Лариса Пак в окружении своей семьи у дома в селе Сухроб, Фархорский район, Таджикистан.

Лариса Пак со своим длинным ярким платьем, покрытыми волосами и свободным владением местным языком не выделяется среди других женщин деревни, располагающейся в нескольких километрах от границы Таджикистана и Афганистана. Но её девичья фамилия, которую она не сменила даже после того, как вышла за своего ныне покойного мужа, служит напоминанием о другой родине, находящейся за 5 000 километров к востоку от той, которую приняли её родители.

До 200 000 этнических корейцев были депортированы в Центральную Азию с Дальнего Востока России в 1930-е годы — когда по приказу советского диктатора Иосифа Сталина насильственно переселялись целые группы этнических меньшинств, подозреваемые в неверности Москве.

Особый страх Кремля по отношению к корейскому населению заключался в том, что оно могло быть базой для проникновения японских агентов: Япония в то время оккупировала Корейский полуостров и раздумывала над дальнейшей экспансией на Азиатском континенте.

Первоначально многие корейцы были помещены в трудовые лагеря в Казахстане и Узбекистане, где от малярии и других болезней сгинуло [анг] неизвестное количество людей, работавших в отвратительных условиях.

Со временем «корё-сарам», как называли советских корейцев, постепенно оставили свой родной язык ради советского lingua franca, русского, а в редких случаях ради титульного языка стран, в которых они обосновались, таких как таджикский и узбекский.

Для родителей 65-летней Ларисы Пак Таджикистан стал вторым пристанищем в Центральной Азии после степей Казахстана. В Фархоре, районе, где она выросла, вышла замуж и воспитала 10-ых детей, имелся колхоз по выращиванию риса, где в основном работали корейцы.

Сегодня она – единственная кореянка в Фархоре, где иногда ещё можно услышать ужасные отголоски войны между правительством Афганистана и боевиками «Талибана».

«Я никогда не чувствовала недоброжелательности или дискомфорта среди местных. Я выросла среди узбеков и таджиков, а позже, после замужества, стала одеваться, как местные женщины, приняла ислам и начала молиться 5 раз в день», — рассказывает Пак в интервью Global Voices, окруженная дочерьми, сыновьями, родственниками и многочисленными внуками.

Великий исход

В 1990-х годах Таджикистан был поглощён гражданской войной. Корейцы, наравне с другими меньшинствами, в том числе с немцами и русскими, бежали из республики в ходе пятилетнего конфликта, который стоил десятков тысяч людских жизней и усугубил экономический кризис, принесённый распадом СССР.

Лариса Пак в своём доме в селе Сухроб, Фархорский район, Таджикистан. Фотография автора статьи.

Если в 1989 году в Таджикистане было 13 500 корейцев, то к 2010 году, согласно национальной переписи населения, их осталось всего 600 человек, большинство из которых живет в столице Душанбе.

В Фархоре, где выросла Пак, корейцы продали свои дома местным таджикам и узбекам. Выращивавший рис совхоз, где они жили и работали, был приватизирован, а численность его работников удвоилась.

По словам Пак, после обретения Таджикистаном независимости в 1991 году жизнь в стране стала менее комфортной. Водопровод пришёл в негодность, медицинский пункт, в котором в советское время сотрудников хватало всегда, больше не имеет врача, а подача электричества непостоянна.

Однако Лариса Пак никогда не думала покидать южный Таджикистан, где она провела большую часть своей трудовой жизни в качестве бухгалтера в местных органах власти.

«Я отдала всех своих дочерей местным парням из таджиков и узбеков, следуя местным традициям. Мои сыновья женились на местных девушках. А сейчас у меня много прекрасных внуков, родственников и соседей», — говорит Пак.

Лариса вышла замуж в 18 лет за своего соседа, этнического узбека, Менгала Маматкулова. В семье основным языком был таджикский, хотя Пак может также говорить на узбекском и считает русский — язык, на котором говорили её родители — родным.

Пак говорит, что смерть Маматкулова несколько лет назад — «её единственная печаль».

Муж Ларисы Пак, Менгал. Фотография размещена с разрешения владельца.

Ноги в Корее, а сердце в Таджикистане

Пока Лариса Пак что-то пылко обсуждала со своими родственниками, её старшая дочь, 47-летняя Сафармох, рассказала Global Voices, что путешествие её матери в становлении почётным жителем Центральной Азии не всегда было гладким.

Её дочь поведала, что ключом принятия Ларисы в семье мужа была любовь и уважение отца Менгала, который выделил её как любимую невестку. Это особенное отношение помогло Пак развеять некоторые сомнения других членов семьи насчет её наследия.

Лариса Пак общается со своими внучками. Фотография автора статьи.

Время от времени её односельчанам напоминают о её корнях. Её не раз посещали представители посольства Сеула в стране.

В 2004 году Южная Корея ввела новый закон [анг], который даёт этническим корейцам из стран бывшего Советского Союза и Китая льготный доступ на её рынок труда. Страна, где четыре сына Ларисы и одна её дочь сейчас живут и работают, также стала популярным направлением миграции [анг] неэтнических граждан Кореи из стран Центральной Азии.

Пак рассказывает, что деньги, которые выслали её дети из Южной Кореи, помогли ей заплатить за установку дома кондиционера — а это великое благо, учитывая, что дневные летние температуры в южном Таджикистане регулярно достигают 50 градусов по Цельсию.

Однако сама Лариса никогда не ездила туда и не горит желанием делать это в преклонном возрасте.

«Я привыкла жить здесь всю свою жизнь. Я довольна и счастлива жить среди этой нации, которая стала и моей. Это мой дом».