Дело о сексуальных домогательствах в Тринидаде и Тобаго обнажило слабые звенья в законодательстве

Зал правосудия в Порт-оф-Спейн, Тринидад. Снимок авторства Klaas Vermaas, CC BY-ND 2.0.

[Все ссылки ведут на страницы на английском языке.]

Недавнее дело о сексуальных домогательствах в Тринидаде и Тобаго породило бурную полемику касаемо законов, регламентирующих отношения сотрудников на рабочем месте. В центре внимания оказались члены ЛГБТК-сообщества: лесбиянки, геи, бисексуалы, трансгендеры и квиры.

Зачинателем иска стал Риши Персад Махараж, который работал в клиентской службе Ban­quet and Con­fer­ence Cen­tre Limited (BCCL), входящей в структуру Cascadia Hotel. Махараж уверяет, что  дама, заведующая их отделом, вела себя непристойно и отпускала двусмысленные реплики в его адрес. В 2015 году Махараж подал жалобу в местный филиал Комиссии равных возможностей (EOC) на основании «дискриминации на рабочем месте в форме сексуальных домогательств и виктимизации».

В интервью, которые предваряли слушание, адвокат нарисовал портрет ответчицы в светлых тонах. По его словам, на скамье подсудимых очутилась честная, образованная гражданка, жена и мать, которая «на дух не выносит» притеснения и аморальное поведение. Также он заострил внимание на сексуальной ориентации Махаража, о чём сам Риши не распространялся.

Но последний фактор оказался решающим: поскольку Закон о равных возможностях не даёт чёткого определения «пола» — трибунал заявил, что не может распространить этот термин на геев. Дело было отозвано, а Махаражу пришлось оплатить судебные издержки ответчицы.

Весь сюжет, безусловно, дурно пахнет: ходят слухи, что Махараж разрешил спор ещё до возвращения в суд, а судья отметила, что он перепутал название отеля. Однако законы, которые диктовали ход слушания в рамках Трибунала по вопросам равных возможностей и сыграли ключевую роль в исходе дела, позднее подверглись дотошному анализу.

Сексуальная ориентация Махаража послужила яблоком раздора в социальных сетях. По словам Лейлы Рамдин, которая входила в состав трибунала, разбиравшего дело, Закон о равных возможностях не касается вопросов сексуальных домогательств или ориентации.

Рамдин призвала к принятию закона, в фокусе которого были бы «именно сексуальные домогательства», а также к четкому определению «пола», добавив: «Сейчас мы, члены трибунала, не можем толковать термин “пол” вне мужской и женской идентичностей». В социальных сетях её слова истолковали так: все, кто выбивается из традиционного спектра, текущим законом не защищены.

Рамдин отметила, что проект политики в отношении сексуальных домогательств, который в марте 2019 года был представлен в парламенте министром труда и развития малого бизнеса Дженнифер Баптист-Примус, не внушает доверия, поскольку выглядит «беззубым».

Тринидадская политика в отношении сексуальных домогательств

За последние годы вопрос харассмента на рабочем месте не раз вставал ребром, и Габриэль Хозейн с кафедры изучения гендера и развития Университета Вест-Индии уверяет, что проблема выросла на благодатной почве «гетеросексуального, патриархального и маскулинного естества стран Карибского бассейна».

Еще в 2017 году Хозейн заметила: закон о сексуальных домогательствах, который «грозит больно ударить по привилегиям и авторитету мужчин», едва ли венчает список приоритетов властей.

Хотя Тринидад и Тобаго может похвастать Национальной политикой в отношении домогательств на рабочем месте, которая зиждется на прецедентах, — жёстких законов в этой области нет, равно как нет и эффективного инструмента, регламентирующего харассмент в стенах офиса и за его пределами. Политика — это хорошо, но, в отличие от закона, она лишена четких нормативов и инструкций.

Дело Махаража было передано Трибуналу по вопросам равных возможностей, чтобы оно было рассмотрено с позиции закона. Но Закон о равных возможностях не содержит пунктов, касающихся домогательств, а представителей ЛГБТК+ тем паче не касается.

Де-факто только три страны Карибского бассейна располагают законом, регулирующим домогательства на рабочем месте, — Белиз, Барбадос и Ямайка (перечень обновляется).

Когда в минувшем году в парламенте обнародовали проект политики в отношении сексуальных домогательств, Ассоциация женщин-руководителей Тринидада и Тобаго (AFETT) разложила его по полочкам:

We […] are of the view that sexual harassment in the workplace is everyone’s business, simply because it has attending societal, environmental, economic, health and safety consequences.

Мы… убеждены, что харассмент на рабочем месте касается каждого, потому что он тлетворно отражается на обществе, экологии, здоровье граждан, экономике и коллективной безопасности.

В AFETT добавили, что проект политики должен всецело ограждать потенциальных жертв хараcсмента, а также включать систему «штрафов для тех, кто выдвинул ложные обвинения или злонамеренно использовал нормативный акт в своих целях».

This is especially as we believe that there is such an issue as reverse sexual harassment where persons can use allegations of such an act as instruments of manipulation.

Это особенно важно в случаях «реверсивных сексуального домогательств», когда обвинения могут выступать средством манипуляции.

Меж тем, в Законе о равных возможностях нет раздела, посвященного офисному харассменту. Глава 11 затрагивает тему «притеснений на работе», в частности и по половому признаку, однако термин «сексуальное домогательство» там не упоминается. Это, помимо прочего, значит, что подобные кейсы исключены из юрисдикции Комиссии равных возможностей (EOC) — государственного ведомства, ответственного за упреждение дискриминации на рабочем месте.

Трибунал по вопросам равных возможностей существует для того, чтобы нивелировать притеснения в офисе справедливым, эффективным и доступным путем, однако бреши в политике часто связывают руки стражам закона. Именно поэтому многие граждане не решаются обратиться за помощью.

Недавнее дело Рольфа Баглобина — председателя Angostura Holdings Limited, которого подчиненная уличила в харассменте, — наделало много шума, в результате чего Рольф мог лишиться должности и иных привилегий. Бизнесмен сумел обелить свое имя, а внутреннее расследование AHI выявило, что инсинуации девушки были связаны с финансовыми нарушениями, которые угрожали её карьере администратора в компании. Впоследствии она была уволена.

Подобные инциденты говорят о том, что харассмент на рабочем месте — сложная тема, которая требует внимания властей и государственной регуляции, чтобы не оставлять вердикты на откуп самим компаниям.

Не исключено, что когда в силу вступят нужные законы, граждане перестанут замалчивать сексуальные домогательства, поскольку все, независимо от гендера или ориентации, будут надёжно защищены.

Начать обсуждение

Авторы, пожалуйста вход в систему »

Правила

  • Пожалуйста, относитесь к другим с уважением. Комментарии, содержащие ненависть, ругательства или оскорбления не будут опубликованы.