[Все ссылки в тексте ведут на страницы на английском языке, если не указано иное.]

Это интервью впервые было опубликовано Meta.mk News Agency проекта Metamorphosis Foundation. Отредактированная версия материала предлагается ниже в рамках соглашения о разделе контента.

Ася Методиева — кандидат наук Центрально-Европейского университета (ЦЕУ), Будапешт, занимается исследованием радикальных движений, уделяя особое внимание вопросу вербовки иностранных бойцов. Её программная работа «Russian narrative proxies in the Western Balkans» [«Российские распространители историй на Западных Балканах»], недавно опубликованная Германским фондом Маршалла США (GMF), изучает рост числа антизападных/пророссийских историй на Западных Балканах, анализируя роль локальных распространителей таких материалов — местных государственных и негосударственных информационных агентов, которые охотно продвигают в регионе российские интересы. Ася рассказала Meta.mk о ключевых выводах этого исследования.

Meta.mk: В вашем исследовании анализируется роль российских распространителей историй на Западных Балканах. Как вы определяете эти источники дезинформации?

Asya Metodieva (AM): I began my research with exactly this question in mind. Our attempts to define disinformation have left us in the recent years with a label that is pretty vague and often confusing, in my view. It simplifies the complex interaction between competing narratives, trusted and deceptive sources, and the exposure of the public to a web of realities. My first task in this research was to give a conceptual answer to the question of what was really going on behind the label disinformation. It is about narrative building, more about framing reality and less about telling the truth. The reliance on facts has diminished dramatically, while narratives emerge from perceptions and opinions. And this is a powerful tool in the hands of domestic and external actors. Disinformation is not necessary a top-down phenomenon. Thus, the paper focuses on disinformation proxies, or the locality of this issue.

Ася Методиева (АМ): Я начала своё исследование именно с этого вопроса. Наши попытки дать определение дезинформации в последние годы привели нас, на мой взгляд, к формулировке весьма расплывчатой и зачастую запутывающей. Она упрощает сложное взаимодействие между конкурирующими повествованиями, источниками надёжными и вводящими в заблуждение, влияет на то, как широкой аудитории открывается паутина реальностей. Моя первая задача в рамках этого исследования была следующей: дать концептуальный ответ на вопрос о том, что действительно стоит за ярлыком «дезинформация». Речь идёт о построении повествования, больше о создании особой реальности и меньше о том, чтобы говорить правду. Ориентация на факты резко уменьшается, тогда как истории возникают из ощущений и мнений. И это мощный инструмент в руках информационных агентов, как локальных, так и внешних. Дезинформация — феномен, который не обязательно выстроен по принципу «сверху-вниз». Таким образом, в работе делается упор на дезинформацию через доверенных лиц или по месту этой проблемы.

Meta.mk: Каковы самые распространённые манипуляции антизападных СМИ и дезинформация, которая циркулирует на Западных Балканах, а также насколько влиятельно всё вышеперечисленное?

AM: What the research has found though is that the general disappointment with the West across the region is a key variable to successful narrative building that serves Russian interests. Local disinformation proxies build narratives, while exploiting the idea of pre-existing identity ties, shared history, and unconditional Russian political support over time. These narratives have been filtered through traditional and social media, as well as local political, cultural and economic actors. Four key narratives were used in variations in the three countries: NATO is an aggressor, the EU is institutionally and politically weak, the United States seeks to create a great Albania, and Russia is a reliable partner. About their influence? It is hard to measure it. Though the overall effect of Russian narrative proxies across the region is that the EU and NATO accession prospects for the countries of the Western Balkans are undermined; the image of Russia as a political, military, and economic alternative to the West is promoted; tensions between different communities are stoked; nationalist/patriotic movements’ confidence and presence is boosted; and the local media ecosystem is disrupted and journalism is harmed. In North Macedonia, anti-West/pro-Russia narrative proxies, particularly active within the #Boycott campaign during the referendum, threatened to undermine the country’s pro-West orientation. In Serbia, they have a harmful impact on the normalization process with Kosovo. In Bosnia and Herzegovina, they undermine the prospects of political and institutional cooperation between the country’s two entities.

AM: Исследование показало, что наблюдающееся по всему региону общее разочарование в Западе является ключевой переменной для успеха материалов, которые служат российским интересам. Местные творцы дезинформации создают материал, эксплуатируя идею ранее существовавших связей на основе близости идей, общей истории и безоговорочной политической поддержки России в течение долгого времени. Эти истории распространяются через классические СМИ и социальные сети, равно как и при помощи местных политических, культурных и экономических деятелей. Четыре ключевых идеи для подобного рода материалов использовались в разных вариациях в трёх странах: НАТО — агрессор, ЕС слаб институционально и политически, США стремятся создать великую Албанию, и Россия — надёжный партнёр. Что об их влиянии? Его трудно измерить. Хотя общий эффект от распространителей российских историй в регионе заключается в следующем: перспективы вступления в ЕС и НАТО для стран Западных Балкан подорваны; продвигается образ России как политической, военной и экономической альтернативы Западу; подогревается напряжённость в отношениях между различными общинами; растёт число националистических/патриотических движений, а также доверие к ним со стороны населения; экосистема местных СМИ нарушена и журналистика пребывает в упадке. В Северной Македонии распространители антизападных/пророссийских историй, активность которых особенно повысилась в рамках кампании #Boycott [#Бойкот] во время референдума, угрожали подорвать прозападную ориентацию страны. В Сербии они оказывают пагубное влияние на нормализацию процессов в Косово. В Боснии и Герцеговине — портят перспективы политического и институционального сотрудничества между двумя ветвями управления страной.

Meta.mk: Вопрос о российском влиянии на протяжении долгого времени оставался запретной темой в Северной Македонии. Насколько осведомлены местные политические деятели и представители СМИ об этой проблеме сейчас?

AM: Russia does not have a long history of geopolitical interest in North Macedonia. Neither has it enjoyed enormous popular support among Macedonians. Yet, this has been changing in the recent years. While Russia has not expressed official objections to the country’s accession to the EU, it has been openly opposed to it joining NATO. I believe that some anti-West political actors benefit from Russian interference, while becoming narrative proxies themselves. When it comes to civil society and media in North Macedonia, they are getting more aware of the risks that disinformation campaigns bring. However, media illiteracy remains a serious issue, not only in North Macedonia but across the region. There was a good sense of resistance during the referendum campaign. And the role of organizations such as Metamorphosis remains crucial in raising awareness.

AM: Нельзя сказать, чтобы геополитические интересы России в Северной Македонии имели долгую историю. Да и огромной поддержки среди македонцев страна не имела. Впрочем, в последние годы ситуация меняется. Хотя Россия не высказала официальных возражений против вхождения Македонии в Евросоюз, она открыто выступила против вступления страны в НАТО. Я считаю, что некоторые политические фигуры, настроенные против Запада, извлекают выгоду из российского вмешательства, превращаясь таким образом в распространителей историй. Если речь идёт о гражданском обществе и СМИ в Северной Македонии, то они всё больше осознают риски, которые несут дезинформационные кампании. Однако медиа-безграмотность остаётся серьёзной проблемой не только в Северной Македонии, но и по всему региону. Во время кампании референдума началось явное сопротивление. И роль таких организаций как Metamorphosis остаётся решающей, когда речь идёт о повышении осведомлённости населения.

Meta.mk: Перед референдумом об изменении названия иностранные корреспонденты, прибывающие в Северную Македонию, настаивали на поиске «дымящегося пистолета», то есть прямого следа из Кремля, в противном случае они бы совсем воздержались об упоминании российского вмешательства. Но ситуация на Западных Балканах зачастую совсем не так проста. Существуют ли более тонкие признаки злонамеренного иностранного влияния?

AM: Russian influence is often channeled through topics that at first glance seem entirely local. This is why it is hard to catch it. Information warfare is considered a suitable tool for meddling and it is only part of the broader strategic arsenal for political interference. When we ask “is it Russia again”, we should also ask “who else would have the interest of opposing the West in the region”? Russia got more actively involved in North Macedonia’s domestic politics with the escalation of the crisis in 2017 by explicitly blaming the West for the situation. In 2017, the publication of intelligence documents revealed how the Russian embassy in Skopje conducted subversive activities through direct funding of media outlets and setting up over 30 cultural organizations. Months before the referendum, the Russian embassy was also particularly active in issuing statements. We simply should connect the dots. Russia’s toolkit in the Western Balkans involves a wide variety of soft-power instruments, along with political and economic pressure. Its economic footprint in the region is growing, especially in the energy sector. Russian foundations have increased their activities across the region in recent years, bringing together academics, journalists, and intellectuals who share anti-West attitudes. Meanwhile, Russia has cultivated close ties to veterans organizations and patriotic movements in the region. My argument is that Russia relies on state and non-state actors abroad to project power through pushing anti-West and pro-Russia narratives. Disinformation activities have been outsourced through loose relationships with local disinformation actors that support its interests.

AM: Российское влияние зачастую передаётся через темы, которые на первый взгляд кажутся абсолютно местечковыми. Вот почему так сложно это выявить. Информационная война считается подходящим инструментом для вмешательства и является лишь частью более широкого стратегического арсенала политической интервенции. Когда мы задаёмся вопросом «снова ли это Россия», мы также должны спросить «кто ещё в регионе заинтересован в противостоянии Западу»? Россия стала принимать более активное участие во внутренней политике Северной Македонии с эскалацией кризиса в 2017 году, явно обвинив Запад в сложившейся ситуации. Публикация в 2017 году разведывательных документов раскрыла, как российское посольство в Скопье вело подрывную деятельность путём прямого финансирования СМИ и создания более 30 культурных организаций. За несколько месяцев до референдума российское посольство также особенно активно выступало с заявлениями. Нам остаётся соединить точки между собой. Инструментарий России на Западных Балканах включает в себя широкий спектр средств воздействия «мягкой силы» наряду с политическим и экономическим давлением. Российский экономический след в регионе всё заметнее, особенно, в энергетическом секторе. Российские фонды в последние годы активизировали здесь свою деятельность, объединяя учёных, журналистов и интеллектуалов, которые разделяют антизападные настроения. Тем временем Россия наладила тесные связи с ветеранскими организациями и патриотическими движениями региона. Мои аргументы заключаются в следующем: Россия, проецируя свою власть за границей, полагается на государственных и негосударственных деятелей, распространяющих антизападные и пророссийские истории. Дезинформационная работа отдаётся на аутсорсинг через свободные отношения с местными распространителями ложных материалов, поддерживающими российские интересы.

Meta.mk: Какие типы дезинформации о Северной Македонии превалировали во время проведения вашего исследования?

AM: For a short time ahead of the referendum, the country’s information landscape was saturated with distorted and polarizing narratives. The boycott campaign, built on anti-West rhetoric, aimed to discourage people from voting. Hundreds of bots and trolls on Facebook and Twitter and tens of anonymous news portals were created to that end and they actively conveyed anti-NATO messages. A key venue for such rhetoric was the online media infrastructure inherited from the previous government’s propaganda machinery. Although the Balkan edition of Sputnik did not publish a high number of articles on Macedonia in the weeks before the referendum, identical anti-West/pro-Russia narratives were generated by Serbian and Russian online sources and relayed by Macedonian ones. Proxy actor parties occupied the front line of the boycott campaign. We should not forget though that the boycott camp represented a very heterogeneous group of people. Not all of those opposing the referendum had pro-Russia sentiments yet many used anti-West rhetoric. On the other hand, even if Russia’s hand in North Macedonia may not be visible at first glance, the influx of anti-West messages has fueled the pro-Russia agenda.

AM: Незадолго до референдума информационный ландшафт страны был насыщен искаженными и противоречивыми материалами. Бойкот-кампания, построенная на антизападной риторике, была направлена ​​на то, чтобы отвратить людей от голосования. С этой целью в Facebook и Twitter были созданы сотни ботов и троллей, а также десятки анонимных новостных порталов, которые активно транслировали антинатовские сообщения. Основной площадкой для подобной риторики стала инфраструктура онлайн-медиа, унаследованная от пропагандистского аппарата предыдущего правительства. Хотя в недели, предшествующие референдуму, балканское издание Sputnik не публиковало большого количества статей о Македонии, идентичные антизападные/пророссийские истории генерировались сербскими и российскими онлайн-источниками и транслировались македонскими. Марионеточные стороны-посредники заняли передовую позицию в бойкот-кампании. Однако мы не должны забывать, что лагерь кампании представлял собой весьма разношёрстную группу людей. Не все противники референдума имели пророссийские настроения, хотя многие использовали антизападную риторику. С другой стороны, даже если рука России в Северной Македонии на первый взгляд не бросается в глаза, поток антизападных сообщений подпитывает пророссийскую повестку дня.

Meta.mk: Какие виды дезинформации преобладают в материалах о последней фазе спора между Сербией и Косово?

AM: The dispute between Serbia and Kosovo is frequently framed as a key arena for the bigger geopolitical battle between Russia and the West. As we know, Russia is the key supporter of Serbia, while trying to assume the role of a mediator or a power broker. As far as the scars from the 1999 NATO bombings have not vanished, anti-West views are widespread among the Serbian public. The dispute between Kosovo and Serbia is central to the process of reconciliation in the region, on which Russia generally takes a stance opposing the Western one. Disinformation proxies exploit the Kosovo issue by employing one-sided pro-Serbia rhetoric. Russia and its narrative proxies reach audiences not only in Serbia but also Serbian communities in Montenegro, Kosovo, and Bosnia and Herzegovina. More often they do not necessarily seek to present the Russian point of view but to magnify narratives that exist locally. Sensational headlines and deliberately selected quotes and comments are tailored to spread suspicion and doubts concerning the role of NATO and the EU in the region, suggesting that Western actors work against Serbia’s political interests and pose a threat to regional stability.

AM: Спор между Сербией и Косово часто характеризуют как основную арену для более глобального геополитического сражения между Россией и Западом. Как известно, Россия является ключевым сторонником Сербии, пытаясь примерить на себя роль то ли посредника, то ли «серого кардинала». Поскольку не заросли шрамы после бомбёжек НАТО 1999 года, антизападные настроения остаются широко распространеными среди сербской общественности. Разногласия между Косово и Сербией занимает центральное место в процессе примирения региона, в котором Россия обычно выступает против Запада. Распространители дезинформации эксплуатируют проблему Косово, используя одностороннюю просербскую риторику. Россия и её распространители историй дотягиваются не только до аудитории в Сербии, но также до сербских сообществ в Черногории, Косово, Боснии и Герцеговине. Причём всё чаще они не обязательно стремятся продавить российскую точку зрения, но усиливают истории, которые уже циркулируют на местном уровне. Сенсационные заголовки, отфильтрованные цитаты и комментарии подобраны таким образом, чтобы зарождать подозрения и сомнения в отношении роли в регионе как НАТО, так и ЕС, намекая на то, что представители Запада работают против политических интересов Сербии и представляют угрозу стабильности региона.

Meta.mk: Вы также изучили распространение дезинформации о выборах в Боснии и Герцеговине. Что должны осознать иностранные СМИ, когда пишут об этой стране, чтобы не стать невольными сообщниками?

AM: Bosnia and Herzegovina is probably the most fragile country in the Balkans and а fertile ground for geopolitical battles between Russia and the West. However, messages toward the West have been far less aggressive and at a lower volume than in Macedonia and Serbia. The 2018 elections did not bring major political change, except for Milorad Dodik, being elected as the Serb member of the country’s presidency. There was no major political event prior the 2018 vote to intensify Bosnia and Herzegovina’s pro-Russia/pro-West dichotomy. On the other hand, pro-Russia narratives are part of mainstream politics in Republika Srpska, partly as the outcome of good relations between Dodik and President Vladimir Putin. Narrative proxies in Bosnia and Herzegovina are more vocal among the ethnic Serbs in Republika Srpska than in the federation, as messages are most frequently channeled through the Serbian interest in the region, with a specific focus on the dispute with Kosovo. Nonetheless, the role of pro-Russia media proxies in Bosnia and Herzegovina should not be exaggerated. Such narratives have been in use throughout the post-war years by local politicians, journalists, and academics.

AM: Босния и Герцеговина, возможно, самая хрупкая страна на Балканах и одновременно благодатная почва для геополитической борьбы России и Запада. Однако заявления, направленные в сторону Запада, здесь были куда менее агрессивны и громки, нежели в Македонии и Сербии. Выборы 2018 года не принесли капитальных политических изменений, кроме, разве что того факта, что Милорад Додик был избран членом президиума Боснии и Герцеговины от сербов. До голосования 2018 года не было крупных политических событий, которые могли бы усилить пророссийскую/прозападную дихотомию в Боснии и Герцеговине. С другой стороны, пророссийские материалы являются фрагментом основного политического направления Республики Сербской, отчасти как следствие хороших отношений между Додиком и президентом Владимиром Путиным. Марионеточные голоса дезинформаторов в Боснии и Герцеговине звучат громче среди этнических сербов Республики Сербской, нежели в федерации, посколько сообщения чаще всего направлены через сербские интересы в регионе с особым упором на спор вокруг Косово. Тем не менее не стоит преувеличивать роль пророссийских представителей СМИ в Боснии и Герцеговине. Подобного рода истории уже использовались в послевоенные годы местными политиками, журналистами и учёными.

Meta.mk: Ваши материалы указывают на то, что для обмана аудитории на Западных Балканах в разных регионах применялись различные методы: от ботов и автоматизации в Северной Македонии до политически контролируемых традиционных СМИ в Сербии, а также в Боснии и Герцеговине. Есть ли «средство» против распространения дезинформации?

AM: The remedy is to signify that there is a problem, not to normalize it. Indeed, In North Macedonia, bots and automation tools have played a key role in pushing anti-West narratives, while in Serbia and Bosnia and Herzegovina politically controlled traditional media contribute more to this. But they all suffer from the same illnesses: weak media systems, general media illiteracy, lack of transparency and resistance against disinformation at the political level. We should insist for political acknowledgement of information threats from our political elites. Many among Balkan politicians simply do not recognize freedom of speech as a value, therefore, they cannot provide any “remedy” when it comes to policies. I believe that the EU should incentivize political acknowledgement of the disinformation threat by the governments of the Western Balkans. Although all the countries in the region have been targets of pro-Russia disinformation efforts in recent years, there has been no recognition of this trend as a security issue at the political level, largely due to some governments’ acting as narrative proxies themselves.

AM: Средство — это обозначить, что есть проблема, но не делать её нормой. В Северной Македонии боты и инструменты автоматизации играют ключевую роль в проталкивании антизападных материалов, тогда как в Сербии, Боснии и Герцеговине этим занимаются подконтрольные политикам традиционные СМИ. Но все они страдают от одних и тех же болезней: слабая система средств массовой информации и общая неграмотность в их отношении, отсутствие прозрачности и противостояния дезинформации на политическом уровне. Мы должны настаивать на политическом признании информационной угрозы от наших политических элит. Многие из балканских политиков просто не признают свободу слова в качестве ценности и, как следствие, не могут предоставить никаких «средств правовой защиты», когда речь идёт о политике. Я считаю, что ЕС должен стимулировать политическое признание угрозы дезинформации правительствами Западных Балкан. Хотя все страны региона в последние годы являются жертвами усилий по распространению пророссийской дезинформации, эта тенденция до сих пор не признана проблемой безопасности на политическом уровне, главным образом из-за того, что некоторые правительства сами выступают в качестве марионеточных посредников.

Meta.mk: Зачастую дезинформация, созданная в одной из стран Западных Балкан, циркулирует через границы, постепенно мутирует, усиливается, чтобы служить местным политическим целям, а через какое-то время обрушивается с разрушительной силой на свою родину. Каков наиболее эффективный способ борьбы с токсическим феноменом распространения дезинформации через границы?

AM: Disinformation overcome borders as far as the targeted topics are cross-border by nature. And there are plenty of them when we talk about the Balkan region. To resist, I would say we need to see more regional cooperation and shared strategic goals of the countries in the region. Intentionally amplified pre-existing and newly introduced anti-West rhetoric has contributed to the pro-Russia political agenda in the region, especially the Kremlin’s efforts to resist further NATO enlargement. Russia’s narrative proxies have generally enhanced its position by presenting it as a political, economic, and military alternative for the Western Balkans. Russia does not in fact offer an appealing political project but this feeds the weakening enthusiasm toward EU and NATO accession across the region. It seems easy for Russia to sell to local political elites the idea of “not belonging” to the West institutionally and in terms of identity. At the same time, these elites’ inability to offer economic prospects incentivizes them to keep emphasizing identity links with Russia, while showing impatience in their discussions with the West.

AM: Дезинформация преодолевает границы, так как её ключевые темы носят трансграничный характер. И если мы говорим о балканском регионе, то таких тем — множество. Я бы сказала, чтобы противостоять этому явлению нам нужно налаживать более тесные сотрудничества на уровне регионов, а также общие стратегические цели в странах региона. Намеренно усиливавшаяся ранее существовавшая и вновь введённая антизападная риторика внесла свой вклад в пророссийскую повестку дня в регионе, особенно в том, что касается усилий Кремля по противодействию дальнейшему расширению НАТО. Распространители российских историй в целом укрепили эту позицию, представив в рамках этой риторики политическую, экономическую и военную альтернативу на Западных Балканах. На самом деле Россия не предлагает привлекательного политического проекта, но подпитывает ослабление энтузиазма по поводу вступления региона в ЕС и НАТО. России, кажется, легко продавать местной политической элите идею «не принадлежать» Западу институционально и с точки зрения идентичности. В то же время неспособность этих элит предлагать экономические перспективы побуждает их продолжать подчёркивать идентичность связей с Россией, демонстрируя своё нетерпение в дискуссиях с Западом.

Meta.mk: Что должны делать правительства Западных Балкан для борьбы с дезинформацией, и насколько они активны в этом вопросе? Какие шаги им нужно предпринять, чтобы показать, что сами они не являются поставщиками ложных материалов?

AM: Do they really want to show this? I doubt it. I believe local political elites are still too tempted to misuse and control media. If they want to demonstrate political will to address the topic of disinformation, they should be ready to be asked about freedom of speech, media pluralism, etc. As I said, as far as there is no political acknowledgement of the issue, we stay with labels and empty political phrases. During the referendum campaign in North Macedonia, Zoran Zaev stated that the government had some signals for interference. Now, it is time to go beyond the political statements, show evidence, engage audiences and initiate policies. Otherwise, we all fall in the trap of conspiracy theories and trendy political narratives without tackling the issue of disinformation per se.

AM: А они на самом деле хотят это продемонстрировать? Сомневаюсь. Я считаю, что местные политические элиты все еще слишком склонны злоупотреблять средствами массовой информации и контролем над ними. Если они хотят продемонстрировать политическую волю в решении проблемы дезинформации, они должны быть готовы к тому, что их спросят о свободе слова, плюрализме в СМИ и т.д. Как я уже говорила, поскольку нет признания проблемы на политическом уровне, мы остаёмся с ярлыками и пустыми политическими репликами. Во время кампании по проведению референдума в Северной Македонии Зоран Заев заявил, что правительство получило некие сигналы для вмешательства. Теперь настало время выйти за пределы политических заявлений, продемонстрировать доказательства, вовлечь аудиторию и начать работу. В противном случае мы попадаем в ловушку теорий заговора и модных политических материалов, не решая проблему дезинформации как таковую.

Meta.mk: Насколько активны журналисты и медиа-ассоциации в борьбе с дезинформацией? Являются ли механизмы саморегулирования, применяемые журналистским сообществом, достаточно качественными, чтобы исправить ситуацию, либо необходимо внедрение чего-либо ещё?

AM: We should not forget that on the one side we have machines, bots, algorithms. Journalists, on the other side, especially in vulnerable media systems, cannot fight this battle alone. However, journalists have the important task of not being lazy when it comes to fact checking. Journalists of the Western Balkans often miss the chance to raise awareness about the efforts of Russian proxies to push manipulated media content or to take over various sources of information. For many reasons, including fears of losing their job. Thus, journalists should be supported by local and international stakeholders in their efforts to detect and remove “fake news” and other types of false information by developing incentives to promote journalistic standards and the use of facts.

AM: Не следует забывать, что с одной стороны у нас машины, боты, алгоритмы. Журналисты, с другой стороны, особенно в уязвимых системах СМИ, не могут вести эту борьбу в одиночестве. Но перед представителями СМИ стоит другая важная задача — не лениться, когда речь идёт о проверке фактов. Журналисты Западных Балкан часто упускают шанс повысить осведомлённость населения об усилиях российских доверенных лиц протолкнуть сомнительный медиа-контент или захватить различные источники информации. Причин тому множество, включая страх потерять работу. Таким образом, журналистам нужна поддержка со стороны местных и международных заинтересованных лиц в их усилиях обнаружить и удалить «ложные новости» и другие виды дезинформации путём разработки стимулов для продвижения журналистских стандартов и использования фактов.

Meta.mk: Что должны сделать ЕС, НАТО и особенно их балканские государства-члены, чтобы исправить ситуацию? Существует ли какой-то положительный опыт, чтобы его можно было использовать как модель для региона?

AM: First and foremost, the EU should become more proactive in engaging with the “open questions” in the Western Balkans, more specifically the Kosovo-Serbia dispute. The role of the West in the dispute between North Macedonia and Greece was a positive example of such political efforts. The EU and the United States should become move visible through regional cooperation initiatives and political visits if they want to show their interest in the Western Balkans and to oppose Russia’s ambition to expand its presence there. NATO should be more active in explaining its role, engaging in critical discussions with political opponents across the region in an attempt to diminish the effects of anti-NATO rhetoric, which seems to be louder and more successful in conveying political messages. The EU should incentivize political acknowledgement of the disinformation threat by the governments of the Western Balkans. Although all the countries in the region have been targets of pro-Russia disinformation efforts in recent years, there has been no recognition of this trend as a security issue at the political level, largely due to some governments’ acting as narrative proxies themselves.

AM: Прежде всего, ЕС должен принимать более активное участие в решении «открытых вопросов» на Западных Балканах, особенно в отношении конфликта Косово-Сербия. Роль Запада в этом споре между Северной Македонией и Грецией являлась положительным примером подобного рода политических усилий. ЕС и США должны стать более заметными благодаря инициативам по региональному сотрудничеству и политическим визитам, если они хотят продемонстрировать свою заинтересованность в Западных Балканах и противостоять амбициям России расширить здесь своё присутствие. НАТО следует проявить большую активность в объяснении своей роли, вовлекая в критические дискуссии политических оппонентов по всему региону, чтобы уменьшить эффект антинатовской риторики, которая пока, похоже, более громка и успешна в трансляции политических идей. ЕС должен стимулировать политическое признание дезинформационной угрозы от правительств Западных Балкан. Хотя все страны региона в последние годы подвергались влиянию пророссийской дезинформации, эта тенденция не была признана угрозой безопасности на политическом уровне, главным образом из-за того, что некоторые правительства сами выступали в качестве посредников.

Meta.mk: В вашей программной работе подчёркивается необходимость увеличения инвестиций в деятельность гражданского общества и научные исследования по борьбе с дезинформацией. На Западных Балканах оба сектора серьёзно ослаблены из-за давления со стороны нелиберальных правительств в долгие периоды захвата власти. В свете вышесказанного: что должно стать приоритетом для международного сообщества и доноров?

AM: Well, the EU and everybody who wants to promote standards should ask themselves what they really want. The question of disinformation is a political question; it is a question of values. If we let some alternative approaches overtake free media, academia, open political discussions, then we are in trouble. Including the donors. There needs for investment in civil society activities and academic research about the issues raised above. It is certainly a challenge to identify disinformation in countries where media freedom is heavily curtailed due to state capture. Therefore, the role of the NGO sector and academia is crucial in informing the public about the harm done by disinformation proxies.

AM: ЕС и все, кто желает продвигать стандарты, должны задаться вопросом, чего они на самом деле хотят. Вопрос дезинформации — политический вопрос; это вопрос ценностей. Если мы позволим неким альтернативным подходам обойти свободные медиа, академические круги, открытые политические дискуссии — у нас будут проблемы. Включая доноров. Необходимы инвестиции в деятельность гражданского общества и научные исследования по вышеупомянутым вопросам. Это, безусловно, проблема выявления дезинформации в странах, где свобода СМИ сильно ограничена из-за захвата государством. Поэтому роль сектора НПО и научных кругов играет решающую роль в информировании общественности о вреде, причиняемом распространителями дезинформации.

Meta.mk: Что бы вы посоветовали обычному «среднему» гражданину Западных Балкан — конечной цели кампаний по распространению подобных материалов? Как человек, не являющийся экспертом, может защитить себя от дезинформации?

AM: Read. Read. Read. Check sources. Be critical about the information you read or see on TV. I believe that we are all vulnerable and have to find our own ways to resist. No one can help us if we give up thinking at the individual level. On the contrary, there are too many actors aiming the opposite. So, it is everyone’s responsibility.

AM: Читать. Читать. Читать. Проверять источники. Критично подходить к информации, которую вы читаете или смотрите по телевизору. Я считаю, что мы все уязвимы и должны находить свои пути сопротивляться влиянию. Никто не сможет нам помочь, если мы перестанем думать самостоятельно. С другой стороны, вокруг столько деятелей, стремящихся к противоположному. Так что это ответственность, которая лежит на каждом из нас.