[Ссылке в статье ведут на страницы на английском языке, если не указано иного].
Статья Амалини Де Сайрах и Раисы Викрематунге впервые вышла в свет на удостоенном наград шри-ланкийском сайте гражданской журналистики Groundviews. Приведённый ниже отредактированный вариант публикуется в рамках соглашения об обмене контентом с Global Voices.
В феврале 2018 года в Шри-Ланке была введена 25%-ная квота на участие женщин в выборах в местные органы власти. Такой шаг особенно приветствовался группами по защите прав женщин, которые в течение многих лет выступали в поддержку указанных изменений. Тем не менее в преддверии голосования находившиеся на выборах наблюдатели, включая Центр по мониторингу нарушений на выборах, зафиксировали ряд случаев запугивания, преследований и клеветы в отношении женщин-кандидатов. Эпизоды, как правило, начинались с попыток отговорить потенциальных кандидаток, желавших принять участие в выборах, от выдвижения своих кандидатур, а завершались насилием с прямой угрозой их безопасности, если кандидатки попадали в партийные списки.
Было зарегистрировано несколько инцидентов непосредственного применения физической силы. Например, в Эмбилипитии дом одной из кандидаткок забросали камнями. В Уэликанде в результате сексуального насилия со стороны своего приверженца оказалась в больнице другая участница выборов. Кандидат в муниципальный совет Котте подал на конкурирующую с ним участницу ложный донос в полицию. В Муллайтиву группы поддержки местного депутата заткнули женщине-кандидату кляпом рот, будучи у неё дома, и стали угрожать расправой над ней и её дочерью в случае, если она не снимет свою кандидатуру с выборов.
Наблюдатели за проведением выборов отметили многочисленные нападения, организованные мужчинами-кандидатами. Не остались в стороне и священнослужители, которые также проводили последовательные кампании против вовлечённости женщин в политику. Правозащитные группы серьёзно осудили подобные акты как подрывающие важную роль участия женщин в политике.
Хотя физические расправы в отношении женщин и их имущества получили широкую огласку, значительно меньше внимания уделено другой форме притеснения кандидаток, классифицируемой Ассоциацией прогрессивных коммуникаций как «технологическое насилие в отношении женщин». В определении ассоциации заложены не только платформы социальных сетей, но и содержащие угрозы телефонные звонки и СМС-сообщения. Кроме того, насилие, зародившееся онлайн или с использованием технологических средств, способно выйти за пределы Интернета, подчас причиняя не только психологический и эмоциональный ущерб, но даже физические травмы.
Ниже приведены истории женщин-политиков, подвергшихся преследованиям посредством целого ряда технологических средств, в том числе и социальных сетей. Рассказы о них — это лишь малая толика того насилия и запугивания, с которыми женщинам приходится сталкиваться не только в виртуальном пространстве Интернета, но и на своих рабочих местах, а также во время проводимых ими предвыборных кампаний.
Джегатхисварам Джеячандрика
Джегатхисварам Джеячандрика или Мина, как её ещё называют, выдвинула свою кандидатуру от Объединённой национальной партии (ОНП) по округу Араямпатхи в Баттикалоа и теперь перечисляет на пальцах все полученные в свой адрес угрозы, включая инцидент, когда её закидали камнями.
Мина обратилась с жалобой в полицию Каттанкуди — однако дело так и не было заведено.
Также имеются сообщения на Facebook. Одно из тех, которые она нам показала, включало фотографию с ней в окружении мужчин. Мина была обведена красным кругом.
We opened some new shops that day, part of a collective project. This post implies that I was the mistress of one of the other ministers in that picture.
В тот день мы открывали несколько новых магазинов — это было частью совместного проекта. В сообщении подразумевается, что я была любовницей одного из министров, изображенных на том снимке.
После появления этой фотографии от неё ушли все женщины, принимавшие добровольное участие в её кампании — предположительно, из страха подвергнуться аналогичным нападкам в случае продолжения работы в её команде.
«Для нас не существует безопасности», — отмечает она, имея в виду как себя, так и многих других кандидаток, которые стали жертвами подобных целенаправленных атак, организованных в преддверии выборов в местные органы власти.
В её случае многочисленные нападения начались после объявления списков кандидатов. Джегатхисварам отправила письмо на адрес избирательной комиссии, изложив все подробности ситуации, однако ответа так и не получила.
Мина отмечает присутствие двойных стандартов в том, как общество воспринимает политиков женского и мужского пола:
I expected nearly a 1000 votes. Because of the slander and harassment in real life, that number fell by more than half. Now, I’m left with my 333 votes, and a file full of printouts of the harassment that I have received online.
Мы ожидали получить почти 1 000 голосов. На самом деле вследствие клеветы и преследований эта цифра упала больше чем на половину. Всё, что у меня теперь осталось, это мои 333 голоса и файлы с распечатками преследований, которым я подверглась в Интернете.
Рози Сенанаяке
Рози Сенанаяке, недавно ставшая первой женщиной-мэром Коломбо, считает:
In the 21st century, the digital sphere nearly outweighs that of physical human interaction.
В XXI веке цифровая сфера почти перевешивает сферу физического общения людей.
Рози обращает внимание на тревожный феномен преследования женщин в Интернете, который пронизывает все уровни и возрастные группы общества: от подростков до взрослых женщин.
Подобные сообщения в Интернете берут своё начало на страницах различных групп Facebook в форме мемов, а в конечном итоге попадают в группы WhatsApp, где недостоверные сведения с молниеносной скоростью распространяются на огромные расстояния.
Derogatory statements meant to demoralise me are usually fabricated to paint me as a person not worthy of being a politician.
Унижающие достоинство высказывания, ставящие своей целью мою деморализацию, обычно стремятся изобразить меня человеком, недостойным заниматься политикой.
Сенанаяке добавила, что зачастую в подобных высказываниях она подвергается критике за то, что находится вне её компетенции. Те, кто получает такие сообщения по своим каналам, нередко подходят к ней и сообщают о своём решении не голосовать за неё. Мемы также высмеивают возраст и пол Сенанаяке.
В противовес этому, Рози признаёт, что социальные сети также обеспечивают её огромной поддержкой. На её странице в Facebook можно найти слова благодарности в её адрес за всю проделанную ею работу. Она отмечает, что социальные сети оказались недорогим и эффективным инструментарием в поддержку её предвыборной кампании, дав ей возможность обращения к большому количеству людей, включая молодёжь, которую не удалось бы охватить с помощью традиционной рекламы.
We used social media to push out my manifesto and policies, but a lot of the comments and criticisms on social media are not for any constructive purpose. It is a double-edged sword.
Мы задействовали социальные сети для продвижения моего манифеста и политической программы, однако многие комментарии и критика в социальных сетях не носят конструктивного характера. Это палка о двух концах.
Дживани Кариявасам
When you’re having a conversation, your message might reach four or five people. With technology acting as a mouthpiece, you can reach thousands at a time. And when you don’t see the person you’re speaking to in front of you, people feel they can say whatever they want.
Во время беседы твои слова достигнут ушей четырёх или пяти человек. Технология действует как рупор, через который ты можешь докричаться одновременно до тысяч людей. А когда ты не видишь перед собой того, к кому ты обращаешься, люди считают, что они могут говорить всё, что хотят.
Адвокат и член городского совета Чилава Дживани Кариявасам подчёркивает, что покров анонимности, скрывающий действия людей в Интернете, зачастую приводит к перемещению угроз и запугивания в реальную жизнь. В её случае, решение вступить в «политическое братство» также поставило под угрозу безопасность её семьи.
My mother would get phone calls from people threatening to kill her and warning her not to step out of the house, and further threatening her if she lodged official complaints about them.
Моя мать стала получать от людей звонки с угрозами убить её и с предупреждениями не выходить за пределы дома, а также с угрозами дальнейшего запугивания, если она решит пожаловаться на них.
Её пост на Facebook с критикой в адрес генерального секретаря радикальной буддистской группировки «Боду Бала Сена» Гнанасара Тхеро, а также Ампитии Сумана Тхеро из Баттикалоа вызвал мощную критику несмотря на то, что оба монаха хорошо известны своей риторикой ненависти и насилия, направленной против религиозных меньшинств, в особенности, против мусульман.
‘These attacks are being carried out against us by people who know us and know things about us. Gnanasara’s goons don’t have time to be sifting through my posts online.’
Эти нападки совершаются против нас людьми, которые знают не только нас, но и то, что с нами связано. У головорезов Гнанасары нет времени на то, чтобы прочёсывать мои комментарии в Интернете.
Бислия Бхутто
Проживающая в Путталаме защитница прав человека и исследователь участия женщин в политике Бислия Бхутто сначала не хотела выходить на политическую арену. В сферу её интересов входила, прежде всего, работа, направленная на то, чтобы помочь женщинам быть избранными. Однако один из её наставников включил имя Бислии в списки кандидатов. Тогда она решила следовать этой цели, отлично понимая, какие проблемы это за собой повлечёт.
Бислия утверждает, что среди её преследователей оказались и сотрудники полиции, которые среди ночи врывались в дома к женщинам-кандидатам. Лишь на том основании, что у женщин находился в собственности компьютер, им предъявлялись обвинения в распечатывании фальшивых денег. Также им вменялось владение оружием.
С появлением религиозных служителей, осуждающих участие женщин в политике, у преследований открылись новые грани. В этой связи некоторые группы по защите прав женщин направили письма на имя генерального инспектора полиции страны.
Телефон Бислии заполнен видеозаписями таких речей.
Niyas Moulavi makes speeches at various forums, stating that women who stand for elections are not true Muslim women. He accuses them of not having any respect for traditions and addresses the public in saying that they can’t even be called candidates, they are ‘loose women’
Нияс Мулави выступает с речами на различных форумах, утверждая, что женщины, участвующие в выборах, не являются настоящими мусульманками. Он обвиняет их в отсутствии уважения традиций и публично заявляет, что они даже не могут называться кандидатами, они «падшие женщины»
Такие речи распространяются через Facebook и WhatsApp. Один из последователей или наёмных работников Мулави, мужчина по имени Хизней, регулярно отправляет проповеди прямо ей в мессенджер на Facebook.
‘Support for me dropped after these videos started being shared. I’m lucky that my husband is supportive’
Моя поддержка снизилась в результате распространения этих видеороликов. Мне повезло, что меня поддерживает мой супруг.
В целом ожидается, что число женщин в политике возрастёт. Но действительное положение вещей сильно отличается. Когда женщины-кандидаты подвергаются преследованиям, для них не находится ни поддержки, ни правосудия. Мина считает:
We are left wondering if we are wasting our time.
Нам остаётся лишь гадать, не напрасно ли мы теряем своё время.