Предвыборный плакат в Москве, Россия, сентябрь 2021 года. Фотография Kotofey2016, Wikimedia Commons, CC BY-SA 4.0.

Эта статья Натальи Шкуренок была опубликована на сайте Open Democracy 22 сентября 2021 года. Она переиздается в рамках партнерства по совместному использованию контента и была отредактирована в соответствии со стилем GV.

Выборы в Госдуму и Законодательное собрание Санкт-Петербурга, состоявшиеся 17-19 сентября, вновь отметились значительным количеством нарушений: на участках были замечены карусели, и как члены избирательных комиссий, так и наблюдатели жаловались на необоснованные удаления с участков. Похоже, что репутация города как места фальсификации выборов, полученная совсем недавно на муниципальных выборах 2019 года, всё еще актуальна. Глава Центральной избирательной комиссии России с тех пор пообещала «наказать» виновных в нарушениях во «второй столице» России.

Сама избирательная кампания в Санкт-Петербурге, втором по величине городе России, также вызвала беспокойство. Например, оппозиционный политик Борис Вишневский столкнулся в своем округе с двумя кандидатами-двойниками с тем же именем — причем еще пару месяцев назад соперников Вишневского звали совсем по-другому. В июне Максима Резника, оппозиционного депутата городского совета, сняли с предвыборной гонки после его задержания полицией по обвинению в хранении наркотиков.

В итоге правящая «Единая Россия» получила большинство голосов в 19 округах, а партии системной оппозиции КПРФ и «Справедливая Россия» получили по два округа.

По итогам несколько кандидатов голосования сообщили о нарушениях в городскую избирательную комиссию и попытались оспорить результаты. О том, что происходило на участках во время голосования, oDR расспросил независимых наблюдателей и членов комиссий.

Екатерина Белянкина

Член территориальной избирательной комиссии №20 с правом решающего голоса, Пушкин; наблюдатель на выборах с 2018 года

Екатерина Белянкина, фото любезно предоставлено openDemocracy.

У меня опыт работы в качестве наблюдателя на выборах с 2018 года, с президентских выборов. Сначала была наблюдателем, потом членом участковой комиссии, сейчас – член территориальной комиссии с правом решающего голоса. В этом году у нас были опытные наблюдатели почти на всех участках, мы заранее готовили их летом – вместо 30 человек подготовили почти 200 и благодаря этому получили более полную и детальную картину.

Наш район отличился с первых минут выборов. В пятницу, например, участки №1991 и №1992 одновременно закрылись из-за анонимного сообщения о минировании — якобы, обнаружили какую-то записку о подложенной бомбе. В результате полиция удалила с участков всех наблюдателей, мы не имели возможности видеть, что происходит внутри здания, там отключили все камеры видеонаблюдения. В события пришлось вмешаться уполномоченному по правам человека в СПб, приезжали сотрудники МЧС, пожарные, полиция — нас всех вывели, частично вынесли документацию с обоих участков, что тоже является поводом к аннулированию результатов голосования по этим участкам.

Другие участки вскрывались ночью – на 1995-м участке был зафиксирован факт вскрытия в ночь с 17 на 18 сентября по анонимному обращению в полицию. С 18 на 19 сентября участок вскрыла работница кухни по своей инициативе – как она потом призналась, она забыла, что не нужно открывать. Мы не знаем, что там в это время происходило, потому что доступ к камерам с видеозаписями сейчас крайне затруднен.

Конечно, все выборы проходят с нарушениями, но эти прошли с рекордными результатами по нарушениям! Разбирательство грубейших ошибок и нарушений проходило на самом высоком уровне – мы обращались даже в Центральную избирательную комиссию с требованием обжаловать итоги голосования. Мы уже договорились со всеми кандидатами, кроме, конечно, победивших, что будем оспаривать итоги и как минимум — требовать пересчета голосов. Уже написали обращение в прокуратуру с требованием аннулировать итоги голосования на нескольких участках и провести повторные выборы. Потому что у нас собралось рекордное количество жалоб, в том числе — на большое число вбросов.

Нашим Пушкинским районном за эти три дня уже занималась прокуратура! На мой участок, где я голосую, даже приезжал Виталий Милонов [российский депутат, известный скандальными и часто гомофобными публичными заявлениями] — он идет по нашему округу в Госдуму. И так получилось, что с тех участков, на которые приезжал Милонов, поступило больше всего жалоб на разного рода нарушения. Мы уже пишем жалобы, требуем провести проверки.

(Редакция openDemocracy не смогла связаться с Виталием Милоновым для получения комментариев, но Дмитрий Павлов, петербургский кандидат, близкий к Милонову, заявил ранее на этой неделе, что наблюдатели на выборах вмешивались в работу избирательных комиссий и что конкретно в Пушкине выборы были честными).

Например, 21 сентября проводилась проверка на избирательном участке № 1995, который также посетил Милонов. Правоохранительные органы сняли отпечатки пальцев с урны избирательного участка, а заместитель председателя комиссии был доставлен на допрос. И это мы видим по всему Пушкину [город на юге Санкт-Петербурга].

Милонов приехал с силовой поддержкой, есть скриншоты переписки его сторонников [опубликованы журналистом местного СМИ «Фонтанка», который работал под прикрытием в группе], где обсуждается тактика действий — как надо провоцировать и принудительно выводить неудобных наблюдателей с участков. Он лично выезжал на некоторые участки и откровенно контролировал процедуру. Нам запретили снимать, удалось зафиксировать только 38 секунд, на которых видно, как Милонов агрессивно вырывает камеру из рук одного из кандидатов-соперников. В воскресенье [19 сентября] полиция отказалась принимать наше заявление на Милонова, но мы все равно будем добиваться, чтобы его приняли.

На мой взгляд, все зависит от того, как много независимых наблюдателей находятся на участках — если хотя бы несколько из них внимательно следят за ходом голосования и действиями членов избирательной комиссии, то, как правило, нарушений обнаруживается немного. А уж если участки находятся в отдаленных районах и там нет наблюдателей, нарушения есть всегда. Мы зафиксировали ограничение прав наблюдателей и членов комиссий — нам, например, незаконно запрещали съемку. На наш взгляд, взгляд независимых наблюдателей, нужно аннулировать итоги по всем спорным участкам, которых набралось более десятка из 74 по всему Пушкинскому району.

Хотя были и очень спокойные участки — например, я присутствовала при подсчете голосов на участке №1959, я сама там голосую и осталась наблюдать. И все проходило очень спокойно, без нарушений.

Станислав Белобородов

Член территориальной избирательной комиссии №15 с правом решающего голоса, Кронштадт, наблюдатель на выборах с 1998 года

Станислав Белобородов, фото любезно предоставлено openDemocracy.

В Кронштадте (город-порт в составе одного из районов города федерального значения Санкт-Петербурга) в этом году выборы проходили спокойно, но у нас ведь очень своеобразный район: значительная часть голосующих – это военные, главным образом, моряки. Они приходят на избирательные участки строем или их привозят автобусами. Что, безусловно, является нарушением, но на это здесь не обращают внимания.

В пятницу 17 сентября с утра к избирательным участкам в Кронштадте выстроились очереди из военных. Так что ко второй половине дня на некоторых участках явка составила почти 50% от всех зарегистрированных жителей, имеющих право голоса. Вторая особенность Кронштадта — больше 90% участков с КОИБами (комплексами по обработке избирательных бюллетеней). Так что на самих участках подтасовки и фальсификации в принципе практически невозможны.

Но есть у нас и такие избирательные участки, которые вообще никто не контролирует — это боевые корабли, которые выходят в море. В этом году от Кронштадта было четыре таких корабля. Каждый корабль — это отдельный избирательный участок, естественно, явку они показали стопроцентную, на одном из них 100% получили кандидаты от «Единой России», на остальных — есть несколько процентов у КПРФ и Справедливой России, что больше похоже на статистическую погрешность. Никаких наблюдателей там нет вообще, комиссия состоит из руководства судном — капитан-председатель, заместители — его подчиненные. И, судя по результатам, они получили тот результат, которого ждали от них власти.

Ошибок, конечно, было немало, но они вызваны, главным образом, сложной и запутанной процедурой, когда от членов комиссий требуется огромное количество отчетов, разных бумажек. Но, по моим наблюдениям, все эти ошибки — процедурные, комиссии старались их побыстрее исправить. И на волеизъявление эти ошибки никак не повлияли! И никак не повлияли на результат — в Кронштадте с большом отрывом лидирует «Единая Россия», максимальный процент у нее — на военных кораблях.

Наталья Вознесенская

Член территориальной избирательной комиссии №35, участковая избирательная комиссия № 255, Выборгский район

Наталья Вознесенская, фото любезно предоставлено openDemocracy.

Мне кажется, что ситуация с выборами ухудшается с каждыми новыми выборами — я наблюдаю это уже не первые выборы. В 2018 году на выборах президента были большие нарушения, на этих выборах уровень нарушений примерно такой же. Единственное, чему, на мой взгляд, научились власти за это время — это придумывать новые схемы обмана и лучше заметать следы нарушений.

На этот раз комиссия, в которой я работала, состояла из вполне нормальных людей, не мотивированных на нарушения. Они адекватно реагировали на мои замечания и даже иногда благодарили за подсказку, потому что сами не знали многих деталей закона о наблюдателях. Мне вообще было очень тяжело одновременно наблюдать и выполнять обязанности члена комиссии, тем более, что явка на нашем участке была очень высокой, народ шел потоком, особенно в пятницу и воскресенье. А я была единственным наблюдателем на этом участке от ТИКа!

Поэтому, несмотря на то, что остальные члены комиссии вели себя лояльно по отношению ко мне, у меня нет уверенности, что за моей спиной они не совершали каких-то незаконных действий — например, когда я уезжала на надомное голосование или когда я уходила обедать. Потому что когда я вернулась после надомного голосования, атмосфера на участке явно изменилась — члены комиссии начали ко мне придираться, предъявлять какие-то бессмысленные претензии, пытались меня спровоцировать. К счастью, мне удалось погасить назревающий конфликт, все обошлось.

Нужна была поддержка, нужно было иметь хотя бы еще одного нормального грамотного наблюдателя. Другие наблюдатели там были, но на них нельзя было опереться, все они — нанятые другими партиями, в основном, «Единой Россией» и Справедливороссами. Молодые люди, совершенно неграмотные, не знавшие законодательства. На мое предложение последить за работой избирательной комиссией, пока я уйду на обед, один едросовский наблюдатель заявил, что им дана инструкция — помогать членам комиссии. То есть они просто не понимают, зачем нужны наблюдатели! Зато они постоянно делали селфи и отчитывались перед своими кураторами. Да и сами члены комиссии были уверены, что наблюдатели существуют для того, чтобы помогать комиссии, и искренне изумлялись, когда я их одергивала — а зачем тогда вообще нужны наблюдатели?

По нашему участку «Единая Россия» вышла в лидеры по выборам в Госдуму, по выборам в ЗакС лидировали коммунисты. Но вывод, что выборы — чистая фальсификация, я бы не стала делать: когда разговариваешь с людьми — особенно с пожилыми людьми — видишь, что они практически все за «ЕдРо».

Перевод: Кирилл Родионов