Мир скорбит о смерти палестинского поэта Мурида Баргути

Фотография из Twitter-аккаунта [англ] Мурида Баргути, на которой он изображен со своей покойной женой Радвой Ашур: история любви, почитаемая всем арабским миром. Подпись гласит: «Днем 22 июля 1970 года мы стали семьёй. Её смех стал моим домом».

Широко известный и любимый палестинский поэт Мурид Баргути ушёл из жизни 14 февраля в возрасте 77 лет. Известие об этом окатило волной печали и скорби весь арабский мир и напомнило о предсказании, которое он сделал много лет назад:

أنا أكبر من إسرائيل بأربع سنوات، والمؤكد أنني سأموت قبل تحرير بلادي من الاحتلال الإسرائيلي. عمري الذي عشت معظمه في المنافي تركني محملًا بغربة لا شفاء منها، وذاكرة لا يمكن أن يوقفها شيء

Я на четыре года старше Израиля, и, без сомнений, я умру до того, как моя страна освободится от израильской оккупации. Моя жизнь, большая часть которой прошла в изгнании, оставила мне груз безнадежного отчуждения и тяжелые бесконечные воспоминания.

Поэзия Мурида — мрачная, меланхоличная, с яркими образами и призывом к стойкости — была построена вокруг проблем арабского мира и Палестины. Много лет он рассказывал о тоске по родной Палестине, куда не мог вернуться более 30 лет со времен арабо-израильского конфликта 1967 года — и позже возможность въезда оставалась ограниченной.

12 сборников его стихов наполнены разными переживаниями: надеждой, сопротивлением и отчаянием, мечтами о воссоединении с далекой родиной, воспоминаниями о семье, разделенной безгосударственностью, и любовью, путь к которой преграждён изгнанием.

Его цитата из интервью [англ] The Guardian в 2008 году:

The dilemma of Palestinian writers, that we're expected to address the needs of people denied self-expression under occupation, to express their pain. But this is a trap: you have to strike a balance, not sacrificing the aesthetics for your readership. I hate the terms “resistance poetry” or “exile poetry.” We're not one-theme poets. A moment of joy or misery is juxtaposed by its opposite. There's no one face; I see both. I question myself all the time; if you oversimplify, you'd better quit.

Дилемма палестинских писателей состоит в том, что от нас ожидают удовлетворения потребностей людей которым отказано в самовыражении под оккупацией; от нас ожидают описания их боли. Но это ловушка: тебе приходится соблюдать баланс, не жертвуя эстетикой ради читателя. Я ненавижу термин «поэзия сопротивления» или «поэзия изгнания». Мы не поэты одной темы. Радости и невзгоды идут бок о бок друг с другом. Нет лишь одной стороны, я вижу обе. Я всё время ставлю под вопрос собственную позицию; если всё чрезмерно упрощать, лучше бросить это дело сразу.

Мурид Баргути впервые предстал перед мировым читательским сообществом с автобиографической книгой «Я видел Рамаллу». Эдвард Саид, признанный интеллектуал и академик, назвал её [англ] «одним из точнейших экзистенциальных описаний потери родины палестинцами». 

Мурид родился в 1944 году неподалёку от Рамаллы, в горной деревушке Деир-Гассане на Западном берегу реки Иордан, и был изгнан [англ] из Иордании на 20 лет, из Ливана на 15 лет, из Египта на 18 лет, оказавшись разлучён со своей египетской женой, покойным романистом и лектором Радвой Ашур, и сыном — поэтом Тамимом.

Не только его стихи о социальных и политических проблемах, затрагивающих весь Арабский мир, или о повседневных трудностях жизни граждан этих стран, но и история любви Мурида и Радвы вызывала глубокое уважение и почитание во всём регионе.

Мурид Баргути разделил с нами свою страсть и боль за родину. Он подарил нам искреннюю любовь к Радве. Его слова так перекликаются с нашей сирийской Накбой. Он дал нам «Я видел Рамаллу», которая откликнулась во мне прежде всего в моем собственном взаимодействии со своим наследием. Покойся с миром, Мурид.

Ещё один твит:

Вечная любовь Мурида Баргути и Радвы Ашур, которой проникнуты все их литературные работы, пожалуй, одна из самых великих историй любви двадцатого века… Мы потеряли еще одну великую душу в мирской суете. Пусть же они воссоединятся в своей глубокой любви и упокоятся в мире вместе.

Выдающаяся литература Мурида нашла отклик у массы читателей по всему миру, которые разделяют его стремление к освобождению Палестины и свободе слова.

Кинематографист Аннемари Джасир пишет в своём Twitter:

Глубоко скорблю о Муриде Баргути. Навсегда врезалось в мою память: мы ужинаем в Аммане. Начался дождь. Ты выбежал на улицу и скакал, и плясал как ребенок, бегая кругом и улыбаясь, промокнув до нитки. Палестина лишилась великого человека.

Сообщения с соболезнованиями, душевными переживаниями, воспоминаниями, словами благодарности и цитатами из его стихов наводнили соцсети по всему миру в знак скорби по ушедшему любимому поэту.

Ливанская поэтесса Зейна Хашем пишет:

«оставляю этот мир как он есть
в надежде, что когда-нибудь кто-нибудь
сможет его изменить». — @MouridBarghouti

Покойся с миром и спасибо тебе

Профессор Лале Халили пишет:

«Иерусалим. Город наших маленьких моментов, которые мы очень быстро забываем, потому что нет необходимости о них помнить, потому что они такие же очевидные, как то, что вода — это вода, а молния — это молния. Они ускользают из рук, становятся символами там, наверху, в небесах». — Мурид Баргути

Еще один пост от Омара Граиеба:

Мы потеряли Мурида Баргути, великая утрата для Палестины, покойся с миром, зная, что своей исключительной литературой ты дал голос своей стране. Память о тебе пронесут поколения, ты будешь жить в своих легендарных работах.

Перевод: Анастасия Рязанцева

Начать обсуждение

Авторы, пожалуйста вход в систему »

Правила

  • Пожалуйста, относитесь к другим с уважением. Комментарии, содержащие ненависть, ругательства или оскорбления не будут опубликованы.