[1]Ма Цзянь беседует с журналистами после приземления в международном аэропорту Гонконг. Фотография: скриншот RTHK [прим. переводчика: Radio Television Hong Kong – общественная теле-радиовещательная компания Гонконга], опубликованный в HKFP [прим. переводчика: Hong Kong Free Press – некоммерческое интернет-издание Гонконга].
Попытки не допустить выступления провокационного китайского писателя на Международном литературном фестивале в Гонконге в начале ноября породили тревогу по поводу существования в будущем возможностей для художественного самовыражения в Гонконге.
Ма Цзянь, чьи книги с 1987 года запрещены на территории материкового Китая и который с 2011 года проживает в изгнании в Великобритании, 10 ноября должен был участвовать в дебатах о литературе Гонконга и в обсуждении своего последнего романа «Китайская мечта».
В романе описывается политический поворот, произошедший за время правления китайского президента Си Цзиньпина; издательство Penguin Books назвало эту книгу «острой сатирой тоталитаризма, в которой показано, что происходит с народом, захваченным жаждой потребления и подчинённым насилию и лжи». На китайском языке книга выйдет в Тайване [2] в 2019 году.
В Гонконге Ма не нашел издательства, которое готово было бы выпустить его книгу, но это никого и не удивило. В 2015 году пятеро гонконгских книготорговцев пропали [3] [ру] и оказалось, что они были задержаны китайскими властями. Согласно информации организации Amnesty International, один из этих книготорговцев до сих пор не выпущен на свободу [4]. Все пятеро были известны тем, что выставляли на продажу книги, затрагивающие весьма неоднозначные в политическом отношении темы.
За два дня до того, как Ма должен был выступать в Гонконге, представители недавно отреставрированного центра искусства и культуры Тай Квунь, в котором планировалось провести это мероприятие, отказались от продажи билетов [5] и попросили организаторов фестиваля перенести выступления Ма на другую площадку.
Решение отменить мероприятие произвело международный фурор и, в конце концов, было изменено [6], однако попытка отстранить Ма от участия в самом крупном событии литературной жизни Гонконга заставила многих людей задаться вопросом о будущем культуры и литературы в Гонконге.
В газете The South China Morning Post — крупнейшем издании Гонконга, выходящем на английском языке, — вышла авторская колонка, в которой поведение организаторов мероприятия расценивается как «акт самоцензуры» [7]:
“…it appears to be an example of venue operators second-guessing where Beijing’s red lines may lie – and getting it wrong. Such actions pose a serious threat to artistic freedom”.
«… по-видимому, это пример того, как представители культурного центра пытались предугадать, где проходит красная линия, о которой говорят из Пекина — и они ошиблись. Подобные действия представляют угрозу для свободы культурного самовыражения».
В двадцатую годовщину возвращения Гонконга Китаю [8] [ру] (из-под британского владычества), что произошло в 1997 году, президент Си Цзиньпин объявил о «красной линии» [9], запретив таким образом любые намеки на возможность обретения Гонконгом независимости. Теперь же, кажется, эта «красная линия» запрещает и любые упоминания о возможности самоопределения для Гонконга.
Даже проведение беседы о независимости Гонконга [10] в Клубе иностранных корреспондентов [прим.переводчика: клуб в Гонконге, доступный только для зарегистрированных участников, где проводятся встречи для представителей СМИ, бизнесменов и дипломатов] рассматривается как переход через эту линию. В результате, Виктору Маллету, вице-президенту Клуба, отказали в выдаче рабочей визы [11] и запретили [12] [ру] въезжать в Гонконг по туристической.
Эми Цинь, который пишет репортажи из Гонконга для газеты The New York Times, написал в Twitter [13]: «Кажется, теперь уже ни дня не проходит без того, чтобы не появились какие-то новые факты в подтверждение того, что защитники свободы слова в Гонконге быстро сдают свои позиции».
И сам Ма Цзянь подробно написал в Twitter об этом случае:
Good to be back in London. But Hong Kong is my second home. It was my refuge for 10 years after my books were banned in China. The freedoms once enjoyed there allowed me to develop as a writer. I will continue to speak out whenever those precious freedoms are under threat.
— 马建 Ma Jian (@majian53) November 13, 2018 [14]
Хорошо вернуться в Лондон. Но Гонконг — мой второй дом. Здесь на протяжении 10 лет после запрета моих книг в Китае находилось моё убежище. Свободы, которыми здесь некогда пользовались, позволили мне сформироваться как писателю. Я продолжу придавать гласности все эпизоды, когда эти ценные свободы будут находиться под угрозой.
«Мы являемся свидетелями угасания Гонконга»
Гонконг уже долгое время служит прибежищем изгнанным из материкового Китая писателям. В 1949 году после победы Коммунистической партии Китая в гражданской войне и создания Китайской Народной Республики многие писатели бежали в Гонконг [15] и поселились в этой колонии. С их деятельности начинается знаменитая «литература изгнания» Гонконга — традиция, ставшая важной частью культурной самобытности города.
Скончавшиеся в начале ноября этого года писатель Луис Ча [прим. переводчика: это английское имя автора, писавшего под псевдонимом Цзинь Юн. Его китайское имя Чжа Лянъюн] и кинопродюсер Рэймонд Чоу — две культовые фигуры Гонконга, чьи судьбы превосходно иллюстрируют, что бегство в Гонконг стало для них лучом света благодаря тому, что жители Гонконга пользовались большими (по сравнению с материковой частью Китая) свободами. Ча переехал в Гонконг в 1949 году [16], чтобы избежать нападок коммунистов в Китае, и он преуспел в условиях той относительной свободы, которой здесь можно было воспользоваться. Точно так же и Чоу переехал в Гонконг в начале 1950-х годов и открыл для мировой публики такие таланты, как Брюс Ли.
На этом фоне отмена подобного мероприятия свидетельствует о том, что в атмосфере культурной жизни Гонконга царит хаос. Живущий в Австралии китайский карикатурист Бадюкао, который держит в тайне свое настоящее имя и раскрывает в своих работах произвол властей, в начале ноября отменил свою первую персональную выставку [17] [ру] в Гонконге после «угроз» со стороны Китая, о которых он объявил.
За неделю до отмены выставки он заявил изданию Hong Kong Free Press [18]: «Я действительно восхищаюсь художниками и диссидентами, которые осмеливаются действовать открыто. Я считаю себя трусом». Он также выразил озабоченность по поводу того, что город неспособен защитить своих деятелей культуры, чье творчество вызывает острые споры: «Я думаю мы являемся свидетелями угасания Гонконга».
Эти новые «правила» художественного этикета в Гонконге распространяются даже на коммерческие кинофильмы и музыкальный бизнес. Фильмы, критикующие коммунистический режим, исчезают из кинотеатров [19], несмотря на высокие кассовые сборы, а некоторые ленты просто запрещают показывать в материковом Китае.
Тем временем, компания Lancome разорвала спонсорский контракт [20] с исполнительницей кантопопа Дениз Хо после того, как она, по имеющейся информации, поддержала в 2014 году Революцию зонтиков [21], студенческие акции протеста, во время которых десятки тысяч демонстрантов на несколько месяцев заняли главные дороги Гонконга, требуя провести по-настоящему демократические выборы.
Хотя сейчас практически нет писанных правил, регламентирующих то, с чем китайские власти будут, а с чем не будут мириться в искусстве Гонконга, один художник и преподаватель считает, что это заранее спланированный шаг.
«Сейчас распространяется множество домыслов о том, что позволено, а что нет. Это скорее попытка прочертить красную линию в головах, породить страх, чтобы появился внутренний цензор», — заявил порталу Quartz [22] Сэмпсон Вонг, художник и преподаватель Академии исполнительских искусств в Гонконге.
Как показывают минувшие события, это и есть долгосрочная стратегия, одобренная китайской правящей партией.