- Global Voices по-русски - https://ru.globalvoices.org -

Баобаб и моринга: два «суперпродукта» с потенциалом к улучшению здоровья планеты

Категории: Африка к югу от Сахары, гражданская журналистика, еда, здоровье, окружающая среда, экономика и бизнес
The Sindri village (Kongoussi area) Baobab fruit called Monkey Bread and by the locals theodo, Burkina Faso. Photo by Flickr user CIFOR. CC-BY-NC-SA 2.0

Деревня Синдри (район Конгуси), фрукт баобаба, называемый «пища обезьян», а местными жителями – седо, Буркина-Фасо. Фото сделано пользователем Flickr CIFOR. CC-BY-NC-SA 2.0.

[Все ссылки ведут на страницы на английском языке].

Эта статья была написана Рейчел Сернански [1]и изначально опубликована [2]на английском языке на сайте Ensia.com [3], журнале, который освещает международные решения проблем окружающей среды в действии; она публикуется здесь по соглашению об обмене контентом.

Иногда может показаться, что новые причуды на счет сохранения здоровья появляются в США каждую неделю — причуды, которые зачастую исчезают так же скоро, как и появляются. Однако, две новые темы, которые всплыли недавно, могут оказаться стоящими более длительного взгляда: баобаб и моринга. Традиционная плата в некоторых частях Африки (а моринга также и в Азии), эти продукты предлагают возможности не только для усиления местных экономик, но также и для охраны природы и cвязывания углерода.

Зачастую, когда мир «открывает» еду, которая раньше была употребляема небольшим количеством населения планеты, то вырастает глобальный спрос, и производство сдвигается с незначительного и экологически безопасного в направлении крупномасштабных операций по выращиванию одной культуры. В некоторых случаях, это все заканчивается значительным разрушением местных экосистем и предвещает экономические проблемы для местных производителей и туземных запасов еды.

Однако, что касается баобаба и моринги, то некоторые исследователи заявляют, что растущий глобальный спрос на них предоставляет фермерам надежный рынок для культур, которые они зачастую не могли продать раньше — и также помогает окружающей среде. Эти деревья имеют длинную историю в диетах многих культур, но они росли вдали от цивилизации и не рассматривались в качестве культур для продажи, давая фермерам мало побуждений для их выращивания. Сейчас же фермеры выращивают эти деревья.

И в то время, когда точные экологические выгоды от недавно посаженных баобаба и моринги нам неизвестны, мы знаем, что эти деревья помогают улучшить структуру грунта и его урожайность — иногда настолько значительно, что урожаи других культур также улучшаются — и защитить водные экосистемы через фильтрацию загрязнителей, уменьшение оттока воды и, в некоторых местах, уменьшают влияние засоления через понижение уровня грунтовых вод. Они также зачастую поддерживают численность пчел и других опылителей, в дополнение к улучшению качества воздуха и сохранения углерода.

Обозреватели надеются, что баобаб и моринга — если они наконец-то произведут и разовьют ожидаемые выгоды для экономики и окружающей среды — смогут проложить путь к формированию устойчивой модели поставок, которая сможет быть также применима к другим культурам.

Древо жизни

Дерево баобаб воспринимается многими как одно из наиболее символических растений Африки: оно растет на территории большей части континента и имеет особенную внешность с магически широким стволом и ветвями, которые напоминают корневую систему дерева, растущую в направлении неба. Способное жить более тысячи лет, это дерево известно как «древо жизни» за его многие способы использования, в том числе, в качестве источника еды и лекарства; плод, размером с папайю, наполнен многими питательными веществами — больше витамина С, чем в апельсине, больше кальция, чем в молоке, и многими минералами включая, магний, калий и железо — а листья употребляются в качестве овощей в многих частях Западной Африки.

Несмотря на его репутацию одного из наиболее важных деревьев, исследователи, однако, озабочены будущим этого растения. Немногие выращивают его намеренно, так как они никогда не имели в этом потребности, но вырубка лесов и изменения в землепользовании, включая развитие промышленности и туризма, уменьшили популяции в дикой природе.

«Люди, возможно, не знают всей ценности этого дерева, и могут сделать выбор в пользу его вырубки, а это тысячи лет роста», — говорит Стефа Макмуллин, социолог размещенного в Найроби Центра по мировому агролесничеству, или ICRAF.

Исследователи из ICRAF и другие считают, что втягивание фермеров в игру по сохранению этой культуры проложит долгий путь в направлении сохранения будущего для этих уникальных деревьев, и это то место, куда должен войти глобальный рынок. В общем, культуры, выращенные для экспорта или даже больших региональных рынков стоят больше, чем культуры, выращенные для местных рынков; таким образом, большинство фермеров скорее будут выращивать яблоки или манго, которые являются более популярными, чем туземные растения, такие как баобаб. Но когда цена, которую они смогут получить за плод баобаба, начнет расти, то фермеры прекратят вырубать эти деревья и вместо этого будут их сохранять — и даже начнут выращивать.

PhytoTrade [4], основанная в Ботсване торговая ассоциация, что представляет предприятия южной Африки, является одной из организаций, работающих над поставкой плодов баобаба и других культур в Европу, также имея в виду их сохранение. Целью ассоциации является помощь в сохранении туземного биологического разнообразия через рост торговли и создания устойчивых этических цепочек поставки, которые помогут баобабу войти в такие продукты, как мороженое и мюсли.

Так как рынок баобаба вырос, то у PhytoTrade есть производители — большей частью которых являются женщины-фермеры — высаживающие лесопитомники и наблюдающие за деревьями в местных лесах в Малави, Зимбабве и Южной Африке. Растущий рынок также создает побуждения для таких программ, как основанная в Южной Африке Baobab Guardians [5], в которой местные сельские женщины высаживают и заботятся о сеянцах баобаба и потом получают плату за деревья, которые пережили фазу прорастания.

Ценность выбора

Моринга, которая растет в тропических районах от Западной Африки до Индии и Карибских районов, имеет похожую историю — хотя это очень отличное растение с высокими, тонкими стволами, вибрирующими зелеными листьями, которые обладают многими питательными веществами и антиоксидантами, и длинными семянками (плод дерева), которые долгое время использовались в некоторых индийских блюдах [6]. Одна из наиболее скоро растущих компаний по продаже продуктов из листьев моринги в США была основана с явным намерением повышения пропитания небольших фермеров, в частности женщин, которые выращивают морингу в сильно обезслесенных районах, которым идут на пользу недавно посаженные деревьев.

Лиза Кьортис, основатель и гендиректор Kuli Kuli [7], начала импорт моринги в 2013 году, сотрудничая с управляемыми женщинами сельскохозяйственными компаниями в Гане. С того времени Kuli Kuli расширила свои источники до Гаити, а недавно и до Никарагуа. Присутствие этой компании и рассчитанные на длительные сроки выгоды выращивания моринги должны увеличить лесистость Гаити [8] от недавних печально низких 2 процентов до чего-то более значительного в этой стране. ООН и другие организации уже потратили миллионы, пытаясь это сделать, применяя многие усилия, которые доказали свою нежизнеспособность впоследствии. «Проблема, которая была встречена при выращивании деревьев, — как говорит Кьортис, — заключается в том, что, если дерево собственно не является полезным для местного населения в качестве дерева, то оно становится более ценным в качестве древесного угля и срубается».

Моринга не является первым деревом для еды, за которое фермеры поощряются в Гаити или еще где-либо, но оно предоставляет наибольшие выгоды. Оно является не только источником витаминов и минералов, включая железо и белок, но также малотребовательно к фермерам, которые его выращивают. Моринга хорошо приживается во многих типах грунтов, проявляет устойчивость к засухе и болезням — и, что очень важно для бедных фермеров, скоро растет, а его листья можно собирать уже через несколько месяцев после посадки семян.

«Я редко использую термин „чудо“, но я хочу сделать исключение для моринги, — говорит Хью Локке, президент организации Smallholder Farmers Alliance [9], которая работает с фермерскими кооперативами для улучшения питания и улучшения лесистости в Гаити. — Не только оно имеет свои уникальные питательные свойства, уникальные во всем царстве деревьев, но оно также требует очень мало влаги и питательных элементов. А также оно растет от семени со скоростью 13 футов в год. Таким образом, вы можете получить отдачу за посадку этого дерева без долгого ожидания».

Высокая содержание питательных веществ в моринге порождает вопросы об использовании дерева в качестве главного источника еды для семей, которые его выращивают, экспортного продукт. Кьортис говорит, что встречается с данным вопросом постоянно, и считает, что он стоит внимания, но замечает, что во многих районах люди не едят его постоянно. По мнению Кьортис, сторонние люди, которые хотят, чтобы выгоды моринги были поняты, могут или говорить местным есть его, так как дерево полезно для них, или создать надежный рынок этой культуры и, она надеется, улучшить финансовое положение местных людей и,таким образом, дать им возможность  улучшить собственное питание другими путями. «Один из этих вариантов намного более привлекателен, чем другой», — говорит она.

Некоторые исследователи даже считают, что это напряжение могло бы стать одной из наиболее веских причин для создания экспортного рынка в первую очередь: популярность этой еды еще где-то может, в итоге, повысить местное потребление — и, впоследствии, также и поступление питания.

Джед Фехей, директор Cullman Chemoprotection Center при университете Джонса Хопкинса, изучал морингу на протяжении двадцати лет. Он говорит, что в Южной Азии и Африке «или оно настолько доступно, что не ценится, или даже в некоторых местах это еда голодного времени, и, конечно же, такая еда презирается». Создание экспортного рынка, как говорит он, «может повысить ценность этой культуры для местных жителей, и они, возможно, посмотрят по-другому на нее, и будут более готовы к ее использованию — чем игнорировать ее или использовать для ограждений, или дров».

Это дерево может иметь значительные выгоды для людей, которые страдают от недоедания. Одно исследование, например, выяснило, что добавление моринги [10] в кашу может помочь детям, страдающим от недоедания набрать вес и восстановиться от недостатка питательных веществ скорее.

«Когда моринга очищается до состояния западного суперпродукта, то ее влияние на здоровье становится менее ясным», — предупреждает Марк Олсон, профессор эволюционной биологии в UNAM (Мексиканский национальный университет) и один из наиболее известных мировых исследователей моринги.

«Чем более близким является продукт к свежему овощу и далее от фальшивой добавки или лекарства, тем лучше», — говорит он, особенно предупреждая против экстрактов и концентратов, которые он называет «возможно опасными» и «полностью непроверенными». Он советует людям покупать этот продукт в международных продовольственных магазинах в виде замороженных или свежих листьев.

Экологические риски

Несмотря на все плюсы, которые предлагают эти культуры, повышение спроса на баобаб и морингу также имеет некоторые свои экологические риски. Рамни Джамнадас, управляющий по исследованиям деревьев в ICRAF, указывает, что было проведено слишком мало исследований большого количества туземных культур, включая баобаб, поэтому нет возможности оценить устойчивость или уровень текущих сборов урожая. Моринга, с другой стороны, воспроизводится и растет настолько быстро, что иногда воспринимается как инвазивный вид. Так как исследований недостаточно, то мало доказательств того, что они должны представлять опасность.

И, несмотря на оптимистический взгляд, который предлагают Кьортис и Фехей, побуждая людей продавать культуру на экспорт, а не питаться ею, все же возникают вопросы. «Вы должны быть очень осторожными, чтобы не навредить относительно продвижения этой культуры на ее потенциальный экономический рынок, в частности, на международный рынок, — говорит Макмуллин из ICRAF. — Как только вы делаете что-то очень ценным экономически, оно становится недоступным для обществ, которые также могут получить от него некоторую пользу, в частности, с точки зрения своей питательности в качестве продукта».

Также есть опасения, что как только спрос увеличится, то производство начнет иметь сходство с монокультурами, которые могут иметь некоторые экологические последствия, включая подвержение опасности самой культуры. Роджер Лики, прежний директор по исследованиям в ICRAF, объясняет, что туземные культуры по своей природе стойки к местным вредителям и болезням в частности потому, что они растут в отличной экосистеме. «Уже есть все жуки и звери, которые в дикой природе только их покусают, но если мы предоставим им это большое пиршество, то они расширится и поглотят весь плод, — говорит он. — Таким образом, мы должны быть очень осторожны, если начнем продавать эти культуры в качестве международных товаров, чтобы люди понимали эти виды рисков. Мы должны думать очень осторожно о том, как их выращивать».

Олсон согласен, что моринга может встретить эти виды рисков, как и любая другая культура. Это указывает на «глобальную сельскохозяйственную загадку», говорит он, и настоящим вопросом является разрешение глобальных приоритетов: «Мы должны решить, что нам нужно, как обществу. Хотим ли мы кратковременного значительного производства, или мы хотим поставить на то, что, как считаем, обеспечит нам длительную стабильность? И это касается не только моринги».

Тем временем, промоутеры других культур пробуют улучшить рост деревьев через развитие международных рынков. Парагвайский чай, традиционный напиток во многих частях Южной Америки, который изготавливается из листьев южноамериканского палуба, ставшего популярным в некоторых западных странах, растет в регионах, которые богаты в плане биологического разнообразия, и некоторые компании используют его, чтобы поощрять местное население сохранять местный лес или восстанавливать уже вырубленные районы [11]. И Алис Мучуджи, менеджер генетического банка в ICRAF, говорит, что есть еще множество других традиционных продуктов в Африке и по всему миру, которые могут получить выгоду от глобального рынка — тамаринд, сафо, обезьяний апельсин (Strychnos cocculoides) и ююба (Ziziphus mauritiana) — только некоторые из них.

Для Джамнадас одним из наиболее тяжелых вызовов является получение денежных средств для изучения выгод от деревьев, методов выращивания и угроз, с которыми сталкиваются деревья, а также установка сотрудничества с фермерами, так как жертвователи часто переходят к более быстро растущим культурам.

«Деревьям нужно время … чтобы вырасти. Но потом они будут там долгие годы», — говорит она.

Рейчел Сернански [1] является журналистом-фрилансером. Она пишет об окружающей среде, фокусируясь, в первую очередь, на воде, угольной золе и устойчивом сельском хозяйстве, а также на иммиграции и торговле людьми, и также пишет для New York Times, National Geographic News, Grist и Smithsonian.com. Уроженка Нью-Йорка, она сейчас живет в Денвере. Её аккаунт в Twitter — @rachelcernansky [12].