Ученые во всем мире учатся у местных сообществ. И вот почему это хорошо

Photo by Jean Polfus

Фото: Джина Полфус / Ensia.com

Данная статья Бена Голдфарба [анг] была изначально опубликована [анг] на сайте журнала Ensia.com [анг], который привлекает внимание общественности к имеющимся путям решения экологических проблем, и опубликована в рамках соглашения об обмене контентом.

В холмистом районе Сахту на северо-западе Канады, который настолько труднодоступен, что зимой только единственная ледяная дорога соединяет его с миром, жизнь вращается вокруг северных оленей. В течение тысячелетий народ дене, ведущий кочевой образ жизни, отслеживал перемещения многочисленных стад в пределах Сахту и охотился на кочующих животных ради мяса, кожи и костей. Хотя сейчас местные жители живут в деревнях, охота [анг] остается главным вопросом их культуры и питания. Язык народа дене содержит такие фразы, касающиеся их образа жизни, как «мы выросли на крови северных оленей» и «мы люди с северными оленями».

Эти близкие отношения не всегда уживаются с эмпирической наукой. Биологи долгое время для изучения животных спускались к ним на вертолетах, расставляли сети и прикрепляли к животным микрочипы, что некоторые представители народа дене рассматривали как неуважение к существам, которых они считали своей родней. В 2012 году Совет Сахту по возобновляемым природным ресурсам принял решение, устанавливающее [анг], что все исследования дикой природы должны осуществляться при участии местных жителей с должным уважением к местным ценностям. Биологам разрешалось использовать микрочипы, но им было дано указание применять более уважительные и ненасильственные методы работы.

Задача развития новых технологий легла на плечи ученых, включая Джину Полфус, аспирантку Манитобского университета. Знакомство Полфус с северо-западными территориями не было легким. «Было абсолютно темно, холодно и многие встречи проходили на языке народа дене», — вспоминает она. Но после многочисленных обсуждений с лидерами общины, она и ее местные коллеги придумали фантастический проект. Они будут изучать популяции северных оленей, используя ДНК, полученное из экскрементов. Охотники и звероловы дене, которые ежедневно встречаются со стадами, перемещаясь на своих снегоходах, будут собирать материал и получать за каждый новый образец подарочную карту на бензин на сумму 25 долларов. «Каждый образец обходится намного дешевле, чем если бы мы помечали животных», —говорит Полфус.

Скорый успех

Хотя биологи и местные жители работали совместно веками, отношения между ними всегда имели склонность к конфликтам. Ученые часто с недоверием относились к традиционным знаниям, что иногда приводило к пагубным последствиям, как для науки, так и для жизни местного населения. Например, в 1970 году государственные исследователи сделали вывод, что популяция гренландского кита в Беринговом море сокращается. Они призывали всемирную организацию, занимающуюся вопросами охраны китов и китобойным промыслом — Международную китобойную комиссию, наложить строгие ограничения на местные сообщества, зависимые в своей жизнедеятельности от китообразных. Местные сообщества Аляски возразили, отметив, что ученые считали только китов, обитающих в свободных ото льда водах, а гренландские киты также могут обитать в местах, где толщина льда достаточно высокая. Для того чтобы дышать, они пробивают своим массивным черепом отверстия во льдах. После того, как в конечном итоге Национальная служба морского рыболовства использовала информацию, полученную от местных жителей, насчитываемая численность китов увеличилась почти в четыре раза [анг].

«Самое сложное — это сидеть в одной комнате с учеными, которые считают, что они открыли что-то новое, но их научное открытие просто подтверждает то, о чем давно говорилось в наших местных историях», —говорит Уильям Хоусти, представитель коренного народа хейлтсук Британской Колумбии и руководитель научной и экологической программы Coastwatch. — Для нас было самым большим препятствием заставить людей относиться к нашей культуре также, как к западной науке».

Хотя переход был полон проблем, биолог Полфус, изучающая дикую природу, в настоящий момент стремится к более уважительным взаимоотношениям с местными жителями. Ученые сотрудничали с австралийскими аборигенами при изучении популяции морских черепах [анг], полагались на охотников племени кахинава при изучении богатства промысловых видов животных [анг], таких как обезьяны и олени, добивались информации от юпикских народов Аляски о миграции моржей [анг]. Бразильский ветеринар диких животных Рената Лейте Питман, которая в течение 25 лет изучала фауну Центральной и Южной Америки, полагалась на заключение местных специалистов при изучении криков, экскрементов и путей перемещения лесных животных. «Я думаю, что это интуитивно понятно — вы просто учитесь благодаря тому, что коренные народы делали всегда», — говорит она.

Последний совместный проект Питман был осуществлен совместно с племенем ваорани, коренными жителями Эквадора. Молодые представители племени ловят и выпускают зеленых анаконд, самых тяжелых змей в мире в качестве ритуала, подтверждающего зрелость мужчины. Начиная с 2014 года Питман удалось поместить микрочипы в 6 анаконд в Эквадоре и Перу для изучения перемещения животных рядом с Амазонкой. Она также научила ваорани помечать и отслеживать змей. Местные жители теперь ежедневно сообщают ей новости через Skype. Питман вместе со своими партнерами из племени ваорани получила образцы плоти анаконд и дичи, которые ученые исследовали на наличие загрязнителей, связанных с ведущейся выше по течению нефтедобычей. Гигантские рептилии стали экологическим индикатором, состояние их плоти отражает экологическое состояние родины племени ваорани.

Исследование, проводимое Питман, не только раскрыло некоторые секреты перемещений анаконд —оказалось, что змеи обитают на меньшей по площади территории, чем ранее считалось. Благодаря этому ваорани также стали получать ценные знания, необходимые им для развития экотуризма. «Они хотят получать прибыль от того, что будут отвозить людей в те места, где обитают анаконды, — говорит она. — Для экономики это может стать способом получения долгосрочной выгоды».

Совместные исследования могут принести еще более неожиданные результаты. Марко Хэтч, представитель индейского народа сэмиш и эколог в Северо-западном Индейском Колледже в штате Вашингтон, изучает места разведения моллюсков на канадском тихоокеанском побережье. Они представляют собой ухоженные террасы, находящиеся в приливной зоне, окруженные скалами, где уже в течение тысячелетий местные жители выкапывают из песка раковинных моллюсков. Исследование Хэтча, проводимое совместно с владельцами этих прибрежных мест, показало, что моллюски вырастают больших размеров и их количество больше в таких местах, чем в диких условиях, а также, что для других съедобных видов, таких как крабы и улитки, благоприятным местом обитания являются скалистые породы. «Приезжие владельцы пляжей могут более эффективно справляться с работой на пляжах, используя инструменты и технологии, которые придумали коренные народы», — говорит Хэтч.

Его открытие ставит под сомнение давнее представление о том, что местные жители северо-запада были безжалостными охотниками и собирателями. «Прибрежные места, где разводят моллюсков, показывают нам большие и неоспоримые изменения приливной зоны, — говорит он. — Они отражают всю сложность местного питания и особенности системы знаний».

Взглянем на север

Хэтч и Полфус не единственные ученые, занимающиеся совместными исследованиями в Канаде, где по результатам множества судебных дел было признано, что местные жители авторитетны в вопросах управления природными ресурсами. Это положило начало таким программам, как проект племени хейлтсук Coastwatch, в ходе которого была исследована река Коай в Британской Колумбии. Здесь медведи гризли ловят мигрирующего лосося в густых прибрежных лесах. В 2007 году Хоусти и другие представители народа хейлтсук при участии группы экологов и ученых Университета Виктории установили сети из колючей проволоки, завлекающие медведей запахом лосося. Эти сети цепляли клочки шерсти медведей для проведения дальнейшего анализа ДНК. Программа показала, что в районе реки Коай наблюдается особо большая численность медведей, и это помогло народу лучше выстроить собственные отношения с мишками. Например, они переместили свои молодежные лагеря подальше от районов, наиболее населенных животными.

Руководящие принципы исследований также важны, как и результаты. Эти принципы отражены в Gvi’ilas, представляющей собой основную часть законов, передаваемых из поколения в поколение, отражающую отношения коренных народов с окружающим миром. Точно также как культурные ценности народов дене подтолкнули их к тому, что они стали настаивать на ненасильственном исследовании северных оленей, этот свод принципов призывает к такому же аккуратному исследованию шерсти медведей. «Эти фундаментальные идеи формируют основу всего, что мы делаем, — говорит Хоусти. — «Одна из самых основных идей – уважение. Если ты ведешь себя уважительно по отношению к медведям, они будут точно также вести себя по отношению к тебе».

Тем не менее со стороны властей уважение не всегда взаимно. По словам Хоусти, когда народ хейлтсук представил местному правительству карту с указанием мест обитания гризли, представители власти отмахнулись от этой информации, которая расходилась с существующей картой. «Поэтому мы решили, что пойдем прямо к руководителям промышленных предприятий», — вспоминает Хоусти. Они представили свою карту местным лесозаготовительным предприятиям, которые оказались более в ней заинтересованы, чем местные власти. «Они помогли нам, мы помогли им, и вместе мы смогли показать, в каких местах наиболее приемлемо работать на лесозаготовках», — говорит Хоусти.

Если у народа хейлтсук не вышло получить поддержку у правительства относительно использования шерсти медведей и проведения анализа ДНК, что является инструментом западных научных исследований, то неудивительно, что местным знаниям все еще не уделяется достаточно внимания. В других частях Британской Колумбии доклады местного населения о населяющих островные побережья медведях гризли были отклонены по той причине, что исследователи «были не биологами». Последующий ДНК анализ показал, что 10 островов [анг] являются местом обитания гризли. Согласно проведенному в 2008 году исследованию северных оленей [анг], некоторые ученые использовали традиционные знания «только в случае, когда это вписывалось в современную модель использования ресурсов». Существует тонкая грань между сотрудничеством с местным населением и эксплуатацией их труда и знаний.

Используемый технический язык также может мешать сотрудничеству. В докладе 2004 года, антрополог Марк Стивенсон более подробно описал как использование таких казалось бы безобидных слов, как «сборка урожая» и «квота», может сдерживать сотрудничество и не допускать местных жителей к принятию решений. Когда Стивенсон сел на китобойное судно в восточной Канаде, он заметил, что охотники отказываются использовать слово «косяк» по отношению к белугам — это понятие отсутствует в языке инуктитут. Стивенсон предупреждает, что такая практичная терминология может быть «не только иностранной, но несовместимой с местными ценностями, концепциями и интерпретациями».

Истории женщины, изучающей экскременты

Невзирая на все предостережения, совместные исследования сейчас испытывают подъем, и проект Полфус по изучению экскрементов северных оленей показывает воодушевляющий пример. Хотя потребовалось время, чтобы все усилия принесли свои плоды, сейчас информация об исследовании широко распространилась. Полфус отмечает: «Когда на улице -40 и ты едешь на мотосанях, разве захочется останавливаться для того, чтобы подобрать оленьи экскременты?». В течение более двух лет Полфус получила свыше тысячи пластиковых пакетов с образцами для исследования. Ее «армия» включает всех местных жителей начиная от пожилых людей и заканчивая 12-летними девочками.

Анализ ДНК, проведенный Полфус, показал, что существует три генетически различных вида северных оленей: северный лесной олень, равнинный и горный олень. Хотя каждый вид в основном занимает определенную территорию, часто они встречаются вместе в бореальных лесах, озадачивая биологов, которые сомневаются, где заканчивается район обитания одного подвида, и начинается район обитания другого. Но у народа дене такой путаницы нет, в их языке есть три разных слова для каждого подвида оленей. Охотники  дене могут различить каждый подвид оленей на основании морфологических признаков, путей передвижения животных и даже их поведения. Например, лесной олень для того, чтобы сбить с толку хищника, снова возвращается в те места, где был до этого.

Полфус считает, что тот факт, что в языке народа Дене есть отдельные термины, а также у народа есть определенная тактика охоты на каждый подвид, говорит о том, что северные олени приобрели эти отличия еще в далеком прошлом. Другими словами, обращение к местному языку продвигает научное понимание истории эволюции и помогает исследователям замечать едва уловимые, но принципиальные различия между подвидами. Власти уже взяли на заметку: в результате исследования Полфус, Совет Сахту по возобновляемым природным ресурсам обещал использовать слово из языка племени дене — tǫdzı, для названия северных лесных оленей во всей официальной документации.

На дальнем севере изучение популяционной экологии северных оленей представляет не только научный интерес. Развитие добычи сланцевой нефти неизбежно придет на северо-западные территории, и лучшее понимание экологических особенностей северных оленей и их популяционной динамики должно помочь биологам и местным охотникам преуспеть одновременно и в отношении производства, и сохранения дикой природы.

«Когда вы поддерживаете знания людей, имеющих множество причин сохранить популяцию северных оленей для своих детей, это тот случай, когда попытки сохранения дикой природы на самом деле могут стать успешными», — говорит Полфус.

Бен Голдфарб [анг] — внештатный журналист, пишущий о проблемах охраны окружающей среды, чьи работы часто обращены к проблеме рыбного промысла и управления ресурсами дикой природы. Его статьи публиковались в таких изданиях, как The Guardian, Scientific American, Earth Island Journal, OnEarth Magazine и High Country News. Его Twitter —  @ben_a_goldfarb [анг].

Начать обсуждение

Авторы, пожалуйста вход в систему »

Правила

  • Пожалуйста, относитесь к другим с уважением. Комментарии, содержащие ненависть, ругательства или оскорбления не будут опубликованы.