Демонстрация в Берлине в знак солидарности с протестами в Перу. Фото: Юди Берлли Мугерза Диестра, используется с разрешения.

Перуанские социальные сети и пресса для меня, перуанки, проживающей в Германии, являются основным способом узнать, что происходит на родине. Освещение этой темы в Германии было поверхностным, и большая часть того, что мне попадалось, была взята из источников, специализирующихся на освещении текущих новостей в Латинской Америке (например, сайт Deutsche Welle на испанском языке). Моя двоюродная сестра, перуанка, проживающая в Соединённых Штатах, сказала мне то же самое: местные СМИ умолчали о демонстрациях в Перу. И я сомневаюсь, что это единичный случай.

В период с 9 по 17 ноября в Перу проводились массовые гражданские акции протеста, которые были жестоко подавлены правоохранительными органами. Протестующие обвинили Конгресс в незаконном [исп] отстранении президента страны от должности. Хотя демонстранты и перестали выходить на улицы после того, как Франсиско Сагасти был назначен новым президентом до следующих выборов, это привело к политическому кризису, который продолжается по сей день.

Тот факт, что международная пресса особо не уделяет внимания новостям из развивающихся стран, напомнил мне о концепции антрополога Грега Беккета о «нормальной чрезвычайной ситуации». Беккет отмечает [анг], что иностранцам кажется, будто эти страны всегда находятся в чрезвычайном положении. Это может доходить до абсурда, когда на международном уровне не обращают внимания даже на беспрецедентные события в развивающихся государствах. Необычные ситуации не освещают должным образом, потому что любую чрезвычайную ситуацию, даже очень серьезную, иностранцы воспринимают как «очередную чрезвычайную ситуацию». Я не видела никаких объяснений по этому поводу, поэтому пришла к выводу, что международная пресса также рассматривала события в Перу как «нормальную чрезвычайную ситуацию».

С этой точки зрения, международной прессе не удалось своевременно понять, что чрезвычайная ситуация, в которой оказалась Перу в ноябре прошлого года, стала чем-то гораздо более серьёзным, чем просто акции протеста. С одной стороны, это оказалось важным историческим событием в политической жизни Перу. С другой стороны, в международном отношении данное событие представляет собой очередной случай насилия со стороны полиции и нарушений прав человека.

Прежде всего, данное событие является переломным моментом, поскольку впервые в современной истории состоялась демонстрация, в которой большинство протестующих не имели никакого отношения к политическим [исп] организациям или партиям. Это заставило меня задуматься о том, что имеет ввиду писатель Карлос Леон Мойя [исп]: «Мы действуем нелогично: нужно не сначала организовывать, а затем маршировать, а наоборот, сначала маршировать, а затем уже организовывать». Подавляющее большинство протестующих не имеют никакого отношения к политическим организациям или партиям, и уж точно не будут в будущем. Однако это не являлось причиной протеста. Скорее всего может показаться, что причина кроется в том, что мы устали, что мы утомлены правящей властью, и именно поэтому люди вышли протестовать.

Тот факт, что протестующим также удалось улучшить организационную сторону демонстраций, наводит на ещё одну мысль Леона Мойю: актуальность интернета и виртуальных сообществ для сплочения людей и передачи информации (начиная с популяризации [исп] методов, используемых в Гонконге для обезвреживания бомб со слезоточивым газом, и заканчивая распространением списка пропавших без вести после демонстраций).

В конце ноября мы узнали, что 13 % населения страны активно участвовали [исп] в протестах, в то время как 73 % выражали поддержку протестующим. Теперь это стало частью современной истории Перу, поскольку впервые после протеста «Марш четырёх углов» [исп] так много перуанцев собрались вместе с одной целью. Именно по этой причине я была поражена насколько относительно мало внимания уделили этой новости в международной прессе.

Также я шокирована тем, что в международной прессе не упоминали о вопиющем нарушении прав человека со стороны Перуанской национальной полиции: почти сто человек ранены [исп], десятки молодых людей в течение нескольких дней считались пропавшими без вести, двое погибших в стране, которая (в принципе) считается демократической. Как такое могло случиться, что СМИ в других странах считают, что эти события не стоит освещать?

В глобальном плане 2020 год запомнится не только как год COVID-19, но и как год, когда полиция разных стран продемонстрировала, что может посягать как на право протестовать, так и в целом на права людей. Мы стали свидетелями жестокого обращения полиции [анг] с демонстрантами Black Lives Matter в Соединённых Штатах; неоправданно резкой реакции [анг] полиции на протестующих, выступающих против SARS в Нигерии; также мы видели, как движение Free Youth movement («Свободная молодёжь») в Таиланде столкнулось [анг] с преследованием и запугиванием со стороны вооружённых сил страны.

Разве здесь не наблюдается закономерность? Насилие со стороны полиции в Перу в период с 9 по 15 ноября очень похоже на события в США, Нигерии и Таиланде, о которых говорилось выше. События в Перу — очередной пример того, что подобные ситуации являются проблемой не в одной стране, а во всём мире. Поэтому важно, чтобы власти обращали внимание на такие ситуации не только в своём государстве, но и в других, а также защищали права людей.

Если бы международное сообщество оказывало дополнительное давление на государственные органы в случаях злоупотребления властью, это могло бы поспособствовать равномерному распределению власти между правительственными органами и гражданами страны, увеличивая таким образом значимость голоса каждого гражданина. Для этого у нас уже имеются нужные технологии. Но возможности людей донести своё послание через интернет всё ещё не сравнимы с возможностями официальной прессы как на национальном, так и тем более на международном уровне по охвату и влиянию.

Поэтому я считаю, что миссия журналистики и состоит в том, что пресса (не только перуанская или латиноамериканская, но и международная) должна быть заинтересована в освещении происходящего в Перу или в любой другой точке мира, в особенности, когда новости касаются прав человека. Не существует «нормальных чрезвычайных ситуаций».