Феминистическая демократия для Каталонии

Молодежь несет таблички, образующие надпись «демократия», во время забастовки против полицейских расправ на референдуме за независимость. Барселона, 3 октября 2017 года. Фото Сильвии Валье, использована с ее разрешения.

[Ссылки ведут на страницы на испанском языке, если не указано иного].

В своей попытке отделиться от Испании Каталония переживает один из самых напряженных и решающих моментов в ее новейшей истории. В эти дни дебаты и аналитика [рус] наводняют средства массовой информации, социальные сети, улицы и гостиные домов по всей Испании. Независимо от напряженности настоящей ситуации, группы населения по всей стране просят диалога и спокойствия.

Время окончательного раскола наступило в момент проведения референдума в прошлое воскресенье, 1 октября (центральное правительство в Мадриде считает его незаконным), на котором был задан вопрос: Вы хотите, чтобы Каталония стала независимым государством в форме республики? Согласно официальному подсчету, на референдуме проголосовали 2 286 217 человек (43% всех избирателей). Ответ «да» получил 2 044 038 голосов (90,2% действительных голосов), за «нет» отдали свой голос 177 547 человек (7,8%), и 44 913 бюллетеней остались пустыми (2%).

Голосование было жестоко остановлено органами правопорядка Испании. Следствием этого стали забастовка 3 октября и демонстрации в разных городах региона.

Чтобы узнать из первых рук, как выглядят эти события на месте происшествия, мы взяли интервью у жительницы Барселоны, которая активно участвовала как в референдуме, так и в забастовке. Это Сильвия Валье, активистка и педагог, вовлеченная в различные народные протесты с перспективы феминизма. Сильвия рассказала нам о своем опыте и ожиданиях.

Сильвия Валье. Фото предоставлено интервьюируемой.

Global Voices (GV): 1 октября ты пошла голосовать на референдуме. Каким тебе показался этот день? Какой была атмосфера?

Silvia: Creo que como a mucha gente el sábado noche me costó dormir… nos levantamos el domingo temprano con una mezcla de sensaciones. Los medios están manipulando mucho la información y no sé cómo cree la gente que se han vivido estos días aquí, pero la realidad es que siempre se ha entendido como una fiesta. Hace tiempo que dejó de ser por el sí o por el no y pasó a ser por la democracia.

El censo era electrónico y se podía votar en cualquier centro. A las 9 se presentaron la Policía Nacional y la Guardia Civil en el mío y no llegó ni a abrir. Así que decidí quedarme en el que estaba, en un barrio humilde muy cercano a la montaña, el barrio donde estudié de adolescente. La cola daba la vuelta a la calle, no sé cuánta gente habría… 200 o 300… La gente había dormido ahí, había ido a las 5 de la mañana.

Сильвия: Думаю, что мне, как и многим другим, сложно было заснуть в субботу ночью… мы проснулись рано утром в воскресенье со смешанными чувствами. СМИ очень манипулируют информацией, и я не знаю, что думают люди о том, как были прожиты эти последние дни здесь, на самом деле, голосование всегда воспринималось как праздник. С некоторых пор это перестало быть вопросом за или против отделения и стало борьбой за демократию.

Регистрация была электронной, и можно было голосовать в любой школе. В 9 утра на моём участке появились Национальная полиция и Гражданская гвардия [рус], и он так и не был открыт. Поэтому я решила остаться в том, где я уже находилась, в скромном районе очень близко к горе, здесь я училась, когда была подростком. Очередь занимала всю улицу, не знаю, сколько там было человек… 200 или 300… Некоторые люди проспали там несколько часов, так как пришли в 5 утра.

По мере того, как шло время, то, что началось как обычный день голосования, вскоре сильно изменилось.

Silvia: Empiezas a recibir mensajes. Están pegando a gente en otros colegios. Llegan fotos de abuelas sangrando. Han cargado en los dos colegios electorales que te rodean. Sabes que si siguen la ruta, el próximo va a ser el tuyo. La organización coge el micro y va por toda la fila hablándole a la gente: “no necesitamos héroes, habíamos comentado que haríamos resistencia pasiva pero no lo recomendamos”. Están cargando muy fuerte e indiscriminadamente. “Por favor, gente mayor y niños que se vayan a casa. Quién quiera quedarse éstas son las recomendaciones: si vienen no responderemos a preguntas. No seremos violentos. Nos iremos. Tenemos cámaras en el tejado, no hace falta que nos peguen, lo que queremos es que se vea que hemos venido a votar.” Las abuelas dicen que no se van. Los padres mandan a sus criaturas a casa. Más WhatsApps de compañeras: “¿estáis todas bien?” Los bomberos han defendido algunos colegios electorales. Después de las cargas de Sabadell ¡vuelven a votar!. Han usado balas de goma, un chico puede perder un ojo. Y en ese momento, te das cuenta de que llevas 4 horas bajo la lluvia por votar. De que están agrediendo a las abuelas de tu gente, a tus compañeras, a tus profesores, han reventado a mazazos la puerta de tu instituto. Solo quieres que pase rápido, quieres votar. Que nos dejen votar.

Сильвия: Начинаешь получать сообщения. В других школах людей бьют. Приходят фотографии пожилых женщин в крови. Атаковали два избирательных участка в районе твоего. Ты знаешь, что если они пойдут дальше, то твой участок станет следующим. Организаторы берут микрофон и идут вдоль всей очереди, обращаясь к людям: «Нам не нужны герои, мы говорили о том, что окажем пассивное сопротивление, но не рекомендуем этого делать». Проходят жестокие атаки без разбора. «Пожалуйста, просим пожилых людей и детей вернуться домой. Для тех, кто хочет остаться, рекомендации следующие: если они придут, мы не будем отвечать на вопросы. Мы не будем применять насилие. Мы уйдем. На крыше есть камеры, не нужно доводить до того, чтобы нас били, наша цель — показать, что мы пришли на голосование». Пожилые женщины говорят, что не уйдут. Родители отправляют детей по домам. Еще сообщения в WhatsApps от подруг: «С вами все в порядке?» Пожарные отстояли некоторые избирательные участки. После атак в Сабадель люди возвращаются голосовать! Были использованы резиновые пули, из-за этого один мальчик может потерять глаз. И в этот момент ты осознаешь, что уже 4 часа стоишь под дождем, чтобы проголосовать. Что они нападают на пожилых женщин из твоего окружения, на твоих подруг, на твоих профессоров, что они разнесли кувалдами двери твоей старшей школы. Ты просто хочешь, чтобы это быстрее закончилось, хочешь проголосовать. Пусть нам дадут проголосовать.

GV: 3 октября, два дня после референдума, по всей Каталонии была организована забастовка. Какова была цель этой забастовки и какой была атмосфера?

Silvia: Hay que entender una cosa, la huelga vino como respuesta a las cargas policiales del domingo 1 de octubre [el día del referendum]. Lo que se pretendía era, una vez más, salir a la calle a expresarse en un ambiente pacifico. No tenía nada que ver con el sí o el no. Esta huelga tenía que ver con reclamar que las calles son nuestras, que creemos en la democracia y que rechazamos la violencia.

Una de las cosas que más se repitió a coro en la manifestación fue: “Als nostres Avis no se'ls pega” (a nuestros abuelos no se les pega). Y la gente lo gritaba emocionada, porque eso es algo que jamás creímos que podríamos ver. Todos conocemos los relatos de nuestros abuelos o abuelas durante el franquismo. Sabemos qué se vivió porque nos lo han contado. Sabemos que les persiguieron, les torturaron, sabemos la represión constante a la que se enfrentaban. Y se nos cae la cara de vergüenza al ver que estamos dejando que eso pase otra vez. Nuestros abuelos y abuelas no se merecen pasar por esto. Se merecen poder mirar atrás y ver que dejan el mundo un poco mejor.

Se vivió con la alegría del que sabe que el mañana será mejor, mezclado con el amargo sentimiento de saber que en realidad, tienes la necesidad de creerlo.

Supongo que en los medios han salido constantemente las imágenes de gente echando a los cuerpos policiales de sus hoteles. Yo ahí solo puedo ver gente valiente, gente que una mañana se levantó y se negó a servirle el desayuno a unos señores que habían ido a dormir a su casa tras hacer sangrar a sus amigos, a sus hermanos o a sus abuelos. 

Сильвия: Важно понять один момент: забастовка стала ответом на атаки со стороны полиции в воскресенье 1 октября [в день референдума]. Цель была — выйти еще раз на улицы и высказаться в мирной обстановке. Это не имело отношение к ответам «да» или «нет». Эта забастовка прошла для того, чтобы отстоять тот факт, что улицы принадлежат нам, что мы верим в демократию и отвергаем насилие.

Одной из фраз, которую больше всего повторяли хором во время демонстрации, была «Als nostres Avis no se'ls pega» (кат.: Наших стариков нельзя бить). И люди кричали это на эмоциях, потому что мы и подумать не могли, что увидим когда-нибудь такое. Мы все слышали рассказы наших дедушек и бабушек о временах франкизма [рус]. Мы знаем по рассказам о том, что было пережито. Мы знаем, что их преследовали, мучали, мы знаем о постоянных репрессиях, с которыми они сталкивались. Мы опускаем взгляд от стыда, видя, что мы позволяем этому произойти вновь. Наши старики не заслуживают проходить через это. Они заслуживают того, чтобы, глядя назад, увидеть, что оставляют за собой мир, который немного лучше, чем раньше.

Жить с радостью того, кто знает, что завтра будет лучше, смешанной с горьким осознанием того, что сейчас необходимо в это верить.

Могу предположить, что в СМИ постоянно публикуют изображения людей, выселяющих полицию из их гостиниц. Я вижу среди них всего лишь смелых людей, людей, которые, проснувшись утром, отказались подавать завтрак господам, которые ранили друзей, братьев или стариков, а потом отправились спать по своим домам.

GV: Как протестная группа, в которую ты вовлечена, участвует в процессе отделения Каталонии?

Silvia: En concreto una de las cosas que más me afectan a nivel de lucha son las diferencias entre la ley de violencia de género (VdG) y la ley contra las violencias machistas. La primera estatal, la segunda catalana. Su diferenciación principal es que, hasta ahora, la Ley VdG entiende que solo hay una agresión condenable como violencia de género cuando el agresor es pareja o ex-pareja. La ley contra las violencias machistas es más amplia y contempla (tal como hace la ONU) como agresor a cualquier hombre que agreda a una mujer por el hecho de ser mujer. Sin embargo, tal y como está ahora la ley, Cataluña tiene poderes sobre lo social pero no sobre lo jurídico. Eso implica que podemos reconocer a la víctima como tal y ofrecerle un mayor soporte, pero no podemos condenar al agresor con el agravante de violencia de género. Eso hace que las penas sean menores para los agresores, que no tengamos un estudio real de víctimas a nivel nacional y que la gravedad del feminicidio no se comprenda como lo grave que es.

Pero eso es algo que todo el mundo tiene claro que tiene una fecha límite. Hay otros partidos, muy votados, con una concepción fuerte de la importancia de implementar medidas sociales, controlar la subida de los alquileres o aplicar políticas feministas. Se tiene muy claro que se quiere una república feminista.

Сильвия: Одна из вещей, которая меня в частности беспокоит на уровне борьбы — это разница между законом о защите от гендерного насилия (VdG) и законом о мачистском насилии. Первый закон — государственный, а второй — каталонский. Главная разница между ними на данный момент состоит в том, что закон VdG принимает только один вид агрессии, осуждаемый по закону как гендерное насилие: когда правонарушитель является партнером или бывшим партнером. Закон о мачистском насилии шире и рассматривает (как и ООН) в качестве правонарушителя любого мужчину, который нападает на женщину потому, что она женщина. Тем не менее, в том виде, в котором сейчас существует этот закон, Каталония обладает властью над социальным, но не над юридическим его аспектом. Это означает, что мы можем признать жертву таковой и предложить ей возможную помощь, но мы не можем приговорить обидчика с отягчающими обстоятельствами гендерного насилия. Это приводит к уменьшению наказания для правонарушителей, к тому, что у нас нет реального исследования жертв на национальном уровне, и к тяжелой ситуации с феминицидом, которая не воспринимается как таковая.

Но это одна из тех вещей, которая имеет свой крайний срок, и всем это ясно. Есть и другие партии, за которые много голосуют, с сильным видением важности введения социальных мер, контроля увеличения цен на съем квартир или применения политики феминизма. Очевидно, что их стремление — добиться феминистической республики.

GV: А сейчас?

Silvia: Pues bueno, supongo que aplicarán el artículo 155 de la Constitución española (dota al Estado de un mecanismo para controlar a las comunidades autónomas que incumplan las obligaciones impuestas por la Constitución (u otras leyes) o que atenten gravemente contra el interés general de España) y puede que lo perdamos todo. Me daría vergüenza decirle a mis hijos que no lo intentamos. Ellos venían con armas y nosotros escondíamos urnas. Me gustaría seguir pensando que intenté hacer la revolución lo mejor que supe, como diría María Mercè Marçal: “A l’atzar agraeixo tres dons: haver nascut dona, de classe baixa i nació oprimida. I el tèrbol atzur de ser tres voltes rebel” (al azar le agradezco tres dones: haber nacido mujer, de clase baja y nación oprimida. Y el turbio azul de ser tres veces rebelde). 

Сильвия: Полагаю, что будет применена статья 155 Конституции Испании (дает государству механизм контроля над автономными областями, которые не исполняют обязанности, назначенные Конституцией [рус] (или другими законами) или которые серьезно посягают на общие интересы Испании [рус]) и, может быть, мы все потеряем. Мне было бы стыдно сказать моим детям, что мы не попробовали. Они пришли к нам с оружием, а мы прятали урны. Мне бы хотелось и дальше думать, что я попыталась совершить революцию наилучшим из известных мне способов, как сказала бы Мария Мерсе Марсаль: «A l’atzar agraeixo tres dons: haver nascut dona, de classe baixa i nació oprimida. I el tèrbol atzur de ser tres voltes rebel» (кат.: Благодарю случай за три дара: родиться женщиной, принадлежать к низшему классу и угнетенной нации. И лазурному вихрю за то, что я трижды бунтарка).

Начать обсуждение

Авторы, пожалуйста вход в систему »

Правила

  • Пожалуйста, относитесь к другим с уважением. Комментарии, содержащие ненависть, ругательства или оскорбления не будут опубликованы.