
Заповедная мечеть [Мечеть аль-Харам] в Мекке, самом священном городе ислама. Фото пользователя Викимедиа Basil D Soufi [CC BY-SA 3.0].
Когда саудовский журналист и обозреватель Washington Post Джамаль Хашогги был убит в октябре прошлого года в консульстве Саудовской Аравии в Стамбуле, это бросило тень на свободу слова для журналистов из Саудовской Аравии и всего арабского региона.
Связанные с этим политические последствия также потрясли некоторые из самых влиятельных институтов и голосов в исламе.
После того, как стали известны обстоятельства исчезновения и смерти Хашогги, многие мировые лидеры открыто обвинили наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бен Салмана в приказе убить журналиста. По-видимому, в ответ на эти обвинения имам Заповедной мечети в Мекке 19 октября выступил с пятничной проповедью, в которой превознес бен Салмана, фактического правителя Королевства.
Шейх Абдуррахман ас-Судайс высоко оценил «модернизационные реформы» бен Салмана и осудил нападения на «эти благословенные земли» в своей проповеди, которая была предварительно одобрена саудовскими властями. Далее он пришел к выводу, что «священный долг всех мусульман — поддерживать и повиноваться королю и верному наследному принцу, защитникам и хранителям святых мест и ислама».
В своей статье для New York Times профессор юридической школы Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Халед М. Абу эль-Фадл заявил, что проповедь «осквернила и запятнала» кафедру пророка.
«Используя Заповедную мечеть, чтобы отбелить акты деспотизма и притеснения, — написал он, — принц Мухаммед поставил под сомнение саму легитимность саудовского контроля и попечительства над святыми местами Мекки и Медины».
Долгая история религиозной политики Саудовской Аравии
Саудовская Аравия является домом двух главных священных городов ислама, Мекки и Медины.
Каждый год миллионы мусульман со всего мира приезжают в Мекку, чтобы совершить хадж, или паломничество, один из пяти столпов ислама. Это позволяет правительству Саудовской Аравии заявлять об особой форме религиозной легитимности, уходящей в ислам. Королевство пользуется этой легитимностью для получения и сохранения политической власти.
Это вовсе не редкость для ультраконсервативного королевства с его теократической системой управления. Фактически, саудовские лидеры давно используют религию в качестве инструмента политической власти с момента основания Королевства.
Когда в 1744 году было создано первое саудовское государство [рус], Мухаммад ибн Сауд, эмир небольшого оазисного городка Эд-Диръия, заключил союз с религиозным лидером и богословом Мухаммадом ибн Абд аль-Ваххабом. Абд аль-Ваххаб создал ультраконсервативное религиозное движение (сегодня известное как ваххабизм), основанное на строгой интерпретации Корана и пророческих традиций.
Fanack, независимый медийный и аналитический сайт, посвященный региону MENA (Ближний Восток и Северная Африка), объясняет, что союз должен был «создать исламское царство, управляемое строгой интерпретацией ислама».
Это первое саудовское государство рухнуло спустя десятилетия, и в 1824 году было создано второе государство [рус], которое снова распалось в 1891 году. В 1924 и 1925 годах семья Ибн-Саудов вторглась в Мекку и Медину (два самых священных города ислама), соответственно, с помощью ваххабитских бойцов. В 1932 году было создано Королевство Саудовская Аравия. С тех пор правители Саудовской Аравии продолжают использовать религию для служения своим политическим интересам.
Голоса, бросающие вызов официальному религиозному дискурсу, заставляют замолчать
Сегодня история королевства волнует многих саудовцев, поскольку они борются с ростом репрессий под руководством Мухаммада бен Салмана. Религиозные священнослужители привлекаются для того, чтобы тех, кто осуждает нарушения прав или призывает к реформе, выставлять «врагами ислама», а государственные органы продолжают использовать религиозный дискурс для служения политическим интересам правителей.
В январе 2019 года министр исламских дел Саудовской Аравии Абдуллатиф Ибн Абдель Азиз аш-Шейх осудил арабские восстания 2011 и 2012 годов, назвав их «ядовитыми и разрушительными для арабского и мусульманского человека».
В косвенной ссылке на критику, направленную против королевства после убийства Хашогги, министр осудил то, что он назвал «несправедливыми атаками врагов ислама», и обвинил мусульман, которые критикуют королевство и его политику, в «распространении мятежа, привнесении разногласий и подстрекательств против своих правителей и лидеров».
Размышляя о связи между ваххабизмом и политическим угнетением, саудовский правозащитник Яхья Ассири, живущий в изгнании в Лондоне, написал в Twitter 13 января:
الاستبداد منظومة متكاملة..
وتمكن عندنا باستخدام الدين، عندما تحالف ابن عبدالوهاب مع ابن سعود، فنشأت #السعودية و #الوهابية كتوأم خبيث، لن تنجو بلادنا إلا بالخلاص من الاستبداد السعودي الوهابي… وكلما قلنا ذلك قال البعض بحسن نية أن الوهابية حركة دينية! بينما هي سياسية صرفة!
يتبع— Yahya Assiri يحيى عسيري #المقسطون (@abo1fares) January 13, 2019
Угнетение — это всеобъемлющая система, и [в нашей стране] она поддерживается религией. Когда Ибн Сауд и Ибн Абд аль-Ваххаб заключили союз, Саудовская Аравия и ваххабизм выросли как близнецы-мутанты. Наша страна не выживет, если мы не избавимся от гнета саудовских ваххабитов. Как только мы сказали это, другие, с хорошими намерениями сказали, что ваххабизм — это религиозное движение, а оно чисто политическое.
Но голоса таких людей, как Ассири, в Саудовской Аравии заглушаются.
Другим таким голосом является Абдулла аль-Хамид, один из основателей ныне распавшейся Саудовской ассоциации гражданских и политических прав (ACPRA), который в настоящее время находится за решеткой.
Аль-Хамид отбывает одиннадцать лет тюрьмы за свою правозащитную деятельность по обвинениям, которые включают «нарушение верности и неподчинение правителю» и «разжигание беспорядков путем призывов к демонстрациям». В 2013 году он был осужден печально известным Специализированным уголовным судом, созданным для рассмотрения дел, связанных с терроризмом, но часто преследующим правозащитников.
Правозащитные организации сообщили, что 17 февраля Аль-Хамид начал голодовку. В заявлении, приписанном ему и опубликованном правозащитной платформой MBS MeToo, Аль-Хамид объявил, что требует освобождения арестованных правозащитников и политических заключенных.
В дополнение к своей правозащитной деятельности Аль-Хамид является поэтом и ученым. В своих трудах [ар] он использовал исламские тексты и традиции, чтобы призывать к демократическим реформам, отстаивать права человека и критиковать религиозные институты, которые обеспечивают репрессии в Саудовской Аравии, такие как Совет высших улемов, высший религиозный орган королевства, который консультирует короля по религиозным вопросам.
Однажды он обвинил Совет в том, что он поддерживает [ар] «тех, кто ворует деньги, достоинство и свободу народа» и играет роль в «нанесении ущерба гражданству, плюрализму, терпимости» и «порождении насилия и экстремизма».
Он также выступал [ар] за «современный религиозный дискурс, который включает консультативное правило», и он выступал против того, что он назвал «общим религиозным дискурсом» в королевстве, который «призывает к молитве за несправедливого имама … даже если он нарушил [чью-то] свободу, справедливость и равенство».
Расправа с независимыми священнослужителями
Заставляя замолчать тех, кто оспаривает официальный курс правительства, Саудовская Аравия также заняла жесткую позицию против священнослужителей, которые недостаточно поддерживают политику и действия кронпринца.
Саудовские священнослужители шейх Сальман аль-Ауда, Али аль-Омари и шейх Аид аль-Карни были арестованы в сентябре 2017 года по различным обвинениям, включая предполагаемые связи с движением «Братья-мусульмане». Правозащитники заявляют, что обвинения были выдвинуты, потому что священнослужители не поддержали гласно разрыв дипломатических и экономических связей с Катаром со стороны Саудовской Аравии и ее союзников. И всем троим грозит смертная казнь.
В свои 62 года шейх Сальман аль-Ауда — известное духовное лицо, с огромным количеством подписчиков в социальных сетях, не только в Саудовской Аравии, но и во всем арабском регионе. Общее количество его подписчиков в Instagram, Facebook, Twitter и YouTube составляет более 22 миллионов. Ранее он выражал поддержку арабским восстаниям 2011 года и призывал к демократическим реформам в королевстве и регионе.
Amnesty International и другие правозащитные организации связали его арест с постом, опубликованным 8 сентября, в котором он отреагировал на сообщения о возможном примирении между народами. Во второй части твита [ар] он написал: «Пусть Бог внушит в их сердца то, что хорошо для их народа».
Али аль-Омари — религиозный ученый и председатель исламского телеканала для молодежи 4Shbab. В отличие от других, он не высказывался по политическим вопросам в Королевстве. Он даже однажды написал в Twitter [ар] в поддержку лидеров Королевства и опубликовал пост [ар] с молитвой за успех бен Салмана, когда он был назначен наследным принцем в июне 2017 года.
Шейху Аиду аль-Карни выдвинуты ряд обвинений [ар], включая поддержку «Братьев-мусульман», объявленных вне закона в Саудовской Аравии, и клевету на Королевство, его политику и системы.
Несколько других священнослужителей также в настоящее время находятся за решеткой в Саудовской Аравии. Некоторые призывали к демократическим реформам в королевстве, как, например, аль-Ауда, в то время как другие высказывались против политики бен Салмана [ар] или социальных реформ [ар]. Другие, такие как аль-Омари, ранее выражали поддержку саудовским правителям и наследному принцу.
Эти случаи подтверждают то, что при фактическом правлении бен Салмана молчания уже недостаточно. Помимо поручения искоренить «независимые» голоса — слова любого, кто не пишет в интересах руководства Королевства или политической повестки дня — священнослужители должны пойти дальше и публично хвалить наследного принца и руководство Саудовской Аравии.
Мнения и идеологии тех узников совести, которые в настоящее время находятся за решеткой в Саудовской Аравии, включая защитников прав женщин, прав человека, протестующих шиитов и религиозных священнослужителей, могут различаться. Но при фактическом правлении бен Салмана все эти лица подвергаются несправедливости со стороны властей Саудовской Аравии, включая произвольные задержания, одиночное заключение, пытки и насильственные исчезновения [рус]. Чтобы узаконить и обелить эти акты угнетения, правители Саудовской Аравии без колебаний используют религию в качестве прикрытия.