, работала редактором в двух изданиях о культуре, Al Safa и L'Orient-Le Jour, и познакомилась с Симоной Фатталь в Бейруте. Вместе с Фатталь она бежала от гражданской войны в Париж, где написала отмеченный наградами роман «Ситт Мари-Роуз», ставший классикой военной литературы. Симона Фатталь описывает ее авторский голос в литературе как «проницательный, бесстрашный и яростный» — это описание можно дать ее характеру и работе и в других дисциплинах.

В интервью [анг] 2018 года Музею современного искусства Сан-Франциско (SF MoMA) она рассказала, как в первый раз познакомилась с живописью в возрасте 20 лет, когда уехала учиться во Францию. По её словам, она была настолько «невинной по отношению к искусству», что поход в Лувр произвел на нее такое впечатление, о котором она и мечтать не могла. «Я решила, что мне повезло, что я не встречалась с искусством до этого, — сказала она. — Оно захлестнуло меня в полную силу!»

Хотя, она рассказывала, как любила рисовать еще в школе, Этель Аднан начала писать картины, только когда ей было уже за 30; изобразительное искусство сразу же вошло в резонанс с ее писательским талантом. Она воспринимала текст как рисунок и рисунок текст, как эссенцию из обеих форм отображения души, созданную для других в постоянном диалоге.

Аднан больше всего чувствовала себя как дома в местности городского ландшафта, окруженного природой. Она рассказывала, что находила красоту в природной экосистеме городской среды Сан-Франциско, где часто посещала секвойи Мьюирского леса, Йосемитский национальный парк и свою гору Тамалпаис, которая стала центральным источником вдохновения для ее работ. Это место напоминало ей о Бейруте, столице, близкой к горам. В ее письмах, рисунках и картинах горы, рассматриваемые в слиянии с небом и землей, извергающимися вулканами, выходили живыми и чувствующими существами.

The moon darkened at dawn the mountain quivered with anticipation and the ocean was double-shaded: the blue of its surface with the blue of flowers mingled in horizontal water trails there was a breeze to witness the hour   —Etel Adnan

#EtelAdnan https://t.co/QL2B0jCSRG pic.twitter.com/1QSc5T8WbA 

— “Dr. NelofarIkram” (@dr_nelofarikram) ноябоь 17 2021 года

Луна потемнела на рассвете
гора трепетала
с нетерпением
и океан был двухцветный:
синева его поверхности и
синева цветов
перемешанные с горизонтальными тропами на воде
и был ветерок
как свидетель времени

— Этель Аднан

Гора Тамалпаис часто возникала на ее картинах — каждый раз в разных цветах, плоскостях и формах. В разговорах с Симоной Фатталь о Тамалпаис она рассказала, что процесс рисования и описания горы дал ей скрытую уверенность о том, что такое гора, а что она могла вместо нее видеть, но наделяла атрибутами автономии бытия как саму гору, так и ее изображения этой горы.

Она использовала яркую, богатую палитру, которую считала чертой своей идентичности как «калифорнийской художницы», находя радость в создании вещей в цвете. В детстве Аднан хотела стать архитектором. При ближайшем рассмотрении ее картины раскрывают то, что Симона Фатталь назвала «словарным запасом архитектора», что можно увидеть в ее подходе к тщательно построенным композициям.

Аднан сплетала воедино истории и стихи в своем неповторимом абстрактном языке света, выражаясь через картины, рисунки, гобелены и лепорелло (небольшой буклет, сложенной гармошкой). В интервью [анг] журналу Apollo она рассказывает, как вызывает внутренний пейзаж: «пейзаж, который во мне». Выставки ее работ проводились в институциях по всему миру, включая Музей современного искусства Сан-Франциско, Центр Пауля Клее в Берне, Институт арабского мира в Париже и галерею «Серпентайн» в  Лондоне. Она выставлялась на Documenta 13 в Касселе, Германия, Биеннале в Шардже, ОАЭ, и Биеннале Уитни в Нью-Йорке.

Работы Аднан в настоящее время выставлены в музее Соломона Гуггенхейма [анг], на выставке Etel Adnan: Light’s New Measure («Этель Аднан: Новая мера света»), и в галерее Sfeir-Semler [анг] в Гамбурге, на выставке новых работ по случаю награждения премией Лихтварка за 2021 год, церемония вручения которой для Аднан прошла посмертно 18 ноября.

Чувствуя себя обязанной и ответственной перед миром, Аднан щедро отдавала свое время, подарки и себя, казалось, с нарастающей срочностью в соответствии с утекающим временем. Она писала о вселенной, о жизни, смерти, природе и городах, горах и женщинах. По утрам после ее смерти Вселенная оплакивает свою, как она сама себя назвала, «лучшую подругу».

Аднан считала, что память работает против смерти, а коллективная память — это игра в то, что она назвала безумной формой замаскированного отрицания (la folie déguisée). В интервью Рикардо Караму, когда он спросил ее, как она хочет, чтобы ее запомнили, она воскликнула, что хочет, чтобы люди «помнили, что я люблю мир, что я люблю вселенную и что жизнь была подарком вселенной».