Женщина из народа ндебеле в ЮАР. О многих коренных народах ЮАР и их языках почти нет информации в интернете. Изображение UN Photo/P Mugabane [1], 1 января 1988 года. Лицензия CC BY-NC-ND 2.0 [2].
[Все ссылки ведут на англоязычные ресурсы, если не указано иное.]
Языки нама [3] [рус] (готтентотский) и нцъу (N|uu [4]) существуют гораздо дольше, чем большинство других языков ЮАР.
На территории всей ЮАР ежедневно используются три слова из нама: dagga («конопля»), nai («флейта Пана») и kak (жаргонное название «фекалий» или «отходов»). Влияние этого языка на название местностей — например, karoo («сухое место») — также указывает на то, какой путь он прошёл в стране.
На языке нама, на котором тысячелетиями разговаривали многочисленные группы готтентотов, сейчас говорят лишь некоторые жители Северо-Капской провинции ЮАР. Единственные живущие сейчас носители языка нцъу — уже в преклонных годах, а сам язык находится почти на грани исчезновения [5].
В ЮАР одиннадцать официальных языков: девять [6] языков банту и два — африкаанс и английский — иностранных языка.
Языки банту входят в подветвь нигеро-конголезской семьи. На нама, который не является языком банту, говорят практически только [7] в Намибии.
Нама не является официальным языком ЮАР. Его нельзя признать своим родным языком, его не преподают в школах страны, и из-за этого становится ещё труднее противостоять существующей тенденции, связанной с утратой этого языка.
«Невидимость» в национальном нарративе ЮАР проявляется также в «отсутствии» этого языка в интернете. Я на своём опыте наблюдал напряжённую борьбу за реализацию права граждан на свободу выражения на родных языках в сети и вне её, и я всё еще сам от нее не отказался.
Забывание языков коренных народов в ЮАР
Kakapusa («стирание», «амнезия» или «забывание») — одно из слов, которые я очень часто использую, поскольку оно включает в себя всю ту kuru («работу»), которую я выполняю в качестве сторонника придания официального статуса языкам нама и нцъу — двум из коренных языков Южной Африки.
Я не hoaragase («остановлюсь»), пока не овладею полностью своим наследием. К сожалению, хотя я и готтентот, но вынужден думать и говорить на языке tsu-khoen («угнетателей»), которые обесчеловечили мой народ.
Африка — мой дом, но я не могу беседовать с предками. Как я вообще могу обрести vkhîb («мир»), если иностранные слова отдаются эхом в моей душе? Vuru («исцеление») моей сущности начнётся лишь с kawakawas («восстановления») моего nam («родного языка»).
Kakapusa характеризует ЮАР после апартеида. В основу постколониального нарратива положено умышленное, узаконенное и ставшее привычным уничтожение первых жителей этой страны.
Несправедливость пережитков колониального правления и апартеида в ЮАР ужасает. Однако воздействие на коренных жителей ЮАР ещё более отвратительно, поскольку в результате происходит систематическая утрата местных языков.
К сожалению, эта несправедливость в ЮАР сохраняется и после окончания апартеида, поскольку основные действующие лица — правительственные и неправительственные — лишь на словах обещают сохранять и поддерживать коренные языки, такие как нама и нцъу.
В прошлом году президент Южно-Африканской Республики Сирил Рамафоса дал [8] kaise isa («красивые обещания») одной из последних [9] ныне живущих носителей нцъу Ауме Катриене Есау, заявив, что сделает всё от него зависящее, чтобы ни один язык не умер. Тем не менее после этого заявления мало что было сделано. Учёный-лингвист [10] Энн-Мари Бьюкес утверждает, что разрыв между намерениями и действиями государственных деятелей в отношении языковых проблем по-прежнему сохраняется.
И всё же мы, обладатели того, что, безусловно, является одним из величайших языковых сокровищ Африки, страдаем от языкового империализма, остракизма и дегуманизации нашего родного языка. Мы унижены, оторваны от Южно-Африканской Республики и от Африканского континента.
Это борьба против постоянного отчуждения, перед участниками которой стоит цель стать заметными в пространстве, в стране, которой удобно, что наших голосов не слышно.
Моя платформа gobab khais («языкового мятежа»)
From April 20 to 24, Denver Toroxa Breda (@ToroxaD [11]) will be tweeting on #IdentityMatrix [12] – a social media conversation on identity, language and digital rights – from this handle.
Breda, a Khoe languages and cultural Kuwiri (activist), is from South Africa. pic.twitter.com/9UTpKJrBR3 [13]
— GV SSAfrica (@gvssafrica) April 19, 2020 [14]
С 20 по 24 апреля с этого аккаунта в Twitter блог #IdentityMatrix [12] («Матрица тождественности») — разговор об идентичности, языке и цифровых правах — будет вести Денвер Торокса Бреда (@ToroxaD [11]).
Бреда — Kuwiri (активист) языков кхойкхой и культуры [готтентотов], родом из ЮАР.
Возможно, не все понимают, что использование родного языка в интернете является цифровым правом. Однако сейчас во многих кругах его всё шире начинают признавать одним из основных прав человека.
В Африканской декларации о правах и свободах в интернете говорится, что [15]:
Individuals and communities have the right to use their own language or any language of their choice to create, share and disseminate information and knowledge through the Internet. Linguistic and cultural diversity enriches the development of society. Africa’s linguistic and cultural diversity, including the presence of all African and minority languages, should be protected, respected and promoted on the Internet.
Отдельные лица и сообщества имеют право использовать свой собственный язык или любой другой язык по своему выбору для создания, обмена и распространения информации через интернет. Языковое и культурное разнообразие обогащает развитие общества. Языковое и культурное разнообразие Африки, включая присутствие всех африканских языков и языков меньшинств, следует защищать, уважать и популяризировать в интернете.
Я активно писал в социальных сетях, призывая государственные институты и частные организации серьёзно относиться к этой важной проблеме в интернет-пространстве и в реальной жизни.
Используя свою учётную запись в Twitter (@ToroxaD [16]), я смог серьёзно противодействовать тем институтам, на которых, как я думаю, лежит вина за закрепление подобного неравноправия. Им часто удобно игнорировать меня — одного из немногих людей, поднимающих свой голос против языкового и культурного неравенства и несправедливости.
Университеты также закрепляют ситуацию неравноправия [17]: за последние 26 лет они не сделали ничего или почти ничего для того, чтобы u-khai («поддержать») коренные языки в ЮАР. Я обратился к издательству Macmillan — компании, имеющей авторские права на материалы на коренных языках, — но они, похоже, не очень хотят демократизировать этот контент, предоставить к нему свободный доступ и, таким образом, способствовать дальнейшему изучению этих языков.
И всё же я также знал, что на прошлой неделе у меня была возможность взаимодействовать с институтами, которые в других обстоятельствах оставили бы мои обращения без внимания. Я столь же обдуманно использовал эту возможность, как и они преднамеренно нас уничтожают.
Южно-Африканская ассоциация разработки книг организует Национальную неделю книги — ежегодное мероприятие [18], на котором популяризируются языки и разработка книг. Почти на протяжении года я пытался связаться с ними через Twitter и писал им на электронную почту, но всё тщетно. Я также заметил, что во время Недели книг в сети устраивались сеансы чтения на языках банту, языке жестов и на английском, но они не использовали ни один коренной язык страны, такой как нама.
Но я написал им с моей платформы gobab khais («языкового мятежа») в Twitter и высказал всё, что думаю по этому поводу. Наконец, они ответили:
We are also currently busy developing a Children's Literature Project that will include at least one of the languages. We are only in the 4th week of Online Storytelling and have expanded the languages included with each week and will continue to do so. (2/3)
— NationalBookWeek (@NBW_SA) April 23, 2020 [19]
В настоящее время мы занимаемся разработкой проекта по детской литературе, в котором будет задействован по крайней мере один из этих языков. Мы всего лишь четвёртую неделю проводим онлайн-чтения, каждую неделю увеличиваем количество доступных языков и будем продолжать это делать. (2/3)
Конечно, это меня шокировало, потому что последние два года они были непробиваемы как скала и противились любым попыткам начать развивать нама. И вот теперь они отвечают и, говоря о проводившейся ими языковой программе на нама, планируют в будущем организовать детский проект и, возможно, включить в программу виртуальных сеансов чтения книги на нама, и это было именно то, чего я действительно хотел. Они отправили это электронное письмо, и теперь я полон надежд.
Приведу другой пример — я связался с разработчиком, чтобы добавить первое в истории приложение на языке нама в магазин приложений Google:
I remember searching on the Google app store seeing all these Language apps and seeing NO KHOEKHOE language apps. I emailed a few of the developers and Shotgun experiments responded and created the FIRST KHOEKHOE language apps ever. pic.twitter.com/7OUsDhwH3T [20]
— GV SSAfrica (@gvssafrica) April 24, 2020 [21]
Я помню, как искал в магазине приложений Google, просмотрел все эти языковые приложения, но не нашёл НИ ОДНОГО языкового приложения на НАМА. Я написал по электронной почте нескольким разработчикам, и откликнулись Shotgun experiments, а затем они создали ПЕРВОЕ в истории приложение для изучения языка НАМА.
По сути, эта неделя дала мне возможность поразмышлять, а также напомнила о важности работы по gobab udawa («восстановлению языка») в цифровом пространстве.
Я помню, как говорил с членами сообщества о своих твитах, и некоторые из них действительно высоко оценили, что наш голос стал слышен и на международном уровне. Для коренного народа, каковым является община готтентотов, на протяжении 366 лет жившая в условиях интеллектуальной, культурной и языковой колонизации, действительно сложно осознавать, что qnora («освобождение») наших языков — правильное и актуальное занятие.
Порой легко смотреть на эту деятельность изнутри вашего сообщества. Прошедшая неделя помогла взглянуть на эту деятельность сквозь призму уникального африканского опыта. Это помогло мне осознать, что язык нама нужен не только сообществу готтентотов.
Этот язык дал миру слова мама (ma на нама обозначает «давать») и хака [22] [рус] (обозначает танец). Поэтому udawa («восстановление») нама в равной степени важно для всего нашего континента: этот язык имеет богатые исторические корни и используется в стольких африканских нарративах, что ему нельзя позволить когда-либо угаснуть.
Африка voaga («возродится»), когда возродятся её языки, и особенно когда её Xgusi gobab («родной язык») voaga.