До того как пандемия COVID-19 заставила страны мира закрыть свои границы, боливийский карнавал в Оруро [3], проходивший в этом году с 17 по 26 февраля, окутали вспышки цвета и музыки.
Музыканты танцевали, танцоры пели, а всё это время в свете парадных огней и салюта сверкали расшитые вручную костюмы.
На высоте 3735 метров над уровнем моря 35 000 танцоров и 5 000 музыкантов отмечали древний национальный праздник четырёхкилометровым паломничеством в честь Virgen del Socavón — Девы Марии Шахт [4][анг]. ЮНЕСКО объявила ежегодно проводимый на юго-западе Боливии карнавал в Оруро шедевром устного и нематериального культурного наследия человечества [5].
Хотя карнавал — это праздничное мероприятие, здесь также подчёркивается неравенство между мужчинами и женщинами. Однако женщины и небинарные люди, которых давно не допускали на карнавал, теперь претендуют на место, где они могли бы реализовать своё право на участие.
Что касается музыки, то в этом году фестиваль традиционных групп впервые возглавила женщина [6] [исп] — через 18 лет после основания группы. Режиссёрка, пианистка и певица сопрано Ванина Миранда вместе с тремя другими режиссёрами отобрала, подготовила и записала партитуры для 23 песен.
Менее десяти лет назад, когда женщинам впервые разрешили участвовать в группах на карнавале Оруро, в новостях была опубликована фотография с сексистской подписью [7] [исп]: «Красивые женщины придают группам ещё один „штрих“». Это изменилось с появлением в 2017 и 2018 годах соответственно женской инструментальной группы Candelaria [8] [исп] и группы Santa Cecilia [9][исп], созданных и состоящих исключительно из женщин.
Раз зашла речь о танцах, женщины также протестуют против мужского доминирования при распределении гендерных ролей [11]. Один из примеров — La Diablada [10] [анг] (Танец Дьяволов), где показана борьба добра и зла. Раньше женщинам разрешалось изображать только демонических персонажей, а теперь они играют роли ангелов-женщин [12][исп], олицетворяющих семь добродетелей [13] и сопровождающих святого архангела Михаила [14] [анг]. Ещё одно недавнее нововведение — «мачас [16]» [исп], женская версия традиционного андского танца «Капоралес [15]» [анг]. Поскольку в испанском языке существует грамматический род [17] [анг], стоит отметить, что вместо «Las Caporales» используется слово machas (феминитив от machos), и это указывает на то, что женщину нужно относить к мужскому роду, дабы её сила была признана. Другое любопытное обстоятельство заключается в нежелании мужчин изображать чолиту [18] [анг], женского персонажа танца «Капоралес».Трансгендерным женщинам открыта дорога к участию в карнавале
До 1970-х годов единственным женским персонажем на карнавале в Оруро была Virgen del Socavón — Дева Мария Шахт. Из-за патриархального консерватизма биологическим женщинам было запрещено участвовать в карнавале, поэтому этого женского персонажа изображали трансгендерные, гомосексуальные и гетеросексуальные мужчины, как объясняет [19] [исп] исследователь и деятель культуры Давид Арукипа.
Для танца Моренада мужчины переодевались в женскую одежду для представления традиционного персонажа China Morena. В 1960-х и 70-х годах China Morena стала выглядеть более сексуально, как трансвестит: юбка была укорочена, к новым ботинкам на платформе были добавлены высокие каблуки, а на одежде стали вышиваться причудливые рисунки, что превращало China Morena, как объяснил [21] [исп] Арукипа, в China Morena Mariposa (слово «mariposa», или «бабочка», в испанском сленге обозначает гомосексуальных мужчин [22][анг]).Но в середине 1970-х годов трансженщинам было запрещено [21] [исп] участвовать в этом мероприятии после того, как танцовщица по имени Барбарелла поцеловала [23] [исп] тогдашнего фактического президента Уго Бансера [24] [анг]. После этого инцидента были допущены биологические женщины.
Мачизм тоже меняет свой облик на карнавалах
Хоть карнавалы и воспринимаются как места сексуальной раскрепощенности, женщины всё же должны противостоять попыткам других людей контролировать их тела. Теперь, когда им разрешено танцевать и заниматься музыкой, они также становятся объектами домогательств. Это обычно проявляется в форме унизительных возгласов типа «Двигай, двигай!», свиста и требований поцелуев. Женщин, которые не подчиняются, обвиняют в том, что они «гордячки». К мужчинам-танцорам относятся похоже, но реже и без наказаний. Пожилым кричат «тёща», поскольку сексистские ожидания от женщин сводят их к телам, которые удовлетворяют либо эротическим, либо материнским запросам.
Кроме того, в результате домогательств досуг чётче разделяется по половому признаку. Где боливийки могут выпустить пар помимо обеспечения ухода, семьи или дома, не подвергаясь угрозам сексуальных домогательств, изнасилования или фемицида? Существуют ли вообще такие места для женщин?
Одним из возможных решений может стать другой боливийский карнавальный обряд — фестиваль «Comadres [25]» [исп] в городе Тариха [26] на юге Боливии. Эта традиция прославляет женскую дружбу; происходит обмен корзинами с едой, цветами и лентами. Фестиваль проходит в четверг перед карнавалом в Оруро, и женщины следят [27] [исп] за тем, чтобы не было никакого мужского вмешательства. Такой обычай распространился и в других городах Боливии в виде барных тематических вечеринок; его также поддержало анархо-феминистское движение «Mujeres Creando [28]» [анг] («Женщины создают»), которое в этом году устроило вечеринку «Comadres Bandidas [29]» [исп].
Вместе мы продолжим изыскивать пути сопротивления требованиям патриархата. С меньшим или большим феминистским сознанием мы объединимся как comadres, претворив в жизнь трансвеститскую реальность. Как сказала феминистка Эмма Гольдман [30], словно описывая карнавал Оруро: «Если я не могу танцевать, это не моя революция!»