План Тринидада и Тобаго по урегулированию венесуэльских мигрантов встречает неоднозначную реакцию

Прибрежный город Седрос является ближайшим легальным пунктом въезда для венесуэльцев, прибывающих в Тринидад и Тобаго. Изображение Grueslayer @Wikipedia Commons, CC BY-SA 4.0.

[Ссылки ведут на страницы на английском языке, если не указано иного.]

В то время как Венесуэла продолжает бороться с политическим [ру] и социально-экономическим кризисом, государство двух островов Тринидад и Тобаго также пытается справиться с его результатом — наплывом венесуэльских мигрантов.

Тринидад расположен к северу от [ру] Венесуэлы — в самой близкой точке расстояние между двумя массивами суши составляет всего 14 километров — и для венесуэльцев, спасающихся от трудностей и насилия, это одно из избранных мест назначения. Некоторые прибывают тайно, другие проходят через официальные каналы въезда. По оценкам [ру], страна уже приняла 60 000 мигрантов, и эта цифра растет. В дополнение к тому, что местное венесуэльское население становится всё более заметным, оно громогласно и политически активно: последняя демонстрация в столице Тринидада прошла 30 апреля — в поддержку переговоров лидера оппозиции Хуана Гуайдо с венесуэльскими военными.

Чуть больше года назад, в апреле 2018 года, Агентство ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) осудило [ру] Тринидад и Тобаго за принудительную депортацию 82 венесуэльских просителей убежища. В заявлении для УВКБ ООН правительство указало, что, хотя оно присоединилось к Конвенции о статусе беженцев 1951 года [ру] и подписало Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности [ру] и Конвенцию ООН о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей [ру], отсутствие законодательства «препятствовало применению принципов надлежащей защиты для беженцев и лиц, ищущих убежища».

Новая политика регистрации

Теперь карибская нация стремится исправить такое положение дел, и в апреле правительство утвердило политику регистрации венесуэльских беженцев, которая позволит им искать работу и предложит амнистию недокументированным мигрантам. Оппозиция говорит, что план непродуман, но Торгово-промышленная палата Тринидада и Тобаго отметила, что он «позволяет создать механизм для регистрации и отслеживания десятков тысяч мигрантов» и «дает им определенный уровень достоинства, обеспечивая им юридическое признание, что предотвращает их эксплуатацию».

Существуют свидетельства того, что венесуэльские мигранты, особенно женщины, подвергаются эксплуатации, но также беспокоит граждан Тринидада и Тобаго преступность, с которой страна уже справляется плохо. 4 апреля 2019 года венесуэльский мужчина был застрелен у здания УВКБ на окраине столицы, Порт-оф-Спейн. Неделю спустя, 11 апреля, в результате стрельбы погиб ещё один гражданин Венесуэлы, на этот раз возле оживленной торговой площади в послеполуденный час пик.

Подобные инциденты, рассказы в социальных сетях о том, что венесуэльцы производят фальшивые национальные удостоверения личности Тринидада и Тобаго (подлинность которых была опровергнута Комиссией по выборам и границам избирательных округов страны), и опасения по поводу того, что прибытие венесуэльских преступных элементов вызовет скачок уровня местной преступности, побудили министра национальной безопасности Стюарта Янга разъяснить, что мера регистрации не является «освободительной карточкой» для преступников.

Инцидент, произошедший в конце апреля, подчеркивает многообразие отношения местного населения к венесуэльским мигрантам. 25 апреля 2019 года более 30 венесуэльских мигрантов, как предполагалось, утонули после того, как их лодка перевернулась в бурном море примерно в пяти километрах от побережья Венесуэлы. Каналы социальных сетей были заполнены комментариями, авторы некоторых из которых с сочувствием отнеслись к тяжелому положению мигрантов, но многие другие радовались тому факту, что эти люди не смогли добраться до Тринидада.

Дэвид Абдула, лидер политической партии «Движение за социальную справедливость», практически предположил, что договор об амнистии способствовал трагедии. Однако напрямую он заявил, что политика была «представлена неверным образом».

В посте, который набрал сотни «лайков» и репостов, пользователь Facebook Тилла Уилла не мог не указать на иронию ситуации, когда граждане страны, построенной на рабстве и зависимости, высмеивают такую катастрофу:

What does it say for the education we receive, that the descendants of those who arrived here on boats can now watch and laugh at those who are drowning. What does it say for the unclaimed bones of the ones we lost in the many tragic terrible crossings, that we haven't the shame to weep or silently give thanks that we made it across unscathed.
I wish the Kala Pani [“Black Water”, referring to a past prohibition of crossing of the ocean] could rise up and wash away this vicious nastiness we now possess.
I wish Olokun [An Orisha, considered the ruler of all bodies of water] would fling those unclaimed bones in our faces.

Что это говорит об образовании, которое мы получаем, что потомки тех, кто прибыл сюда на лодках, теперь могут наблюдать и смеяться над теми, кто тонет. Что это говорит о неистребованных останках тех, кого мы потеряли во многих трагических ужасных переездах, что нам не стыдно плакать или молча благодарить, что мы сделали это невредимыми.
Я бы хотел, чтобы Кала Пани [«Черная вода», имеется в виду прошлый запрет на пересечение океана] могла подняться и смыть эту ужасную злобу, которая нами сейчас овладела.
Я бы хотел, чтобы Олокун [Ориша, считающийся правителем всех водоемов] бросил эти неистребованные кости нам в лицо.

Перевод: Насриддин Клычев

Начать обсуждение

Авторы, пожалуйста вход в систему »

Правила

  • Пожалуйста, относитесь к другим с уважением. Комментарии, содержащие ненависть, ругательства или оскорбления не будут опубликованы.