«Рождённая здесь»: разговор с ямайской художницей Джуди Энн Макмиллан о её новой автобиографии

Художница Джуди Энн Макмиллан. Фото предоставлено Макмиллан, использовано с разрешения.

Свою автобиографию ямайская художница Джуди Энн Макмиллан [анг] закончила этими сильными словами:

We spend so much of our lives making the best of the consequences of earlier choices, doubting often whether those choices were the right ones […] At this stage of my life, I am still painting not because I’m in the trap of habit but simply for the love of it. I know that one day the paintbrush will drop out of my hand but if I had never sold a painting, I would still have done it because it helped me to appreciate the extraordinary gift of life and life’s beauty.

Огромную часть своей жизни мы пытаемся выжать как можно больше из наших предыдущих решений, часто сомневаясь в правильности нашего выбора […]. Сегодня я пишу картины не из привычки, а потому что я люблю это делать. Я прекрасно понимаю, что придёт тот день, когда кисточка выпадет из моей руки, но даже если бы я за всю жизнь не продала ни работы, я бы всё равно была художницей, потому что это позволило мне ценить невероятный дар и красоту жизни.

Её ироничный, житейский и созерцательный автопортрет носит название «Born Ya: жизнь и любовь ямайской художницы» [анг]. Слова «Born Ya» художница позаимствовала из популярной песни [анг], и значат они «Рождённая здесь».

Автопортрет Джуди Энн Макмиллан «В терновом венце», фото использовано с разрешения.

Макмиллан родилась в Кингстоне в 1945 году. Сегодня художница широко известна своими проницательными портретами, всеобъемлющими, но в то же время уютными пейзажами и детальными натюрмортами, преимущественно маслом. Её наставник — выдающийся ямайский художник Альберт Хьюи [анг] — пригласил её писать картины вместе с ним, когда она была ещё ребёнком.

Макмиллан получила образование в Колледже искусств и дизайна Дункан Джорданстоун в Данди в Шотландии. Первая её выставка прошла на Ямайке, когда художнице было 22 года. С того момента её многочисленные выставки проходили как дома, так и заграницей. В 2007 году Карибский фонд искусств официально признал Макмиллан в Зале славы за её выдающийся вклад в изобразительное искусство. В настоящий момент художница живёт на два города — Кингстон и Рокфилд (Сент-Энн, Ямайка), где находится её деревенский домик.

В своём детстве Макмиллан мало в чём нуждалась: она выросла в семье успешного бизнесмена и волевой сельчанки. В то время как многие жительницы Ямайки среднего класса выбирали судьбу домохозяйки и матери, Макмиллан решила пробивать свой собственный путь.

В мемуарах художница деликатно и с юмором отмечает детали ямайского общества, в особенности его классовую структуру и отношения между мужчиной и женщиной. Всё это отображено и в её разносторонних и чутких портретах жителей Ямайки, в том числе бездомных, растаманов, деревенских женщин, фермеров и домашней прислуги.

И хотя художница жила за границей и много путешествовала, её любимым местом остаётся родной остров — его пейзажи и портреты, — что легко заметить в её двух книгах «Ещё рисую» [анг] и «Моя Ямайка» [анг].

Мне удалось взять виртуальное интервью (при помощи электронной почты и WhatsApp) у Макмиллан о её автобиографии, жизни как художницы, а также сложностях и противоречиях общества и классовой структуры Ямайки.

Эмма Льюис (ЭЛ): Давайте начнём с самого начала. Как бы вы описали своё детство?

Judy Ann MacMillan (JAM): Innocent and happy. Even though I was terrified of my parents’ wrath, I felt completely loved, and that security was a good preparation for adulthood.

Джуди Энн Макмиллан (ДЭМ): Невинное и счастливое. Хоть я и тряслась от страха перед гневом своих родителей, они меня очень любили, и это чувство безопасности отлично подготовило меня ко взрослой жизни.

Макмиллан пишет картину в компании своего верного ротвейлера Роки. Фото предоставлено Макмиллан, использовано с разрешения.

ЭЛ: Ямайка — ваш дом, вы были «рождены здесь». Какие уникальные черты острова вы можете выделить?

JAM: Jamaica’s physical beauty is its own reason for being. Its culture as climate to a unique degree, because the island is a sensual experience. Few places feel as good on one’s skin as Jamaica. The sea is the temperature of your body, you can stay in it for hours. The combination of temperature and the visual beauty of nature create[s] a seductive harmony that is hard to beat.

ДЭМ: Природа Ямайки так красива, что только лишь от этой красоты хочется жить. Культура острова — это, можно сказать, его климат, ведь жизнь на Ямайке бьёт по всем органам чувств. Сложно найти ещё места, которые кожа полюбит также, как Ямайку. Море всегда температуры вашего тела, поэтому оставаться в нём можно часами. Вместе температура и внешняя красота природы создают соблазнительную гармонию, превзойти которую очень сложно.

Мать Макмиллан в доме её детства на Вест-Авеню, Кингстон, Ямайка. Фото предоставлено Макмиллан, использовано с разрешения.

ЭЛ: Ваше колкое описание нравов представителей среднего класса Ямайки очень остроумно. На ваш взгляд за последние пару десятков лет успело ли это общество серьёзно измениться?

JAM: Yes, the class structure has changed enormously. In my youth, the staff in elegant resort villas lowered their voices when guests entered the house. Now they raise them. My insights are from the inside, and that’s where you see that Jamaica’s vision of itself is quite different to the way we are seen by outsiders. For example, Jamaica does not see itself as a poor country, and just as our poor people do not see themselves as poor, our middle class modelled themselves on the English upper class and had no idea that they were middle class. These attitudes are very puzzling to outsiders, and compounded by the insider language of the island — as in the title ‘Born Ya’ — are the source of a great deal of Jamaica’s identity crises, which is puzzling, surprising and very amusing.

ДЭМ: Да, классовая структура изменилась не на шутку. Во времена моей молодости прислуга в элегантных курортных виллах начинала говорить тише, как только гости входили в дом. Сейчас они говорят громче. Мне удалось описать Ямайку изнутри, и поэтому можно легко заметить, как описание Ямайки местным отличается от того, как нас видят иностранцы. Например, Ямайка не назовёт себя бедной страной, так же как и её жители не видят себя бедняками; более того, наш средний класс равнялся на аристократов Англии, никогда не думая о себе как о среднем классе. Такое отношение сильно озадачивает иностранцев, а если добавить к этому диалект острова, создающий свойский язык местных жителей (как в заглавии книги «Born Ya»), — всё это создаёт множество поводов для кризисов ямайской идентичности. Это одновременно сбивает с толку, удивляет и очень забавляет.

ЭЛ: Назовёте ли вы себя феминисткой? И жива ли ещё так называемая «культура мачо»?

JAM: I would not have described myself as a feminist when I was young because although I respect them intellectually, I considered the lack of a man to take care of me to be a profound failure. But the fact that I was able to take care of myself made me a feminist. The macho culture is very much alive and well, aided by the complicity of the women.

ДЭМ: Когда я была молодой, я бы себя феминисткой не назвала, несмотря на то, что умом я феминизм уважала. Тогда мне казалось, что, если в моей жизни не будет мужской заботы, это будет огромным провалом. Но я смогла позаботиться о себе сама, поэтому теперь я феминистка. А «культура мачо» до сих пор процветает, да ещё и при активной поддержке местных женщин.

ЭЛ: Какая картина ваша любимая и почему?

JAM: It’s impossible to choose one painting out of all my favourites. One of my most admired contemporary painters is Lucian Freud.The humanity in his nudes and portraits has reduced me to tears on occasion.

ДЭМ: Выбрать одну картину из всех моих любимых просто невозможно. Из числа современных художников я могу выделить Люсьена Фрейда. Были случаи, когда человечность его обнаженных картин и портретов пробивала меня на слёзы.

«Моя земля», Джуди Энн Макмиллан: пейзаж, часть вида из дома художницы в Рокфилде, Сент-Энн, Ямайка. Фото предоставлено Макмиллан, использовано с разрешения.

ЭЛ: Если бы вы не нашли Рокфилд (ваш деревенский дом), что или какое место стало бы вашим вдохновением?

JAM: The museums, the temples of the great paintings of the past are still my inspiration for my work. Finding Rockfield was a result of my ongoing appreciation of nature. That appreciation could have happened anywhere.

ДЭМ: Музеи — храмы великих картин прошлого — всё ещё меня вдохновляют. Рокфилд я нашла, потому что всегда любила природу. А эта любовь могла бы прорасти где угодно.

ЭЛ: В своей книге вы несколько раз называете себя изгоем. Как вы думаете, творческие люди — изгои по определению?

JAM: Yes.

ДЭМ: Да.

ЭЛ: Вы довольно холодно относитесь к «национальному искусству» на Ямайке. Какие пути для развития большей инклюзивности художественного сообщества Ямайки вы видите?

«Моисей города Ривертон», портрет Джуди Энн Макмиллан, использован с разрешения.

JAM: I give short shrift to the universal art world of which Jamaica is just a small imitative part. The art world has changed so much from the one of my youth as to be unrecognisable and I don’t have or want a place in it. I wanted to be a painter, not a marketeer — but the art of marketing to the mass market has replaced the art of painting. In these new skills I am at a disadvantage, because I have no idea how to create a brand of myself on the commercial market. Taping a banana to a wall, as happened at last year’s Art Basel, with a price tag of many hundreds of thousands of dollars is where these marketing stunts have led contemporary art.

ДЭМ: Я холодно отношусь к художественному миру в целом, а крохотная Ямайка его лишь имитирует. Художественный мир так сильно изменился со времён моей молодости — его просто не узнать, поэтому я не могу и не хочу быть его частью. Я хотела быть художницей, а не торговцем, но сегодня искусство продавать работы в широкие массы пришло на смену искусству творить. Я профан в этом плане, потому что я понятия не имею, как создать собственный бренд для коммерческого рынка. Приклеенный скотчем банан к стене с прошлогодней выставки «Арт-Базель», оценённый в сотни тысяч долларов, — вот до чего довёл маркетинг современное искусство.

ЭЛ: Каким вы видите будущее изобразительного искусства на Ямайке?

JAM: Fine art itself is under intense challenge in Jamaica, as it is elsewhere. The tenets of what used to be known as fine art are in conflict with social improvement, political messages and democratic ideas. Marketing a commercial product has displaced the artist in his garret.

ДЭМ: Изобразительное искусство Ямайки и всего мира переживает трудные времена. Постулаты того, что раньше было изобразительным искусством, соперничают с общественным развитием, политическими посланиями и идеями демократии. Торговля рекламным продуктом пришла на смену художнику.

ЭЛ: Как бы вы описали физический процесс рисования?

JAM: Painting is like dancing on a tightrope. It’s a balancing act of tone, colour, drawing, heart, hand and brain. Keeping all these elements balanced creates a tension that feels impossible while it is going on. But sometimes when the search to put the experience in paint is over, there is an elation that is for me addictive.

ДЭМ: Я бы сравнила его с танцем на канате. Баланс тона, цвета, наброска, сердца, руки и разума. Равновесие всех этих элементов создаёт напряжение, которое кажется невозможным в самом процессе. Но иногда после того, как задумка выражена на холсте, наступает эйфория, к которой я сильно пристрастилась.

ЭЛ: В каком месте вы чувствуете себя самой собой?

JAM: Jamaica, of course.

ДЭМ: Конечно, на Ямайке.

Начать обсуждение

Авторы, пожалуйста вход в систему »

Правила

  • Пожалуйста, относитесь к другим с уважением. Комментарии, содержащие ненависть, ругательства или оскорбления не будут опубликованы.