Изображение: Prachatai
Данная статья является переводом на русский язык публикации [1] [тай] Критсада Супаватанакул с независимого сайта новостей Таиланда Prachatai. Статья была отредактирована и опубликована в Global Voices в рамках соглашения по обмену информацией. Перевод [2] [анг] на английский язык: Сулук Ламубол.
По сей день в тюрьмах Таиланда не признаются элементарные права женщин-заключенных, не имеющих доступа даже к самым необходимым медико-санитарным услугам и предметам личной гигиены, включая санитарно-гигиенические прокладки и бюстгальтеры. Переполненные тюрьмы как следствие жестких законов Таиланда по преступлениям, связанным с наркотиками, только усугубляют проблему. Настоящий отчет показывает, насколько губительно сказывается положение в тюрьмах Таиланда на женщинах, отбывающих в них наказание без права на честь и достоинство.
Бюстгальтеры, зараженные грибком, и пища, непригодная для жевания
При посещении тюрем я слушал рассказы женщин-заключенных о том, как они получают бюстгальтеры в качестве пожертвований от посторонних людей. Большие не по размеру и настолько старые, что утратили всю свою эластичность, эти бюстгальтеры становятся средой обитания для множества разновидностей грибков. История заключенной Тик является ярким тому примером:
Whenever they give out bras, we will all go crazy. Bras are usually distributed by room but [what bra you get] also depends on whether you have any connection to the room leader. If you don’t get along well with the room leader, you will get the leftover bras without a chance to choose. Often I always get bras and pants that are too large, so I have to give them away.
The same goes for sanitary pads. We have to sign a form before getting a pack. They are bad quality and barely have any glue. When we wear them, sometimes we have to use rubber bands to hold them against our underwear. One time, a prisoner was running and the pad just dropped out onto the middle of the exercise field.
Каждый раз когда нам дают бюстгальтеры, мы все буквально сходим с ума. Бюстгальтеры обычно разносят по комнатам, но [какой бюстгальтер ты получишь] тоже зависит от того, есть ли у тебя связи с главной по комнате. Если ты не в ладах с главной по своей комнате, то получишь то, что осталось, без возможности выбора. Часто мне всегда достаются бюстгальтеры и трусы, которые велики, и мне приходится их отдавать.
Тоже самое касается и гигиенических прокладок. Мы должны подписать форму, прежде чем получим комплект. Они плохого качества и практически без клея. Когда мы ими пользуемся, то иногда нам приходится фиксировать их резинкой, чтобы прикрепить к трусам. Один раз заключенная бежала по полю, выполняя упражнения, и прокладка вывалилась прямо во время бега.
Поскольку для получения доступа к товарам первой необходимости в тюрьме нужны деньги, заключение создает почву для финансовых распрей у тех, кому приходится брать в долг. Пла, еще одна заключенная, делится своим опытом:
We can withdraw a maximum of 300 baht per day (8 US dollars), an increase from the previous 200 baht maximum. I cannot live on that small amount so I have to take loans ‘from the inside’. But the interest rate is 20 per cent per four days. There are so many creditors-cum-prisoners who have gotten quite rich. Even though the authorities are aware of this, they don’t really want to intervene. If the borrowers do not have the money to pay back, the foodstuffs sent by their relatives are confiscated.
As for work, sometimes we have to do jobs like rolling cigarettes or folding gold leaf used in temples. Each worker needs to produce 400–600 pieces per day to earn about 100 baht every 3-4 months. Who said one doesn’t need money in prison? You do need money to survive.
Нам разрешается обналичивать всего 300 бат в день (8 долларов США), что выше предыдущего лимита в 200 бат. Я не могу прожить на такую мизерную сумму и мне приходится занимать «изнутри». Но ставка составляет 20 процентов за четыре дня. Многие так называемые кредиторы-заключенные на этом хорошо богатеют. Власти хоть и знают об этом, не хотят вмешиваться. Если заемщик не платит долг, то у него забирают передачи от родственников.
Что касается работы, иногда нам приходится скручивать сигареты или загибать золотые листья, которые используют в храмах. Каждому работнику нужно произвести 400–600 изделий в день, чтобы заработать около 100 бат каждые 3-4 месяца. Кто сказал, что в тюрьме деньги не нужны? Деньги нужны, чтобы выжить.
Что касается еды, Пла спрашивает, ел ли я когда-нибудь «маму на холодной воде»: лапшу быстрого приготовления с холодной водой, так как кипятком заключенных тюрьма не обеспечивает. Питание в тюрьме однообразное и некачественное. Однажды ей пришлось есть кашу с куриными лапками и свинину настолько жесткую, что ее невозможно было прожевать.
Такова была ситуация до перехода власти к хунте в 2016 году. С тех пор им запрещено даже готовить еду.
Реформы хунты к худшему
После того как Национальный совет по вопросам мира и порядка (NCPO) захватил власть [3] в мае 2014, Управление исправительных учреждений Тайланда претерпело значительные изменения и привело к новым ограничениям в жизни заключенных.
Ауифон Сутонсаньякорн, координатор программы «От сердца к сердцу», занимающейся долгосрочной реабилитацией женщин-заключенных, поделился с Prachatai информацией о том, как женщинам приходится преодолевать множество дополнительных трудностей с приходом к власти NCPO.
They have ordered female prisoners not to take anything up to the sleeping hall. They are only allowed to take three pieces of tissue paper with them. But women have specific needs: some are on their period, some wear glasses. They are also barred from taking books. Some women like to write in their diaries and some read prayer books before going to bed. But the NCPO gave a sweeping order to prevent any of that. Prison guards told me they are afraid of being found guilty if they don’t follow the orders.
Женщинам-заключенным запрещается брать любые предметы в спальни. Им разрешается брать только три листка санитарно-гигиенической бумаги. Но у женщин свои особые потребности: у одних может быть менструация, другие носят очки. Также им запрещено брать с собой книги. У нас есть женщины, которым нравится вести дневник, некоторые читают молитвы перед сном. Но NCPO гребет всех под одну гребенку, ущемляя в элементарных правах. Тюремные надсмотрщики поделились со мной страхами, что их самих накажут, если они не будут выполнять приказы сверху.
Вместо медицинского обслуживания — парацетамол
По закону женщинам-заключенным положено государственное медицинское обслуживание. Как и у любого гражданина, у них должен быть доступ к бесплатным медицинским услугам в рамках национальной системы здравоохранения. Однако в результате того, что тюрьмы переполнены и недофинансированы, единственное, что остается женщинам-заключенным, это просто «не болеть».
Ауифон Сутонсаньякорн рассказывает как женщины, «попадая за решетку, быстро узнают, что болеть нельзя, потому что единственное доступное лекарство — это парацетамол, который прописывают от всех болезней».
Бывают случаи, когда заключенные сталкиваются с грубостью медицинского персонала. Как, например, Тик, которой пришлось вернуться в тюрьму после родов. Она вынуждена была обратиться за помощью к тюремному доктору.
The stitch that I had got infected. I told a male doctor that but he didn’t even bother to look at it. He said it’d be fine and gave me paracetamol.
He is the in-house doctor there and couldn’t be more rude. When he examined my record, he asked me, ‘How did you get pregnant when you’re so ugly?’. He also asked if the child has a father, or if I was sleeping around. I was so pissed off I cursed back at him. I got punished for that.
В шов, который мне наложили, попала инфекция. Я сказала об этом доктору-мужчине, но тот даже не потрудился посмотреть на больное место. Но сказал, что все само заживет и дал мне парацетамол.
Это был штатный доктор и грубее его невозможно себе представить. Пока он смотрел мою медицинскую карту, он спросил у меня: «Как тебе удалось забеременеть, будучи такой уродиной?». Он тоже спросил меня, есть ли у ребенка отец, или я спала со всеми подряд. Это меня так рассердило, что я выругалась на него. За это я была наказана.
Как правило, если заключенные женского пола отбывают наказание во встроенных отсеках, находящихся на территории крупной мужской тюрьмы, то они испытывают больше проблем, нежели если их помещают в женские исправительные учреждения или в женские отделения централизованных тюрем. Это происходит потому, что женщины-заключенные в мужских тюрьмах не имеют своего медицинского блока и вынуждены пользоваться медицинскими услугами вместе с заключенными-мужчинами. Доступ к медицинскому обслуживанию они получают только после того, как врач осмотрит всех заключенных мужского пола — по тюремным правилам мужчины и женщины обязаны держаться порознь.
Ауифон Сутонсаньякорн упомянул случай, который наглядно демонстрирует ситуацию с медицинским обслуживанием в одной из централизованных тюрем:
I’ve seen a case where a woman inmate got really sick and could not get up. She was lying there for many days. When I got in that day, she also had a high fever. When I touched her knee, it was really hot and swollen and badly infected. Yet she wasn’t taken to hospital. Some officers agreed it was a serious case, but they didn’t have enough authority.
Я наблюдал случай, когда женщина, находящаяся в заключении, почувствовала себя настолько плохо, что не смогла подняться. Она так и осталась лежать на своем месте в течении многих дней. В тот день, когда я пришел, у нее была высокая температура. Потрогав ее колено, я почувствовал, что оно очень горячее и опухшее от инфекции. Несмотря на это, ее не забрали в больницу. Сотрудники тюрьмы согласились со мной, что случай серьезный, но у них не было достаточно полномочий, чтобы действовать.
К счастью, когда ее родственники обнаружили, что она не может прийти к ним на встречу, то потребовали для нее перевода в больницу. Потом доктор сказал, что если бы ее доставили в больницу чуть позже, то она попала бы на собственные похороны.
Похожее положение дел наблюдается во многих централизованных тюрьмах, где женщины вынуждены пользоваться услугами вместе с мужчинами и их не направляют в больницу, пока ситуация не становится удручающей. В одной из таких тюрем женщины подвернула ногу, упав с лестницы. Ее доставили в тюремный медпункт и дали крем для наружного применения. Медсестра поставила диагноз «это не серьезно» и не дала направления в больницу.
Та женщина до сих пор хромает. Скорее всего, у нее был перелом, который неправильно сросся, и теперь она не может нормально ходить.
Женские исправительные учреждения немногим, но лучше. Врачи обычно приходят раз в неделю и женщины имеют доступ к целому ряду лекарств.
Зимой женщинам, отбывающим наказание в тюрьмах северной и северо-восточной частях страны, приходится выдерживать условия суровых холодов. Обычно им даются три одеяла на человека, которые нужно использовать в качестве подушки, одеяла и матраца соответственно. Однако зимой этого недостаточно.
Бывший директор Управления исправительных учреждений Чартчай Сутиклом, теперь занимающий должность уполномоченного Национальной организации по правам человека, заявил, что тюрьмы в принципе обязаны обеспечивать своих заключенных всем необходимым.
Почему тюрьмы переполнены заключенными? Это что, значит, что в тайском обществе больше плохих людей, чем в любом другом? Или же всё-таки проблема заключается в самой системе правосудия Тайланда?
Кто виноват в жестокости тюремных условий: Управление исправительных учреждений или тюрьмы? В действительности обе стороны одинаково ответственны в сложившейся ситуации. И всё-таки тюрьмы представляют собой всего лишь часть большой головоломки, отображающей картину неэффективности всей системы правосудия. Проблемы, с которыми приходится сталкиваться женщинам-заключенным, вызваны не только и не столько укоренившейся иерархией внутри тюрем, сколько мизерным бюджетом, выделяемым Управлению исправительных учреждений на содержание тюрем.
84,58 процента всех женщин, находящихся в тюрьмах, отбывают наказания за преступления, связанные с наркотиками. По состоянию на 1 июня 2016 года, из 35 768 общего числа осужденных 30 821 приходится на долю законов, направленных против наркотиков. Благодаря чрезмерно жестким законам Таиланда в отношении наркотиков все больше и больше людей оказываются за решеткой тюрем, не отвечающим даже минимальным стандартам качества.