Стойка и персонал центра обслуживания населения на перекрёстке. (Фото предоставлено: Го Цзин)

[Ссылки ведут на страницы на китайском языке, если не указано иного.]

Следующий пост 一 четвёртый в серии дневниковых записей, сделанных независимым режиссёром и учёной-феминисткой Ай Сяомин [англ] и феминистской активисткой Го Цзин. Обе живут в Ухане в центре пандемии COVID-19. Вы можете прочитать первую [ру], вторую [ру] и третью [ру] части серий здесь.

Этот четвёртый выпуск был написан в период между 11 и 16 февраля 2020 года. Оригинальные китайские дневники были опубликованы на Matter News.

Читайте специальную рубрику Global Voices о всемирных последствиях COVID-19 [ру].

Го Цзин: 11 февраля 2020 года

今天是阴天，早上我本不打算出门，结果看到武汉市新冠状肺炎防控指挥部在半夜发布通知，决定在全市范围内所有住宅小区实行封闭管理。这下我必须出去了。我要确认这是不是真的已经开始落实，以及封闭管理究竟是怎么回事。
小区门口除了保安还有3个人，我出门的时候并没有人阻止我。我去了超市，蔬菜很多，肉基本被抢空，酸奶在半价卖。我到肉柜前的时候刚好称重的工作人员又称了几包肉放过来，我就买了3袋肉。一些零食也被卖光了，我买了一些牛肉干。
这可能是我最后一天出门，我想在外面多待会，就骑着车游荡。
我进小区的时候，他们对我说：“尽量少出门。”我担忧地说：“那买菜怎么办？”
“多买一些。”
“那吃完了也要出去买。”
“可以出”
“你们每天都在这里吗？”
“不会，保安会在，市里检查。”
面子工程总还是会有人力。封锁的不只是病毒，还有人。
回家后，我把3袋肉分成了14份，接下来的两周我都有肉吃。

Сегодня пасмурный день. Я не планировала куда-то выходить этим утром. Но я заметила объявление, присланное из Центра управления и предотвращения COVID-19 Уханя вчера вечером, — они решили ввести карантинный контроль всех жилых районов по всему городу. Я почувствовала необходимость сходить на улицы и выяснить, началась ли эта новая мера, и что значит карантинный контроль.

У входа в жилой район, кроме охранника, было три человека. Никто меня не остановил, когда я выходила. Я пошла в супермаркет. Там было много овощей, но большая часть мясной продукции была распродана. Йогурт был продан со скидкой 50%. Когда я подошла к прилавку с мясом, персонал валожил на полки несколько видов недавно упакованного мяса, и я купила три пачки. Некоторые снеки тоже были распроданы. Я купила немного вяленой говядины.

Поскольку я предполагала, что это может быть моим последним выходом, я хотела остаться на улице как можно дольше. Я каталась на велосипеде по городу. Когда я вернулась в свой район, мне сказали: «Лучше не выходить на улицу так часто». Я заволновалась и спросила их: «Как насчет покупки еды?»
«Купите больше»
«Мне всё еще нужно выходить, когда у меня кончается еда».
«Вы все еще можете выйти».
«Вы будете здесь каждый день?»
«Нет. Охранник будет здесь каждый день. Сегодня идет проверка со стороны городского правительства».

Они блокируют не только вирус, но и людей.
Вернувшись домой, я разделила три пачки мяса на 14 маленьких пачек. Тогда я буду есть мясо каждый день в течение следующих двух недель.

Го Цзин: 12 февраля 2020 года

风尘之后，有个女权伙伴问我是否了解风尘中的家暴问题，她担心地说“如果女人受到家暴，Jing茶还会不会出警？她能否获得支持？”
在封锁的城市里，一个女人遭受了家暴，一些认为这是家务事的Jing茶这个时候更加不愿意处理这样的案件。
受暴者此时也很难获得社会支持，社工机构也都没有上班。
她想离开家都是困难的，很难有人会收留她，没有交通也很难走远，酒店、旅舍也都没有营业。

После введения карантина одна коллега из нашей рабочей группы по защите прав женщин спросила меня, как много я знаю о домашнем насилии в изолированном городе. Она с беспокойством сказала: «Если женщина станет жертвой домашнего насилия и сообщит об этом в полицию, пойдёт ли полицейский проверить факт насилия? Получит ли жертва необходимую поддержку?»

В городе под карантином, когда женщина становится жертвой домашнего насилия, полицейские, которые обычно считают домашнее насилие действительно домашним, будут с большей неохотой проверять его факт.
Кроме того, жертвам трудно найти социальную поддержку, потому что все учреждения социального обслуживания сейчас закрыты. Жертве также трудно покинуть свой дом, потому что вряд ли найдется кто-то, кто согласится предоставить ей жильё сейчас. Так как общественный транспорт в настоящее время остановил работу, она не сможет далеко уйти, и большинство отелей закрыты.

Люди в очереди возле супермаркета. (Фото предоставлено: Го Цзин)

Го Цзин: 13 февраля 2020 года

早上出门的时候，阳光刚刚透过云层照到地上。我出门的时候，保安没有拦下我，也没有问我，能自由地出门让我感到幸运。昨天有朋友问我现在缺什么，我没有任何思考，脱口而出说“缺自由”。
风尘后，城市的马路上没有了喧嚣，可以听到鸟叫声。有个老人家在一栋楼的侧面打太极，超市开始控制人进入，队伍是从离门口五六米的地方才开始排的，人与人之间隔着一米的距离。
有一个路口摆着桌子，是供社区工作人员用的，桌子上放着体温仪和洗手液，旁边有八九个人，有两个人坐在桌子后面。有个老人家跟两个人说着什么，其中一个戴着社区工作人员专属的红帽子。
过了一会，老人家离开了，我走过去问她怎么回事。她着急地说：“老伴要去医院看病、开药，但他不是肺炎，是脑溢血，要一个月去一次医院，哪晓得出了这个事，都熬了好几天啦。他也走不到医院，社区不给安排车。”
她老伴吃的药有处方药，很难买。前面站着五个穿制服的人，老人家又过去跟他们说自己的情况，穿制服的人说：“这个还是找社区。”老人家无奈地走了。

Этим утром, когда я вышла, я увидела солнечный свет, проникающий сквозь облака и касающийся земли. Когда я выходила, охрана не остановила меня и не задавала вопросов. Я чувствовала себя счастливой, так как могла передвигаться без препятствий. Вчера мой друг спросил, не хватает ли мне чего-нибудь прямо сейчас. Мне не хватает свободы.

С тех пор, как город был изолирован, шума транспорта стало меньше. Я могу услышать пение птиц. Я видела пожилого гражданина, практикующего тайцзицюань [ру] с другой стороны здания. Супермаркеты начали контролировать своих клиентов: люди должны стоять в очереди на расстоянии от 5 до 6 метров от входа и выдерживать дистанцию 1 метр между друг другом.

На пересечении дорог стояла стойка для общественных работников. На столе стояли термометры и дезинфицирующие средства. Я видела, как с двумя из них разговаривала пожилая женщина.

Спустя некоторое время та пожилая женщина ушла. Я пошла к ней и спросила, что случилось. Она сказала мне: «Моему мужу необходимо пойти в больницу, чтобы увидеть врача и купить некоторые лекарства. У него нет пневмонии. У него был инсульт и ему нужно посещать больницу раз в месяц. Кто мог предсказать, что происходит сейчас? Мы ждали несколько дней. Он не мог идти в больницу, но местные работники отказались предоставить ему машину».

Купить лекарства, которые необходимы её супругу, сложно. Она поговорила еще с другими пятью в форме напротив нас. Они сказали ей, что она должна проконсультироваться с общественными работниками. Она ушла в разочаровании.

Го Цзин: 14 февраля 2020 года

一个在湖北某县城的朋友说她所在的小区已经被限制出入好几天，社区通知昨天开始完全禁止出入，买菜都不行。
昨天早上，她家人赶快带着口罩和通行证出门买菜，很多人在菜市场抢菜，她家人去买土豆的时候前面一个人打算买完所有的土豆，她家人请求他留一些，她家人才买到一点土豆。下午，她家人想再出去买一些东西就出不了小区了。这如同武汉风尘时的套路，临时通报，没有告知居民生活如何得到保障。
Z_F在应对传染病的时候，除了控制病毒本身，还要将人们的恐惧考虑在内。可是恰恰相反，有的地方开始鼓励举报，举报一个新冠状病毒肺炎病人奖励1万元，病人自觉去医院也会奖励一些钱。
人们对Z_F的信任、人与人之间的信任不断地被消耗，恐慌却在被加强。这几天周围被管控得越来越严，超市限制进入的人数、周边被封起来的地方越来越多、更多的隔离区域。而很多人需要帮助的时候，社区工作人员、穿制服的人都成了无能者。我感到深深地绝望。

Подруга из другого города в провинции Хубэй сказала мне, что ей запрещено выходить на улицу в течение нескольких дней. Вчера она получила объявление, что никому в этом районе не разрешают выходить на улицу, даже покупать еду.
Вчера утром член её семьи надела маску и поспешила купить еду с пропуском. Многие люди панически скупали всё в супермаркете. Когда она пошла в отдел с картофелем, человек перед ней схватил всю картошку на полке и ей пришлось просить его оставить ей немного. Днем, когда члены её семьи пытались выйти, чтобы купить больше еды, никому больше не разрешили этого. Это именно то, что произошло, когда был изолирован Ухань, — всё было объявлено внезапно, жителям не сообщили о том, как они могут управлять своей жизнью.

Когда правительство реагирует на пандемию, помимо сдерживания вируса, оно также должно учитывать страх людей. Однако, напротив, некоторые местные органы власти поощряют людей сообщать о подозреваемых случаях COVID-19. За одно сообщение будет присуждена награда в десять тысяч юаней (около 1400 долларов США). Если пациент сообщит о себе сам, он тоже получит немного денег.
Наше доверие к правительству и наше доверие к другим людям со временем уменьшается, но наш страх усиливается. В наши дни контроль становится всё более строгим. Супермаркеты ограничивают количество покупателей внутри. Всё больше и больше районов закрываются на карантин, и создаётся всё больше и больше карантинных центров. Когда людям нужна помощь, социальные работники и люди в форме не могут ничего сделать, чтобы помочь. Я чувствую отчаяние.

Го Цзин: 15 февраля 2020 года

下午我发现我住的房子外侧漏雨，水渗进了里面…我跟房东说了房子漏水，房东让我跟物业讲一下。这也不是紧急的事情，现在物业肯定不会管。
下午下了雪，作为一个北方人这几年在南方很少见到雪，我想着可以顺便看看雪，就下了楼。我看到物业的门关着，以为没人，就去门卫室问一下物业的情况。到了小区的门口，我还没开口，保安就拦下我，说：“现在只有看病和上班可以出门，要去物业开出门证。”我担心地问：“那买菜怎么办？”
“买菜也可以，要开出入证才行。”
“什么时候不让出门的？”
“今天开始，市里发的通知。”
我问社区的人说：“买菜怎么开出入证吗？”
“三天出一次。”
“我刚好下了楼，这个口罩都用了，能不能让我出门买个菜？”
“不能因为这个出门”
我只得上了楼。

Во второй половине дня я обнаружила, что вода просачивается из стены моей квартиры и проникла внутрь… Я рассказала об этом домовладельцу, и она попросила меня рассказать управляющему. Это не что-то срочное, поэтому я не думаю, что управляющий соберётся это исправить.

Днём шёл снег. Я выросла на севере Китая, но с тех пор, как переехала на юг Китая, редко видела снег. Я думала, что если спущусь вниз, смогу увидеть снег. Когда я спустилась вниз, я увидела, что дверь управляющего закрыта, поэтому подумала, что внутри никого нет. Я пошла к охраннику, чтобы спросить о службе эксплуатации здания. Когда я подошла к воротам нашего дома, охранник остановил меня, прежде чем я заговорила. Он сказал мне: «Вы можете выйти, только если вы идете в больницу или на работу, и вам нужно попросить управляющего дать вам пропуск». Я заволновалась: «Как насчет покупки еды?»
«Вы можете пойти и купить еду, если у вас есть пропуск».
«Когда появилось новое правило, запрещающее нам выходить на улицу?»
«Оно вступило в силу сегодня. Мы получили уведомление от местных властей».
Я спросила других людей в микрорайоне: «Как мы можем получить пропуск на покупку еды?»
«Мы можем выходить раз в три дня».
«Я уже использовала эту маску и спустилась вниз, вы можете позволить мне выйти и купить немного еды?»
«Вы не можете выйти».
Всё, что я могла сделать, это вернуться в квартиру.

Заборы, разделяющие микрорайоны. (Фото предоставлено: Го Цзин)

Го Цзин: 16 февраля 2020 года

我对限制出门感到担忧，我再次有一种恐慌感，聊天的时候我有点像吃东西，好像也不是因为饿，但不知道什么时候会没吃的，吃了一个牛肉粒，也不敢多吃。
睡前我开始胡思乱想：如果物业不让出门，我可以从被暴风雨破坏的临时围栏的空隙中偷着跑出去。可是，我不知道如果我偷着跑出小区被发现会有什么惩罚，我担心我现在承受不起破坏规则的代价，尽管这个规则是不合理的。
因为昨天要求出小区被拒绝，我不知道今天能不能开到出门证。我抱着试一试的心态到了物业管理室，我说要出去买菜，工作人员给我开了个“居民临时通行证”，这个通行证看起来是批量生产的，上面写着住址和出入日期，出入日期最早是2月12日。
超市门口水果架上的水果比以往空了一些。蔬菜挺齐全的。有个放速冻食品的冰柜空了，酸奶的架子比较空，午餐肉、香肠这些都没了。今天的肉柜里有肉。
我今天的心情和第一天风尘有点像，再次为生存担忧。现在是三天外出一次，不知道明天会不会改成五天一次，甚至十天一次，一个月一次。我又买了5公斤大米、两袋面条和够我吃一星期的菜。
从风尘到封小区，我们的活动被控制得越来越紧，我们对世界的掌控感被一点点剥夺。
我下次出门的日期是2月19日。

Я беспокоюсь о новых правилах, которые запрещают мне выходить на улицу. Я снова чувствую панику. Когда я болтала с друзьями, я немного ела, не потому, что была голодна, а потому, что не знаю, когда у меня больше не будет еды. Я съела кусок говядины. Я не посмела есть слишком много.

У меня были какие-то дикие мысли, прежде чем я уснула: если управляющий не разрешает мне выходить, я могу выскользнуть через дыру в заборе. Тем не менее я не уверена, какое наказание я бы понесла, если бы я улизнула. Я боюсь, что не смогу вынести последствия нарушения правила сейчас, даже если правило не разумно.

Поскольку мой запрос на выход вчера был отклонён, я не знала, смогу ли я получить пропуск сегодня. Я попробовала и пошла в офис управляющего. Я сказала ему, что хочу купить немного еды, и управляющий дал мне «временный пропуск для жителей». Мой адрес и даты, в которые я могу выйти, написаны на пропуске. Первый выход — 12 февраля.

Фруктов на полке возле супермаркета было меньше, чем обычно. Было много овощей. Все замороженные блюда быстрого приготовления в одном холодильнике были распроданы. Было меньше йогурта, чем обычно. Не было мясных консервов или колбас. Сегодня на прилавке было мясо.
То, что я почувствовала сегодня, похоже на то, что я чувствовала в первый день карантина в городе. Я снова переживаю за выживание. Теперь мы можем выходить раз в три дня. Я не знаю, может ли это стать один раз в пять дней, или один раз в десять дней, или даже один раз в месяц. Я купила еще одну пачку риса в 5 кг, две пачки лапши и овощи, которых мне хватит на одну неделю.
От закрытия города до карантина отдельных районов, ограничения на нашу деятельность становятся всё более жёсткими и мы постепенно лишаемся нашей власти.

В следующий раз я смогу выйти 19 февраля.

Читайте специальную рубрику Global Voices о всемирных последствиях COVID-19.