Этот пост Мадхуры Чакраборти [анг] изначально был опубликован на сайте Video Volunteers, неоднократно отмеченной наградами международной медиа-организации из Индии. Отредактированная версия этой статьи размещается здесь в рамках сотрудничества с Global Voices.
С начала 2015 до конца 2016 года шесть мальчиков в возрасте от 8 до 16 лет пропали в районе Карпи округа Арвал индийского штата Бихар. Двое из них вернулись — им удалось сбежать из плена. Эти дети рассказывают душераздирающие истории о том, как их использовали в качестве рабов.
Это не единственный пример. Каждый год тысячи детей в Индии попадают в руки торговцев [анг], и многие их них попадают в трудовое рабство [анг].
Корреспондент организации Video Volunteers С.М. Зафар Икубал [анг] в видео ниже рассказывает о случаях в Арвале и беседует с одним из похищенных Маножем Кумаром (имя изменено в целях безопасности ребенка). Манож вспоминает, что ему пришлось пережить:
These men hit me on my face and I fell unconscious. When I woke up I was in a different place. They told me it was Ludhiana
Они ударили меня по лицу, и я потерял сознание. Когда я очнулся, я был уже в другом месте. Мне сказали, что мы в Лудхиане.
Маножа заставляли рубить лес с девяти утра до шести вечера каждый день:
There were eight of us. The other boys were from Sultanpur, Aurangabad, Agra, Jharkhand. Twenty men guarded us. They would beat us if we didn’t chop wood and not give us food. There was no payment at all. They killed four boys. And threw them in the river nearby.
Нас было восемь. Другие мальчики были из Султанпура, Аурангабада, Агры и штата Джаркханд. Нас охраняли 20 человек. Если мы отказывались рубить лес, нас били и морили голодом. Никакой оплаты не было. Они убили четверых мальчиков и выбросили их тела в реку неподалеку.
Согласно Глобальному индексу рабства [анг] сегодня в мире 45,8 млн человек живут в рабстве, 40% из них находятся в Индии. Рабство — понятие, включающее в себя все виды принудительного труда, в том числе сексуальную эксплуатацию.
Однако темы торговли людьми и принудительного труда постоянно поднимаются СМИ и международными организациями лишь в контексте сексуального рабства в борделях [анг], в которое попадают девочки и женщины. Про подростков, таких как Манож, которых похищают, с которыми жестоко обращаются и которых заставляют работать в нечеловеческих условиях, никто не говорит.
В 2013 году в сообщении по расследованию торговли людьми [анг], где рассматривались факты поставок юношей в качестве рабов на тростниковые фермы в северной части Индии, подробно рассказывалось о бездействии полиции, даже в тех случаях, когда имели место веские доказательства систематического принуждения к труду. С таким же поведением властей столкнулись и родители из Арвала. Совершенно измученные сложившейся ситуацией, они продолжают ждать своих детей.
Мохаммад Ансари, чей 15-летний брат пропал в 2015 году, рассказал, что полиция сначала отказывалась принимать их заявление: «Они сказали, что, должно быть, он просто сбежал».
Битту Кумару было только восемь, когда он пропал, это было в августе 2016 года. Его отец Фекан Ядав с горечью вспоминает:
We had to organize a roadblock and demonstrate in front of the Superintendent of Police, and only then did the police come to investigate. It’s only when we go to the administration that anything works. If we don’t go, they will not do anything.
Нам пришлось перегородить дорогу и устроить пикет напротив управления полиции. И только после этого удалось заставить полицию расследовать наше дело. Только если мы идем к их руководству, они начинают что-то предпринимать. Если мы не делаем этого, они бездействуют.
Корреспондент организации Video Volunteers Зафар Икубал, который помогает таким семьям добраться до властей, не особо надеется на активность этой части администрации. Он объясняет:
When I accompany the family members to the police station, the officers in charge speak to us politely. But whenever the family members go on their own, they are dismissed brusquely. The brother of one the missing boys was berated for coming and bothering the police repeatedly.
Когда я сопровождаю семью в полицейский участок, дежурные полицейские общаются с нами любезно. Если же люди идут в полицию сами, их просьбы сразу отвергают. Брата одного из пропавших мальчиков неоднократно оскорбляли в участке за то, что он приходит и надоедает полицейским.
Недавно Зафар Икубал лично посетил полицейский участок, чтобы узнать у следователя, как продвигается работа по делу:
He kept asserting that the police don't have any information regarding the whereabouts of these boys, and so, can’t rescue them.
Он продолжал утверждать, что у полиции нет никакой информации по поводу местонахождения этих мальчиков, соответственно, они не могут помочь им.
Слова Мармун Кхатун, сын которой Аршад также пропал, ещё раз подтверждают факт бездействия полиции:
They come and ask us for information, telling us that they can only do something if we find out more details.
Они сказали, что смогут что-либо сделать, только если мы предоставим ещё какую-то, более подробную, информацию.
Пассивность полиции противоречит решению Верховного суда от 2013 года [анг], согласно которому все пропавшие несовершеннолетние считаются похищенными или насильно удерживаемыми, пока не будет доказано иное.
Между тем, когда родственники пропавших детей пытались подать официальные заявления (First Information Report [анг]) об их исчезновении, полицейские снова и снова откладывали регистрацию, утверждая, что мальчики могли отправиться на заработки и вернутся сами.
Министерство женщин и развития детей также указывает, что, согласно стандартной процедуре расследования [анг] случаев пропажи детей, если ребенок не был найден в течение четырех месяцев, дело должно быть передано на рассмотрение в департамент по противодействию торговле людьми (AHTU). Но и это не было сделано.
Результаты на лицо: 180 детей пропадают в Индии каждый день [анг], при этом местонахождение 2 из 3 не установлено даже через 3 года после их исчезновения.
Двое подростков, которые вернулись домой, сделали это самостоятельно, с большим трудом, рискуя жизнью, сумели сбежать от похитителей и освободиться от рабства. Они — счастливчики. Но как на счёт остальных четверых, которых до сих пор не нашли? Предпримет ли наконец что-то система уголовного правосудия, призванная защищать их? Время покажет.
А пока лишь мучительное ожидание без конца и без края — это всё, что остается семьям Маниша Кумара (16 лет), Аршада Ансари (14 лет), Битту Кумара (8 лет) и Сону Ансари (17 лет).