Фотография Stand News. Используется с разрешения.

Это третья часть статьи, представленной на сайтеThe Stand News (кит) на китайском языке. Global Voices публикует этот материал в переводе на английский в пяти частях, с разрешения. Вы можете ознакомиться с первой и второй частями.

После того, как в 2019 году в Гонконге вспыхнули протесты против Закона об экстрадиции, 180 000 (кит) госслужащих испытывают огромное давление (анг), вынуждающее их демонстрировать лояльность правительству.

Вслед за вступлением в силу Закона о национальной безопасности, власти Гонконга включили в трудовые контракты государственных служащих «пункт о лояльности» (анг), требующий от подписавших документ «присяги на верность» Основному закону и правительству.

По словам секретаря государственной гражданской службы Патрика Нипа, участие в антиправительственной деятельности будет расцениваться как нарушение контракта. Вместе с тем, остаётся неясным (анг), что означает «антиправительственный» в этом контексте.

Нип также предупредил (анг), что госслужащие обязаны обращать внимание на то, как другие люди оценивают их действия в интернете. Несколько чиновников уже получили жалобы на их публикации в социальных сетях — и по меньшей мере один человек был уволен (анг) после того, как в сети он критиковал полицию Гонконга.

18 апреля, после того как правительство Гонконга приняло поправки, внесённые Управлением по связям Китая в статью 22 Основного закона (анг), Петер (имя изменено), 45-ти летний государственный служащий, решил отказаться от своего заработка в 100 000 гонконгских долларов (12 900 долларов США) в месяц и уволился. Он проработал в государственных органах более десяти лет.

Статья 22 Основного закона, мини-Конституции Гонконга 1997 года, была предназначена для того, чтобы не допустить прямого вмешательства властей Китая во внутренние дела города. В ней говорится, что «никакое подразделение Центрального народного правительства, никакая провинция, автономный район или муниципалитет под управлением Центрального правительства не могут прямо вмешиваться в дела, которыми Специальный административный район Гонконга управляет самостоятельно согласно этому закону».

17 апреля Управление по связям Китая выступило с заявлением (анг), что эта статья не должна применяться в отношении двух центральных пекинских органов, расположенных на острове, Управления по делам Гонконга и Макао и Управления по связям Китая. На следующий день правительство Гонконга согласилось с этой идеей, несмотря на то, что два эти органа были официально учреждены в 2000 году и на них распространяются ограничения, закреплённые в статье 22 (анг).

В мае, после того как Пекин обнародовал подробное содержание Закона о национальной безопасности, Петер связался с агентством инвестиционной иммиграции и приготовился уехать из Гонконга на Тайвань.

Он говорит, что не может смириться с тем, что принцип «политической нейтральности», которого ранее должны были придерживаться госслужащие, теперь заменен на «политическую лояльность». Одним из примеров последствий этого изменения для госслужащих был отказ Управления внутренних дел предоставить административную поддержку муниципальным советам — в частности, возмещение административных расходов (кит) — после того, как продемократические политические партии получили большинство мест в советах на выборах в ноябре 2019 года (анг). Петер добавляет:

You know, Hong Kong has changed. Now the principle of how things are done is not based on rationality nor public interest… In the past, people used to criticize Hong Kong people as being too materialistic and the Hong Kong government as being too utilitarian and calculative. You can say that the way society is operated is a kind of pragmatic economic principle. However, under such principle, there is a baseline, such as you can’t jail a person for his speech and thought. Even such a pragmatic principle has vanished in current Hong Kong. The totalitarian China and Hong Kong government has led HK into this — now the police can say that chanting a slogan is a crime!

Знаете, Гонконг изменился. Теперь всё делается не по принципу рациональности или общественного интереса… Раньше жителей Гонконга часто критиковали за излишний материализм, а правительство Гонконга — за слишком прагматические и расчётливые действия. Можно сказать, что способ управления обществом — это своего рода прагматический экономический принцип. Но в таком принципе есть некая основа, например нельзя заключать в тюрьму человека за его слова и мысли. А в современном Гонконге исчез даже такой прагматический принцип. В подобное положение Гонконг завели тоталитарный Китай и правительство Гонконга, теперь полиция может утверждать, что скандирование лозунга — это преступление!

Четыре года назад лицо Петера было запечатлено на ставшем популярным фото с одного публичного мероприятия. Тогда его руководитель предупредил, что такой поступок неприемлем для госслужащего, который должен оставаться политически нейтральным. Петера попросили больше не посещать политические мероприятия.

Хотя тогда Петер не спорил с начальством, он говорит, что по-другому смотрит на «политическую нейтральность». Для Петера это означает, что он не должен дискриминировать тех, кто занимает иную политическую позицию, и что на его поступки не должны влиять высшие руководители, кем бы они ни были. Другими словами, он сказал, что должен поддерживать существующую систему в любых политических обстоятельствах.

Петер задаётся вопросом:

If the Hong Kong government introduces a policy that would harm the interest of Hong Kong as a whole, as a Hong Konger, shouldn’t the civil servants voice out our opposition?

Если правительство Гонконга осуществляет политику, которая повредит интересам Гонконга в целом, то не должны ли госслужащие, как гонконгцы, быть выразителем мнения нашей оппозиции?

Он продолжает:

The current situation is that the top government officials are forcing tens of thousands civil servants to lead Hong Kong into an authoritative path. [But] civil servants are also humans with independent thoughts.

В сложившейся ситуации высшие должностные лица принуждают десятки тысяч госслужащих вести Гонконг по авторитарному пути. [Однако] госслужащие — это также и независимо мыслящие люди.

Суб Бак (вымышленное имя) работает в правоохранительных органах. Во время выступлений против Закона об экстрадиции он выполнял роль «покровителя», раздавая продовольственные талоны и помогая протестующим первой линии безопасно покидать зоны протестов.

С первого июля, когда начал действовать Закон о национальной безопасности, Суб Бак обзавёлся анонимным телефоном-невидимкой. Он уверен в том, что Гонконг со временем примет китайскую систему социальных кредитов для контроля жителей Гонконга:

If you subscribe the pro-democracy Apple Daily News, you will get a demerit; if you put up a yellow ribbon on your Facebook profile picture, you will get a demerit; if you buy at a pro-democracy “yellow shop,” you will get a demerit (…) The national security bureau will create political profiles of many individuals, categorize them and turn all the information into a database. They will start with the law enforcement units as these units are politically more sensitive. Tens of thousands of civil servants will be profiled and eventually even the ordinary people will have their own political profile stored in the database.

Если вы подпишетесь на продемократическую газету Apple Daily News, то получите штрафной балл; если поместите жёлтую ленту на изображение в своём профиле Facebook, то получите штрафной балл; если купите товар в продемократическом «жёлтом магазине», то получите штрафной балл (…) Бюро национальной безопасности будет собирать политические досье на многих людей, распределять их по категориям и переносить всю информацию в базу данных. Они начнут с правоохранительных органов, потому что политическая позиция этих структур более важна. Будут собраны сведения о десятках тысяч госслужащих, и фактически политические досье будут заведены даже на обычных граждан.

Он считает, что система наблюдения с распознаванием лиц, широко используемая в Китае, скоро будет внедрена в Гонконге.

Поскольку у Суб Бака есть семья, и он не может позволить себе потерять свою теперешнюю работу, в начале 2020 года он перестал участвовать в протестах. Суб решил притвориться сторонником власти или «синей лентой» (выражение, которым обозначают сторонников правительства, в отличие от «жёлтых», то есть противников власти), и удалил свою историю из социальных сетей.

Он говорит, что в повседневной жизни поступает, как «синие», например, называет протестующих «мятежниками» или даже «тараканами».

Однажды он мельком увидел группу WhatsApp, в которой «синие» коллеги по работе информировали о «жёлтых» сослуживцах. Суб уверен, что любой человек, помеченный «жёлтым», не пройдёт испытательный срок или в будущем не получит повышения.

Суб Бак говорит, что он присягнет на верность в обмен на повышение зарплаты, но отмечает, что, вероятно, уйдет с работы, если его заставят выполнять обязанности, противные его совести.