Ана Мария Фустер Лавин. Фото публикуется с разрешения.
Пуэрториканская писательница Ана Мария Фустер Лавин [1] [исп] недавно опубликовала свой первый роман «Чёрные бабочки» в издательстве Isla Negra Editores [2] [исп]. Это готический городской роман, затрагивающий темы сексуальности и сексуального насилия.
Ана Мария Фустер Лавин — уже знакомое лицо в современной пуэрториканской литературе. Она автор таких книг как «Реквием» (роман в повестях), «Зарисовки безмолвного города» (рассказы), «За тенью луны» (стихи), «(Бес)сонница» (поэтическая проза), и прочих.
Ниже мы предлагаем вам сжатую версию интервью, взятого Global Voices у этой пуэрториканской писательницы. Интервью — часть серии, исследующей процесс создания произведений и путь выдающихся личностей культуры Пуэрто-Рико.
Global Voices (GV): Давайте поговорим о мире создания произведений. Почему вы считаете, что искусство всегда преследовало вас?
Ana María Fuster Lavín (AMFL): De pequeña era muy introvertida y rara según algunas personas, la lectura me llevó a ese mundo donde me sentía segura, podía soñar y sentirme viva. Mi madre y mis abuelos en España siempre fueron muy lectores y respetaron el mundo literario casi como una religión, pues somos agnósticos. Mi abuela igual dijo que los libros los hicieron sobre vivir a la guerra civil y a la dictadura. Yo pasaba más de dos meses del año con mis abuelos, y los libros fueron mi mundo.
Aна Мария Фустер Лавин (АМФЛ): В детстве я была интровертом, и некоторым я казалась странной. Чтение привело меня в мир, где я чувствовала себя в безопасности, могла мечтать, чувствовать, что я живу. Моя мама и мои бабушка с дедушкой, проживающие в Испании, всегда много читали и уважали литературный мир почти также, как и религию, ведь мы агностики. Бабушка ещё говорила, что книги помогли им пережить гражданскую войну и диктатуру. Я больше двух месяцев в год проводила с дедушкой и бабушкой, и книги были моим миром.
GV: В каком литературном жанре вы чувствуете себя свободнее в качестве писателя?
AMFL: Amo la poesía, la vivo, la trabajo, la siento, la corrijo una y otra vez… pero empecé como cuentista y es mi género más cercano, en el que me divierto más… Ahora me cautiva como escritora trabajar la novela, terminé mi segunda y voy dándole forma a una tercera novela. Siempre con la poesía presente. Creo que fluyo en los dos géneros, poesía y narrativa, pero son dos amantes distintas. Algún día quisiera aprender a escribir guiones.
АМФЛ: Я люблю поэзию, живу ей, работаю над ней, чувствую её, исправляю раз за разом… Однако я начинала с повестей, и этот жанр мне наиболее близок, мне с ним веселее работать. Сейчас, меня как писателя завораживает работа над романами, я только что закончила свой второй роман и уже придаю форму третьему. Но я никогда не забываю о поэзии. Кажется, я нахожусь где-то между этими двумя жанрами, повествования и поэзии, но это разные вещи. Мне хочется когда-нибудь научиться писать сценарии.
GV: Вам нужно одиночество или отдалённость для создания произведения?
AMFL: Necesito tomar distancia de la vida social, en efecto, salgo muy poco a actividades. Tampoco estoy participando en presentaciones de libros ni recitales, pues estoy escribiendo en estos momentos una novela y un libro de cuentos. Estoy conmigo misma durante ese periodo de creatividad, escribo y leo todo el tiempo, y construyo mi distancia-soledad. Pero son soledades artificiales, puesto que soy empleada de gobierno con horario de lunes a viernes, soy mamá-papá a tiempo súper completo de un preadolescente maravilloso que es deportista, lo que me hace estar en constaste movimiento con él. Me voy creando esas distancias y soledades insomnes, para escribir. Sé abstraerme bastante en los sitios, madrugo mucho, duermo poco para escribir. También leo y escribo en los parques de balompié, y hasta en ratos robados a mi jornada laboral. Todo se trata de organizarse y vivir para mi hijo y para los libros. Eso es la felicidad (distancia-soledad).
АМФЛ: Мне надо отдаляться от социальной жизни, да, я редко хожу на мероприятия. Я не участвую в презентациях книг и творческих вечерах, так как сейчас я пишу роман и книгу сказок. В это время я нахожусь с самой собой, всё время пишу и читаю, и строю моё отдаление-одиночество. Но это искусственное одиночество, потому что я работаю в правительстве с понедельника по пятницу, я мама-папа замечательного ребёнка, спортсмена, который вот-вот станет подростком, и с ним я всегда в движении. Я создаю бессонные отдалённость и одиночество, чтобы писать. Я знаю, как абстрагироваться в общественных местах, я рано встаю и мало сплю, чтобы писать. Ещё я читаю и пишу на футбольных полях и даже в свободные минутки во время работы. Надо лишь правильно распределять время и жить для моего сына и книг. Это и есть счастье (отдалённость-одиночество).
GV: У вас есть какой-либо ритуал, который вы совершаете, прежде чем сесть за чистый лист? Вы концентрируетесь на идее, на задумке, или же вы следуете потоку слов, пока не столкнётесь с тем, что искали?
AMFL:Todo fluye, todo aparece como un delirio, como el vértigo, y a su vez, está planificado desde el principio. Siempre concibo desde la totalidad, desde una obra acabada, así me voy dirigiendo. Sé de antemano de qué va el libro y lo que pretendo con él. Muchas veces tengo ya el título antes de comenzar. El caos me aterra, es como caer en ese abismo de sombras que hay debajo de la cama de los insomnios. Hago mi estructura, luego converso con mi personaje, lo conozco y lo moldeo. Una vez estamos ambos frente al papel o teclado, ahí entra el flujo delirante de la palabra, a veces toma un rumbo insospechado y dejo que la palabra sea libre y me enseñe nuevas alternativas de ese océano, esa nueva ciudad insospechada que es cada libro. Es un proceso de dominio y ceder, como en el amor… Luego se corrige tres y cuatro, diez veces y la palabra te va contando nuevas posibilidades, siempre con la locura del deseo, siempre con la disciplina y respeto por la literatura.
АМФЛ: Всё течёт, всё похоже на умоисступление, на головокружение, но в то же время всё изначально было запланировано. Я всегда исхожу из итогового результата, из законченного произведения, это моя исходная точка. Я изначально знаю, о чём книга, чего я пытаюсь ей добиться. Очень часто название рождается у меня первым делом. Я боюсь хаоса, это будто упасть в пропасть теней, что находится под кроватью бессонницы. Я создаю структуру, потом беседую с героем, узнаю его, придаю ему форму. Когда мы готовы, мы садимся за бумагу или компьютер, и тогда начинается сумасшедший поток слова, иногда он идёт по неожиданному пути. Тогда я освобождаю слово и даю ему возможность показать мне новые альтернативы этого океана, этого неожиданного нового города, коим является каждая книга. Это процесс власти и отступления, как и любовь… Потом я три, четыре, десять раз всё поправляю, а слово с бешеным желанием показывает новые возможности, никогда не забывая о дисциплине и уважении к литературе.
GV: Что нужно сделать, чтобы стать писателем?
AMFL: Leer, leer, leer, leer, sin prejuicios, sin control y con disciplina. Amar, crear, construir, ser auténtico y aceptar críticas. Escuchar, leer y leer mucho más. También vivir con intensidad y romper las ataduras de los ‘se supone’, de la sociedad, de los prejuicios, de los miedos infundados por familiares, religiones, gobiernos. Entonces ahí, te sientas a escribir, a construir, a darle tu toque personal, tu voz propia, sin esperar a otro que le agrade, que le aplauda, sin pretender que te digan “qué hermoso es tu libro”, mira, eso es mierda. Escribir para agradar es mierda. Se escribe desde la libertad de no importarte lo que piensan mami y papi, lo que piensan mis amiguitos del momento. Escribe de lo cómodo, pero mucho mucho más de lo incómodo. Escribe sin miedos y sin ataduras, pero en especial, lee, y experimenta con la palabra. Ríete, llora, ama y vive nuevos mundos, sé otras personas en el momento de escribir. Y tener el arte, si no lo tienes no lo tienes por más que lo pretendas. Si lo tienes, ese arte, escribe, luego edita, corrige, relee…
АМФЛ: Читать, читать, читать, читать, без предубеждений, без контроля, но дисциплинированно. Любить, создавать, строить, быть самим собой и принимать критику. Слушать, читать, ещё больше читать. А ещё жить по полной и порвать устои общества, все его «полагается, что…», предубеждения, страхи, внушённые родственниками, религией, правительством. Тогда можно сесть и начать писать, создавать, придавать всему собственный оттенок, собственный голос, не ожидая, что это кому-то понравится, что кто-то будет купать произведение в овациях, что вам скажут «ваша книга великолепна», послушайте, это говно. Писать, чтобы понравиться — это говно. Книги пишут свободно, не думая о том, что подумают мама с папой, что подумают друзья. Пишите об удобном, но пишите ещё больше о неудобном. Пишите без страхов и обязательств, но, что особенно важно, читайте и экспериментируйте со словом. Смейтесь, плачьте, любите и живите в новых мирах, будьте другими людьми в момент создания книги. И пишите искусно, если у вас нет задатков к письму, то у вас их и не будет, сколько бы вы не старались. А если они у вас есть, эти задатки, то пишите, редактируйте, исправляйте, перечитывайте…
GV: Как вы думаете, существует ли так называемая писательская блокировка?
AMFL: Existe el bloqueo existencial. Ese que te detiene frente a la puerta, justo cuando habías decidido salir. No creo en los bloqueos, sino en etapas en las que tienes que dedicarte a beber, comer y hacer el amor con los fantasmas, con las voces internas, con los libros, con otras manifestaciones del arte. Es la etapa de prepararse para escribir. Si te bloqueas, es que en ese momento no es para escribir, es para sentir la vida y llenarte de nuevas posibilidades. Música, cine, libros, tertuliar con amigos, amar, ser orgánico.
АМФЛ: Существует экзистенциальная блокировка. Та, что останавливает вас перед дверью, когда вы захотели выйти. Я не верю в блокировки. Я верю в то, что есть периоды жизни, в которых надо пить, есть и заниматься любовью с призраками, со внутренними голосами, с книгами, с другими проявлениями искусства. Это этап подготовки к письму. Если вы чувствуете, что заблокировались, это значит, что вам не надо писать, вам надо жить на полную катушку и узнать о новых возможностях. Музыка, кино, книги, беседы с друзьями, любовь, быть органичным.
GV: Чего вы пытаетесь достичь при помощи искусства?
AMFL: A ser libre de mí misma y de lo que me rodea. Aspiro a seguir creando, escribiendo, denunciando los abusos contra las mujeres, contra los niños, denunciando la violencia desmedida, la hipocresía, la homofobia, el acoso, el maltrato. Aspiro también a seguir divirtiendo, provocando, todo a través de la palabra.
АМФЛ: Освободиться от самой себя и от того, что меня окружает. Я хочу и дальше создавать, писать, заявлять о насилии над женщинами, детьми, заявлять о неоправданном насилии, лицемерии, гомофобии, издевательствах, плохом обращении. Ещё я хочу и дальше веселить, провоцировать, всё это — используя слово.
GV: По вашему мнению, какой главный вызов каждого автора в будущем?
AMFL: El reto de hoy, del mañana, el de siempre… Es luchar contra la mediocridad, contra la zona de comodidad, el ninguneo, las causas sociales en las que uno cree, en cada día ser mejor en lo que uno hace, en quien uno es… Y a su vez, de alguna manera ayudar a los demás en lo mismo, en abrir caminos, en hacer ese camino al andar.
АМФЛ: Этот вызов, настоящий, будущий, он был всегда. Этот вызов — бороться с посредственностью, с зоной комфорта, с тем, что авторов ни в грош не ставят, с общественными устоями, в которые мы верим, с каждым днём становиться всё лучше, поступать всё лучше… И в то же время, тем или иным образом помогать в этом другим, помогать им открывать новые пути, прокладывать их, идя вместе.