[1]Брекcит? Лондон, Великобритания, 2016 год. Фото: Томек Начо (CC BY-ND 2.0)
На смену утреннему туману недоверия пришла печаль. Я огорчена, как впрочем по крайней мере 16 миллионов людей вокруг. Мы оплакиваем не только своё место в ЕС, взаимную поддержку перед кошмарами современного мира, но и страну, в которой выросли.
Напряжение, сопровождавшее подготовку к референдуму, было огромным. Я вздрагивала всякий раз, стоило кому-нибудь рядом упомянуть Партию независимости [2] или Брексит [3]. Все мои «ведь они расисты» парировались высказываниями в духе «их экономические идеи разумны». И это говорили люди, которых я когда-то уважала. Я снова и снова убеждалась на собственном опыте, что многие из нас готовы игнорировать ханжество в ситуациях, когда мы можем от этого выиграть. Если бы текущие события стали основой политического климата в 70-х, когда мои родители покинули Бангладеш, я бы вряд ли выросла в Великобритании. А если бы у нас получилось оказаться в стране, моё детство наверняка бы не было таким беззаботным.
«. . . стали основой политического климата в 70-х, когда мои родители покинули Бангладеш, я бы вряд ли выросла в Великобритании. А если бы у нас получилось остаться в стране, моё детство наверняка бы не было таким беззаботным».
Странно было наблюдать из-за границы за тем, как Великобританию охватывают антимиграционные, ксенофобские настроения. Сначала я старалась не обращать внимание. Я чувствовала себя неприкасаемой: живу в Берлине, вдали от центра событий. Со временем я стала присматриваться. Начала заводить разговоры с друзьями, пытаясь узнать больше, участвовала в онлайн переписке. И наконец вчера я прилетела домой, чтобы помочь в организации внезапной кампании против Брексита [4] [анг] в день голосования. Я горжусь этим поступком, но сожалею, что не сразу включилась в движение.
Мне кажется, многие люди разделяют мои чувства. До сегодняшнего дня никому не было дела до того, что происходило во внутренней политике страны. И это создало ситуацию, в которой мы теперь находимся. Нам всего хватало, нас не волновали политические решения, способные в мгновение ока изменить на нашу жизнь. Мы не понимали, как много нам предстоит потерять, или насколько необходимо защищать свои права, независимо от нашего мнения касательно партийной политики.
Вчера я разговаривала с друзьями в Facebook, и выяснилось, что многие из них впервые заговорили о политике именно благодаря референдуму. Среда, в которой мы росли, сформировала в нас глубокое недоверие к политической системе Великобритании. Мы наблюдали за белокожими мужчинами из Итона и Оксфорда, которые, по случайному стечению обстоятельств, совершив головокружительный взлёт по карьерной лестнице, брали на себя руководство страной, и делали это снова и снова. Многие из моих знакомых относились к этому довольно нейтрально. Без фанатизма, в любом случае, никто не жаловался. Мои друзья считали копейки, чтобы купить дом. По крайней мере у них была работа. Медленно, они всё-таки выплачивали долги за образование. У большого числа социально изолированных, бесправных людей, раскиданных по стране, нет и этого. Наконец, они попытались быть услышанными.
«Многие из моих знакомых относились к этому довольно нейтрально. Без фанатизма, в любом случае, никто не жаловался. Мои друзья считали копейки, чтобы купить дом. По крайней мере у них была работа. Медленно, они всё-таки выплачивали долги за образование. У большого числа социально изолированных, бесправных людей, раскиданных по стране, нет и этого. Наконец, они попытались быть услышанными».
В стране произошёл раскол. Это показывает голосование. Расхождения во мнении очевидны и обусловлены многими факторами: начиная с возраста и уровня образования, заканчивая географическими границами. Партийная политика здесь ни при чём. Ложь и дезинформация, распространяемые во время кампании, были ядом, отвратительной попыткой ввести людей в заблуждение, безответственностью в глубочайшем смысле слова.
Мне было тяжело наблюдать за происходящим. Это самая возмутительная кампания на моей памяти. Убийство Джо Кокс [5] подлило масла в огонь. Это был оглушительный удар! Но, цитируя Алекса Масье, «невозможно без умолку кричать ПЕРЕЛОМНЫЙ МОМЕНТ, ничего при этом не сломав [6]» [анг]. Я не довольна результатом, мне не нравится исход кампании, и меня печалит рост правых настроений среди людей. Я не узнаю страну, в которой выросла.
Что же теперь? Да, нам понадобилось слишком много времени, чтобы понять, что происходит. Мы не воспринимали угрозу всерьёз. Мы бросили себя на баррикады и оставили без защиты то, что имеем. Теперь нам нужно постараться не забыть о случившемся и никогда не повторять этот опыт. Вчера мы потеряли многое, и наша страна не будет прежней.
Мне никогда бы не хотелось через это пройти, но теперь нам нужно стараться изо всех сил, чтобы не потерять больше, чем мы уже потеряли. К чёрту партийную политику! Те из нас, кто не приемлет ханжества, дискриминации и неприкрытого идиотизма должны держаться вместе. Я опечалена, но отдаю себе отчёт в той активной роли, которую предстоит взять на себя каждому из нас, чтобы предотвратить ещё большую катастрофу.
Как написала моя подруга Сара сегодня утром: моё сердце разбито, но дух не сломлен.