Согласно известному изречению премьер-министра Великобритании Гарольда Вильсона, неделя в политике — это долгий срок. И ничто не подтверждает его правоту лучше, чем недавние события в Эфиопии и ЮАР.

После долгих месяцев давления на правительства обоих государств их главы подали в отставку: Джейкоб Зума покинул должность президента Южно-Африканской Республики, а Хайлемариам Десалень ушёл с поста премьер-министра Федеративной Демократической Республики Эфиопия и с места председателя правящего блока «Революционно-демократический фронт эфиопских народов» (РДФЭН). Политический закат Зумы и Десаленя, хоть и был вызван разными обстоятельствами, зародил не только дискуссию, но и надежду на демократические перемены во многих африканских странах, находящихся под управлением своевольных лидеров.

Будучи четвёртым президентом ЮАР, Зума пребывал у власти с 2009 года. На момент отставки лидера 14 февраля 2018 года страна уже долгие годы была готова к его уходу. Несмотря на выдвигаемые против него бесконечные обвинения в коррупции [анг], Зуме удалось пережить многочисленные вотумы недоверия в парламенте. Его увольнение в середине февраля было инициировано и приведено в исполнение его же партией «Африканский национальный конгресс» (АНК), которая выдвинула лидеру ультиматум: отставка или очередной вотум недоверия. Осознав неизбежность происходящего, Зума, ко всеобщему удивлению, дал национальной вещательной компании SABC длительное интервью [анг], в котором заявил, что не сделал ничего дурного.

Спустя несколько часов он сдался, покинув пост [анг] «президента республики с немедленным вступлением в силу». Вместо Зумы к президентской присяге был приведён один из богатейших людей ЮАР, заместитель председателя АНК и вице-президент страны Матамела Сирил Рамапоса, который в своей первой речи заявил о «начале новой эры».

Глава Эфиопии Десалень вступил в должность в 2012 году после смерти премьер-министра Мелеса Зенауи и унаследовал сложную ситуацию в стране. Зенауи, хоть и опирался на концепцию «государства развития» [анг], главным приоритетом которого ставятся экономические задачи, задействовал самые репрессивные средства для укрепления своей власти. В наследство Десаленю также достался «Комплексный генеральный план по Аддис-Абебе» его предшественника, предусматривавший расширение границ столицы государства за счёт территории народа оромо — крупнейшей этнической группы страны, в течение долгих лет притесняемой правящей партией «Народный фронт освобождения Тыграй» (НФОТ). Несмотря на принадлежность Десаленя к этническому меньшинству, он входил в состав правительства, которое не отвечало интересам большинства эфиопцев.

С 2015 года, в связи с массовыми арестами политиков, активистов и журналистов, включая коллектив блогеров Zone 9, Эфиопию охватили акции протеста [анг]. Наиболее густонаселённые регионы страны Оромия и Амхара превратились в центры нескончаемых волнений с многочисленными людскими потерями — оттуда массовые беспорядки распространились по всей стране. В начале 2017 года правительственная комиссия обнародовала данные о том, что в результате жестокого подавления протестов были убиты более 700 человек [анг]. Правительство Десаленя отреагировало введением в стране чрезвычайного положения сроком на десять месяцев. В январе 2018 года, за несколько недель до своей отставки, руководитель страны объявил о том, что его правительство предоставит свободу политическим заключённым. На сегодняшний момент около 7 000 человек были помилованы или оправданы судом.

В настоящее время остаётся неясным, кто сменит Десаленя, а также принесёт ли его уход действительные и значимые перемены государству, учитывая, что структура партии, ответственной за репрессии, по-прежнему цела.

Зимбабве

Отставки Зумы и Десаленя последовали спустя всего три месяца после вынужденного отказа от власти президента Зимбабве Роберта Мугабе, который, после 37 лет правления, был отстранён от должности армией, поддержавшей его вице-президента Эммерсона Мнангагву. И хотя в результате военного переворота власть перешла к закадычному другу Мугабе, для граждан Зимбабве это стало важным шагом, позволившим им объединиться, чтобы добиваться настоящих перемен на запланированных в этом году выборах.

Кто следующий?

Того

По сей день не утихают акции протеста, с которыми, начиная с августа 2017 года, выходят на улицы [анг] граждане Тоголезской Республики. Мобилизацию вызвал призыв коалиции из 40 оппозиционных партий с требованием отставки президента, нынешний, третий, срок правления которого нарушает конституцию страны.

Фор Гнассингбе правит Того с 2005 года, сменив на посту своего отца Гнассингбе Эйадему, который был президентом с 1967 по 2005 год. В ноябре 2017 года правительство санкционировало карательные операции против демонстрантов с задействием вооружённого ополчения под названием «комитеты самообороны», что вызвало глубокое беспокойство со стороны защитников прав человека, а также наблюдателей за тоголезской политикой. В качестве оправдания своего решения приостановить право граждан на проведение демонстраций правительство сослалось на эскалацию насилия, что только усугубило недовольство оппозиции.

Всё ещё держатся

Уганда

Жители Уганды с воодушевлением и надеждой приветствовали уход Мугабе в прошлом году, а также новости об отставках Зумы и Десаленя — многие задавались вопросом, когда же придёт очередь их страны. Президент Йовери Мусевени находится у власти уже 32 года и, по всей вероятности, уходить не собирается. В конце 2017 года он законодательно оформил сомнительную поправку к конституции, известную в народе как закон об ограничении по возрасту, в соответствии с которой с кандидатов в президенты снимаются возрастные ограничения. Принимая во внимание то, что ранее он уже убрал из закона положение об ограничении президентского срока, 73-летний Мусевени теперь готов к участию в следующих президентских выборах.

Коррумпированное и основанное на патрон-клиентских отношениях правление Мусевени привело к тяжелым последствиям для страны, где средний возраст населения составляет 15 лет. Несмотря на то, что жители государства высказались категорически против закона об ограничении по возрасту, с помощью умасливания одних деньгами и запугивания других президентской партии парламентского большинства «Национальное движение сопротивления» (НДС) удалось пренебречь волей народа.

Экваториальная Гвинея

В конце 2017 года потерпела неудачу попытка государственного переворота против Теодоро Обианга Нгемы Мбасого, в течение 39 лет удерживавшего власть в Экваториальной Гвинее. Вину за заговор Мбасого возложил на поддерживаемые оппозицией неназванные иностранные государства. Несмотря на то, что богатая нефтью Экваториальная Гвинея занимает первое место в Африке по доходу на душу населения, в стране сохраняются нищета и угнетение [анг]. Должность вице-президента государства занимает сын президента Теодоро Нгема Обианг Мангу.

Прогресс тут, откат там

Танзания

«В Африке грядёт сильный ветер перемен», — написал 15 февраля в Twitter [анг] лидер танзанийской оппозиционной партии «Альянс за перемены и прозрачность» (Alliance for Change and Transparency, ACT) Зитто Кабве, комментируя отставки Зумы и Десаленя. Тенденция цепляться за власть не чужда и в Танзании, хотя там это скорее относится не к отдельным личностям, а к партии «Чама Ча Мапиндузи» (ЧЧМ), которая доминирует на политической арене с момента провозглашения независимости 1961 году.

Невзирая на то, что в 1985 году отец-основатель страны Джулиус Ньерере создал прецедент, добровольно сложив с себя полномочия, партия ЧЧМ не только до сих пор руководит страной, но и становится всё более авторитарной под управлением нынешнего президента Джона Магуфули.

Несмотря на то, что Магуфули отклонил призыв продлить период правления, ограниченный в настоящее время двумя сроками [анг], складывается впечатление, что по мере того, как перед ЧЧМ встаёт всё больше вызовов — например, более состязательные выборы [анг], — усилия партии и правительства более активно направляются на подавление проблем. Со времени выборов в 2015 году оппозиция Танзании переживает нелёгкие времена: в стране введён запрет на оппозиционные митинги [анг], а также подавляются независимые СМИ [анг] посредством введения санкций против отдельных изданий, устрашения деятелей прессы и наказания граждан, выступающих с критикой в адрес президента. Крупных деятелей оппозиции переманили в правительство, предложив им высокопоставленные государственные должности [анг]. В пятницу 16 февраля 2018 года в городе Дар-эс-Салам в результате действий полиции, направленных на подавление демонстрации оппозиции, предположительно, шальной пулей был убит молодой студент, а несколько других получили ранения [анг]. Такие действия как прямо, так и косвенно, способствуют созданию обстановки запугивания, самоцензуры и боязни выражения альтернативных мнений в отношении лидеров страны.

Нигерия

В 2015 году на волне всеобщей надежды к власти пришёл 73-летний нигериец Мохаммаду Бухари. «Огромная доброжелательность», сопутствовавшая его избранию в президенты, практически полностью истощилась [анг] в результате того, что многие считают «грубыми провалами» в работе его правительства. Действия нигерийского лидера в вопросах назначения на государственные должности расцениваются как «местнические и родовые» [анг]. Неэффективность реакции правительства на общинное насилие между пастухами и фермерами в штатах Адамава, Бенуэ, Тараба, Ондо и Кадуна подверглась критике за «неадекватность, чрезмерную медлительность, неэффективность и, в ряде случаев, незаконность». По данным организации Amnesty International [анг], в результате прошлогоднего насилия погибли более 700 человек.

Принимая во внимание изложенное выше, два бывших лидера Нигерии публично попросили Бухари не баллотироваться на второй президентский срок. Первый период его правления истекает 29 мая 2019 года, а выборы запланированы на начало 2019 года. В своём открытом письме [анг] бывший президент Олусегун Обасанджо отметил, что Бухари не только управляет страной в родовом стиле, но, что важнее всего, он неспособен «оказать дисциплинарное воздействие на своих придворных кумов, нарушающих закон». Обасанджо посоветовал Бухари «сойти с коня с достоинством и с честью», потому что «даже при полном здоровье и без ограничений, обусловленных возрастом, управление государственными делами Нигерии требует не двадцать четыре, а двадцать пять часов в сутки в течение семи дней в неделю». Аналогично, бывший военный лидер страны Ибрагим Бабангида открыто [анг] порекомендовал президенту Бухари не выставлять свою кандидатуру на второй срок, потому что «приходит такое время в жизни страны, когда личные амбиции не должны брать верх над государственными интересами». Бабангида заявил, что Нигерии XXI века необходимо «воспользоваться изобретательностью более молодого поколения».

Колебание между цинизмом и надеждой?  

С одной стороны, на континенте ощущается надежда, а с другой — осязаемая сдержанность и скептицизм. Люди помнят суровые уроки Арабской весны, когда на смену одним тиранам пришли другие или же государства были полностью разрушены, как это было в случае с Ливией, где краткий период протестов привёл к вмешательству со стороны Запада, в результате которого страна фактически распалась. Хотя смена правительства Гамбии в 2016 году приветствовалась с ликованием, нынешний президент Адама Бэрроу, который пришёл на смену диктатору Джамме, вызывает растущее разочарование. Спустя всего год после вступления в должность Бэрроу подверг незаконному аресту [анг] профессора университета за критику в адрес своего правительства.

Аналогичным образом, в Кении смена власти не привела ни к изменениям в системе, ни к смещению правящих группировок. Недавнее переизбрание Ухуру Кениаты, несмотря на решительные действия Верховного суда страны, аннулировавшего его предыдущую победу на выборах — это лишь одна из многих причин скептицизма африканцев. На своём посту Кениата подвергает жёсткой политической цензуре [анг] телевизионные каналы, пренебрегая решениями суда — такие действия не имеют прецедента с времён демократической диктатуры Даниеля арапа Мои. Кроме того, происходит депортация его политических противников — шаг, напоминающий о колониальном периоде, когда многие африканские вожди и лидеры отправлялись в ссылку за инакомыслие. Скорее всего, у Кениаты будут проблемы с сохранением легитимности вплоть до окончания его президентского срока.

Пока лидеры сменяют друг друга, в африканских государствам продолжается борьба за власть на фоне возрастающего неравенства. Необходимо время, чтобы демонтировать политическую систему, возведённую репрессивными лидерами и режимами, а потом создать на её месте настоящую демократию. Кроме того, такой процесс редко развивается линейно, а движение, в ряде случаев, происходит как вперёд, так и назад. И хотя уход Джейкоба Зумы не принесёт ни резкого конца коррупции, ни возможностей, которые так нужны африканской молодёжи, тем не менее это шаг вперёд. Между тем, Эфиопии ещё предстоит узнать, что означает для страны отставка Десаленя, особенно учитывая его роль в НФОТ и в борьбе за установление в стране контроля перед лицом восстаний в целом ряде федеральных регионов.

Однако во многом цинизм не чета надежде, которая зародилась во многих африканских государствах, где власть до сих пор находится в руках автократов. Отставка Зумы произошла в результате растущего демократического сознания в ЮАР. А возмущение в Эфиопии вылилось в такие коллективные действия, которые необходимы для «разрушительного творческого начала», способствующего развитию стабильной демократической культуры. Зарождаются ощутимые проблески надежды.