Группа учениц внимательно слушает и ведёт записи в местном образовательном центре Агентства США по международному развитию. АМР США/Афганистан. Creative commons [1].
В 1993 году, в разгар тяжёлой гражданской войны, в своей речи во время открытия после перерыва в работе Кабульского университета Абдул Али Мазари [2] — основатель политической партии «Хезбе Вахдат» — сказал о сложной проблеме, захватившей его ум.
Он процитировал четыре хадиса (высказывания) исламского пророка Мухаммеда, подчёркивавшего важность образования для всех, включая женщин. Затем он заявил о своём непонимании того, что, несмотря на эти слова, большинство мусульманских священнослужителей противостоят школьному и университетскому обучению, особенно для женщин.
Али Мазари произнёс эту речь вскоре после объявления джихада против попытки СССР оккупировать Афганистан. Во время этих событий некоторые командиры моджахедского сопротивления убивали учителей, оплачиваемых государством, и закрывали школы в контролируемых ими районах.
Сегодня схватка по поводу открытия и закрытия школ жестока как никогда, пока поддерживаемое США правительство президента Ашрафа Гани борется за то, чтобы сдержать повстанческие движения во главе с «Талибаном» и другие радикальные группировки в стране, такие как ИГИЛ.
От принуждения коммунистов до зависимости от доноров
Примерно половина 36-миллионного населения Афганистана моложе 18 лет. Сегодня, по данным афганского министерства образования, более 9,2 миллионов [1] [анг] детей ходят в школы, среди них 39% — девочки. В Афганистане, увязшем в войне и коррупции, появление государственных и частных школ — одно из немногих достижений в области развития, последовавших за вторжением в страну коалиции во главе с США в 2001 году.
С 2002 года Пентагон, Госдепартамент и Агенство США по международному развитию (не считая других доноров, внесших меньшие средства) потратили [3] [анг] в сумме 759 миллионов долларов на начальное и среднее образование в Афганистане.
Хотя «Талибан» в основном остаётся категорическим противником как помощи США, так и женского образования, другие вооружённые группы, лояльные региональным элитам, изменили свои взгляды на образование вслед за настроениями людей.
Школы и университеты традиционно бесплатны в Афганистане. Когда в 1980-х жёсткое и не встретившее одобрения просоветское правительство сделало обучение обязательным для всех детей, некоторые семьи начали давать чиновникам от образования взятки в обмен на освобождение их детей от школы. Они считали, что школьное образование сделает из их детей неверующих.
Однако после 2001 года некоторые родители начали не только отправлять своих детей в государственные школы, но и искать платные места, где их дети могли бы получить лучшее образование.
Символом того, насколько важными стали вопросы образования во внутренней политической борьбе, явилась победа Гани на президентских выборах 2014 года.
С начала второго тура выборов сторонники Гани критиковали кампанию его оппонента Абдуллы Абдуллы за позиционирование им себя как кандидата от образования и изображали Абдуллу как синоним военной диктатуры.
….پادزهر طالبان آموزش و تعلیم است: تعلیم به مثابه آزادی ذهن از قفس افراطیت و تعصب….
Posted by Qayoom Suroush [4] on Wednesday, October 18, 2017 at 10:45 am
Образование — противоядие от «Талибана»: образование равносильно освобождению умов из тюрьмы экстремизма и мракобесия.
Коррупция, религия и расцвет медресе
Коррупция остаётся глубоко укоренённой в государственном образовании, особенно в верхах пищевой цепочки. Два года назад наблюдатель Специального генерального инспектора США по восстановлению Афганистана (SIGAR) заявил [5] [анг], что Фарух Вардак, министр образования во время второго срока Хамида Карзая (2009–2014), присваивал деньги, выделенные на государственные школы, которые на самом деле не существуют.
Администрация Гани отказалась расследовать эти подозрения, а впоследствии назначила бывшего министра Вардака советником президента.
Развитие же частных школ было затруднено высокими налогами, а также ограничениями, предписывающими школам учить только по планам сверху. На эти учебные планы до сих пор значительно влияет ислам.
Поддерживаемое коммунистами правительство 80-х исключило религиозные тексты из школьной программы, что стало непопулярным ходом, быстро отменённым последующим правительством моджахедов.
Во время правления «Талибана», установившего свою власть в стране в 1996 году, религиозным текстам посвящалось практически всё время занятий.
В настоящее время школьники получают в среднем 2 часа религии — обучения Корану — независимо от вероисповедания, и при этом религия проникает в другие дисциплины, такие как история и литература.
Всё это продолжается и в университетах, где Сакафат-э-Ислами (исламская культура) — обязательный предмет на всех восьми семестрах обучения бакалавров.
В прошлом году член парламента Афганистана Абдул Хафиз Мансур [6] [анг] посетовал: «Сакафат-э-Ислами производит экстремизм и терроризм в университетах». Его словам выразили поддержку многие пользователи социальных сетей.
حفیظ منصور وکیل محترم ولسی جرگه مشکل واقعی افغانستان را طرح کرده است. امید است همه بخصوص هموطنان تاجیک از این نظر اصلاح گرانه حمایت قاطع نمایند.
Posted by Rasouly Jafar [7] on Thursday, November 24, 2016 [8]
Благородный парламентарий Хафиз Мансур поднял острую тему в Афганистане. Я надеюсь, что все наши граждане, в особенности наши таджикские соотечественники, решительно поддержат его реформистские взгляды.
Бедность и консерватизм — причины того, что многие решают полностью отказаться от государственной учебной программы и отправить своих детей вместо этого в щедро финансируемые бесплатные медресе (исламские религиозные школы).
Эти медресе, чьи источники доходов редко известны, хотя их часто связывают с богатыми бизнесменами арабского Ближнего Востока, привлекают громадное число учащихся.
По сообщению «Голоса Америки [9]» [фар] в стране действует 1200 зарегистрированных и 13000 незарегистрированных медресе. Незадачливое центральное правительство в Кабуле слишком слабо, чтобы надзирать за ними.
Считается, что некоторые из этих учреждений преподают фундаменталистские курсы, в то время как выпускники большинства медресе обычно плохо подготовлены к работе за пределами религиозного круга — что играет на руку «Талибану».
Таким образом, борьба за образование — это долговременная и стратегическая борьба, в которой столкнулись два противоположных взгляда на будущее.
Для детей, обучающихся по всему Афганистану, вопрос стоит не столько в выборе вида учреждения, которое подготовит и выпустит их, сколько в более широком выборе — уклада общества, в которое после выпуска они попадут.