Карикатура, изображающая уменьшение свободы, вызванное COVID-19. Фотография: Рафат Алхатиб | Используется с разрешения.

[Все ссылки ведут на страницы на арабском языке, если не указано иного.]

В Иордании меры по сдерживанию распространения COVID-19 сопровождались увеличившимся запугиванием журналистов и ограничениями права граждан на свободу слова. 

В середине марта 2020 года правительство Иордании объявило об использовании [анг] Закон об обороне 13 (1992 года), чтобы сдержать пандемию, предоставив правительству широкие полномочия для ограничения основных прав. Тогдашний премьер-министр Омар Раззаз заверил, что закон «будет применяться в минимальных приделах», подчеркнув необходимость различать право «выражать свое мнение» и «распространение слухов и фейковых новостей, которые вызовут панику», и заявив, что с последним будут «решительно» разбираться.

Вскоре после этого правительство ввело трехдневный тотальный локдаун с последующим строгим ежедневным комендантским часом. Вплоть до конца апреля для вождения автомобиля требовалось специальное разрешение. Как следствие экономическая активность была остановлена.

Развертывание законов

В середине апреля 2020 года правительство издало Приказ об обороне № 8, который криминализировал публикацию или распространение на любой платформе, включая социальные сети, новостей о пандемии, способных вызвать панику среди населения. Нарушители могли быть наказаны штрафом в размере 3000 иорданских динаров (4231 долларов США) и / или тюремным заключением на срок до 3 лет.

Этот контроль над правами граждан на свободу слова со стороны правительства реализуется благодаря статье 15.4 [анг] Конституции королевства, которая наделяет правительство полномочиями, при условии объявления военного или чрезвычайного положения, вводить «ограниченную цензуру» прессы в вопросах, касающихся широких понятий «общественной безопасности» и «национальной обороны».

Аресты начались в первых числах апреля. После публикации репортажа о финансовых трудностях поденных рабочих из-за локдауна были арестованы [анг] и затем освобождены под залог генеральный директор Ro’ya TV Фарис аль-Сайег и журналист Мухаммад аль-Халиди.

Судьба других, попытавшихся осветить тяжелое положение маргинализированных сообществ в условиях COVID-19, была хуже. Салим Акаш, бангладешский журналист и репортер веб-сайта Jago News, был арестован [анг] в середине апреля и обвинен Иорданией в нарушении законов о телекоммуникациях и борьбе с терроризмом после того, как он распространил в Facebook новости, привлекавшие внимание к проблемам бангладешских рабочих-мигрантов из-за локдауна. Министерство внутренних дел Иордании издало приказ о депортации Акаша, который и по сей день находится в заключении в Иордании.

Сужающиеся горизонты

Вскоре аресты вышли за пределы COVID-19. 17 мая 2020 года защитник прав животных Али Сарсур был задержан за несколько сообщений в Facebook. В одном из них Сарсур превозносил королеву Иордании, которую, по его утверждениям, с ним роднила общая фамилия — эта публикация была сочтена оскорбительной для королевы Рании, поскольку его фамилия на арабском значит «таракан». В другом посте Сарсур сообщил, что назвал свою собаку в честь тогдашнего министра здравоохранения. Ему было предъявлено обвинение в оскорблении величества, а также в оскорблении должностного лица, и он находился под арестом более 60 дней, прежде чем был освобожден под залог.

Королева Иорданского Хашимитского Королевства Рания аль-Абдулла, член Совета попечителей Всемирного экономического форума, и король Абдалла II ибн аль-Хусейн, король Иорданского Хашимитского Королевства, во время ежегодной встречи Всемирного экономического форума в Давосе, Швейцария, 29 января 2010 года. Фото Всемирного экономического форума, лицензия CC BY-NC-SA 2.0

В июне публикация по случаю Дня независимости Иордании колонки с критикой зависимости Иордании от западного и израильского влияния привела к заключению её автора, Саида Тьяба, генерального секретаря Иорданской демократической партии народного единства, в тюрьму [анг] на 7 дней. Образованная в 1990-х годах Иорданская демократическая партия народного единства является социалистической политической партией, которая выступает за палестинский национализм.

Через месяц закрытие профсоюза учителей [анг] разожгло месячные протесты по всему королевству. Изданное правительством постановление о запрещении передачи информации [анг] заглушило на весь август новости, связанные с протестами. Во время протестов наблюдалось и некоторое намеренное замедление пропускной способности сети [анг]. Отключения СМИ, некогда бывшие редкостью, стали обычным способом заставить замолчать журналистов, ограничить расследования и общественные дискуссии [анг]. Позже Бэзил Окур, главный редактор jo24.net, был арестован по обвинению в нарушении постановления из-за публикации сообщений о реакции людей на закрытие профсоюза.

Большее внимание привлекло дело иорданского карикатуриста Эмадом Хаджаджем. Хаджадж был арестован [анг] 26 августа 2020 года после публикации карикатуры, критикующей мирное соглашение между ОАЭ и Израилем, на которой изображен наследный принц Абу-Даби. Обвиненный в «подрыве отношений [Иордании] с иностранным государством», он был переведён в суд государственной безопасности — суд, предназначенный для рассмотрения чрезвычайных дел, таких как торговля наркотиками и терроризм. Хотя через пять дней он был освобожден под залог, его арест рассматривается как ухудшение ситуации: это было первое тюремное заключение Эмада, несмотря на предыдущие скандальные карикатуры, в том числе изображающие других глав государств.

20 сентября 2020 года Бади ар-Рафаях, высокопоставленный член Фронта исламского действия (иорданских «Братьев-мусульман»), был арестован по обвинению в «оскорблении главы иностранного государства» и оскорблении величества. Его заключение под стражу, обоснованное постами и ретвитами в Facebook многомесячной давности, совпало с подготовкой иорданцев к парламентским выборам, на которых «братья» были ключевой оппозиционной стороной, что вызвало подозрения о политическом мотиве ареста.

Мало того, что посту Бади в Facebook было почти шесть месяцев, так он даже не был оригинальным – его пост поддерживал чьи-то молитвы о том, чтобы президент Египта Абдул-Фаттах Ас-Сиси подхватил COVID-19 от высокопоставленного египетского военного чиновника, который умер от вируса. Несколько дней спустя Рафаяха освободили под залог.

Фади аль-Кади, специалист по общественной информации и правам человека на Ближнем Востоке, прокомментировал обвинения Бади в своем Twitter:

توجيه تهمة “تحقير” رئيس دولة أجنبية/شقيقة (وهو هنا السيسي) هي تُهمةٌ مُعيبة، ليس بحق المهندس بادي الرفايعة، بل بحق أي نظام تشريعي وقانوني يتذرع بـ حق البشر في إبداء أي رأي سلمي. #الحرية_للمهندس_بادي_الرفايعة#الأردن https://t.co/ytNPOvQwb4

— Fadi Al-Qadi (@fqadi) September 20, 2020

Обвинение в «оскорблении» главы чужой / братской страны (в данном случае Сиси) является постыдным обвинением, не против Бади аль-Рафаяха, а против любой законодательной и правовой системы, ссылающейся на право людей выражать любое мирное мнение

Совсем недавно прокурор Суда государственной безопасности постановил арестовать Джамаля Хаддада за публикацию новостной статьи, в которой задавался вопрос о том, получили ли правительственные чиновники вакцину от COVID-19 прежде, чем широкая общественность. Правительство предъявило Хаддаду обвинение [анг] в соответствии с Законом о борьбе с терроризмом. Он был освобожден под залог 29 декабря 2020 года в связи с участившимися протестами местных журналистов.

Описывая обвинения Хаддада, Гада аль-Шейх, журналистка, специализирующаяся на правах человека, написала в Twitter:

الصفعة الأكبر في توقيف الزميل جمال حداد، أن توقيفه من قبل محكمة أمن الدولة والتهم المسندة إليه من المخجل أن تكون مسندة لصحافي ونحن على أبواب ال ٢٠٢١، الحمد لله ما يحدث قفزات إلى الوراء ليست خطوات #لا_لحبس_الصحفيين #الحرية_لجمال_حداد

— ghada al sheikh غادة الشيخ (@GhadaSheikh) December 25, 2020

Самая большая пощечина в аресте нашего коллеги Джамаля Хаддада заключается в том, что его арест Судом государственной безопасности и предъявленные ему обвинения были бы позором в отношении любого журналиста в тот момент, когда мы стоим на пороге 2021 года. Мы делаем шаг назад, но не отступаем #NoToJailingJournalists [НетАрестамЖурналистов]

28 декабря 2020 года адвокату Мохамаду Алмаджали было предъявлено обвинение в оскорблении величества, оскорблении должностного лица и оказании влияния на избирательный процесс из-за вынесенного им юридического заключения относительно подписания королевского указа об утверждении всеобщих выборов 2020 года. Разбирательство по его делу не окончено. 

Реагируя на ситуацию с Алмаджали, правозащитница и адвокат Хала Диб саркастически написала в Twitter, что «действительно, нет предела», имея в виду недавнее заявление премьер-министра Бишера Аль-Хасауны о том, что «нет предела, если речь идет о свободе слова в Иордании».

Эти аресты, как многочисленны они бы не были, привлекли внимание общественности благодаря известности причастных к ним. Возможно, есть и другие, чьи аресты остались незамеченными.

До COVID-19 красные линии в речи Иордании были, в большей степени, различимы, ограничены лабиринтом правовых кодексов, включая Закон о киберпреступности, Уголовный кодекс, Закон о печати и публикациях, Закон о борьбе с терроризмом и Закон о телекоммуникациях.

За последние годы журналисты и активисты сформировали общее представление о том, что может создать им проблемы, и в основном сообразовались с ним. Согласно исследованию 2018 года, более 92 процентов журналистов практиковали самоцензуру. Тем не менее, задержания 2020 года — обусловленные тревожной обстановкой в связи с COVID-19 — сбили их с курса и показали, что Иордания идет по темным стопам деспотичных соседних стран, таких,как Саудовская Аравия и Египет, задерживающих журналистов и правозащитников по расплывчатым необоснованным обвинениям, часто — в терроризме.

Перевод: Мария Лобанова