Граффити развивалось на улицах Нью-Йорка 1970-го года, и в 80-х этот вид искусства дошел до Африки. Здесь это менее развитая сфера, но с растущим сообществом ярких художников. Однако они все же не получают столько внимания со стороны средств информации на международных фестивалях, сколько получают художники из Европы или Северной Америки.

«Здесь серьезная нехватка представительства. Когда идешь на фестивали, они просто записывают тебя в примечания, и на этом все, — говорит кенийский уличный художник Wisetwo. — Если хорошо поискать, то найдется много хороших художников в Найроби, в Тунисе».

Вот три художника, которые стремятся добавить заметности африканскому граффити.

Falko One

В 1988-м, на закате расовой изоляции в ЮАР, художник граффити Falko One начал свое путешествие в субкультуру Кейптауна в одном из немногих клубов, куда люди другого цвета кожи могли сходить на вечеринку. Там он познакомился с миром хип-хопа и граффити.

Сегодня считается, что Falko больше всех развивает искусство граффити в своей стране. Через переписку в 90-х Falko помог установить связь между начинающими граффитистами ЮАР и европейскими ветеранами творчества, чтобы они смогли учиться друг у друга чему-то новому. В 1996-м он организовал первый конкурс граффити в стране под названием Battle with Vapour (Битва с туманом), который потом проходил еще несколько лет.

Его работы украшают здания в Кейп-Флэтс [прим.переводчика: большая равнина, соединяющая Капский полуостров с материком; пригород Кейптауна], в стране и других городах по всему миру. По его словам, его искусство описывается как сказочное и поэтичное, интерпретация окружающего его мира.

«В целом на меня влияют мои социальные и политические наблюдения, — говорит Falko. — Но я не кормлю ими с ложки. Это не для шумихи. Я понимаю, что в сообществах, которые я посещаю, я гость…Мне не нравится ходить по людям и навязывать всем свою точку зрения… Я просто немного занимаюсь творчеством и ставлю зрительную эстетику на первое место, а уже потом добавляю небольшой посыл, который различается в зависимости от местности».

Он изучал графический дизайн, но не закончил школу.

«Я не решил заниматься граффити сознательно, — говорит Falko. —  Люди и стихия вокруг заставили меня».

Он встретился с King Jamo, одним их хип-хоп исполнителей клуба The Base, когда был там второй раз. King Jamo показал флаг своей группы, на котором в граффити было написано слово «Zulu». Он сказал Falko, что они ищут молодых художников граффити в свою команду. По словам Falko, тогда его и зацепило.

«Я довольно одержимый, — говорит он. — И после того, как начал, только об этом и мог думать».

Wisetwo

В суетливом Найроби кенийский художник Wisetwo занимается стрит-артом больше десяти лет.

С самого детства он интересовался искусством, как, по его мнению, и все дети.

«Разве не каждому ребенку нравится рисовать? — спрашивает Wisetwo. — Потом это просто зависит от того, как сильно тебе промывает мозги общество, говоря, что наука и бизнес важнее искусства».

Хотя он и не был уверен, что стоит отложить кисти и баллоны с краской, Wisetwo пошел в университет и получил степень по международным отношениям — как он сказал, в качестве «запасного плана».

Но живопись — его страсть, и это отправило в путешествия его по всему миру, от Канады до Йемена. Большинство работ он создает просто для удовольствия, они участвуют на фестивалях и в уличных галереях, но также Wisetwo выполнял работы (в родном городе, как правило) и по заказу таких общественных организаций, как ООН.

WiseTwo создавал работы с политическим посылом в прошлом, но все же предпочитает держаться подальше от политики в искусстве. В 2013-м, во время президентских выборов в Кении, с разрешения железнодорожной компании Rift Valley Railway группа кенийских художников разрисовала региональный поезд в десять вагонов всевозможными посланиями о мире. Кибера — трущоба, через которую проходит этот поезд — терпела много жестокости во время выборов в 2007-м. Все это назвали Kibera Peace Train (Мирный поезд Киберы) [анг] и организовали с целью продвижения мира.

«Нелегко объединить политику и искусство, — говорит Wisetwo. — И это не то, что я обычно стараюсь выразить. У этого мира слишком много проблем. Не мне пытаться их решить. Я просто рисую, делаю места красивее».

В прошлом году у Wisetwo была первая персональная выставка в Париже.

На выставке были показаны настенные изображения африканских масок, украшенных узорами, на которые вдохновили культуры таких древних цивилизаций, как майя, ацтеки и Месопотамия; в узорах использовались египетские иероглифы. Wisetwo говорит, что именно эта работа выражает его стиль.

«Если посмотреть на стрит-арт и граффити, можно увидеть большое влияние Америки и Европы. То, что я вырос на другом континенте, не значит, что я должен перенимать американский или европейский стиль живописи, — говорит Wisetwo. — Это делают все время. Поэтому я решил обратиться к корням, изобразить, откуда я родом и что меня интересует из древних текстов и культур. Так я лучше всего могу себя выразить».

Vajo

Vajo из Габеса (Тунис) — сила, с которой нужно считаться. Он вышел на международную арену в 2011-м году во время Революции в Тунисе (Жасминовой революции), которая была первой волной восстаний в арабском мире, названных Арабской весной.

Vajo фигурировал в документальном фильме под названием PUSH Tunisia, который собрал вместе скейтбордистов, активистов и уличных художников Туниса.

Они стали известны как The Bedouins (Бедуины). Своим ремеслом эта группа взывала к миру в стране, разорванной войной. Они превратили ограбленный особняк члена бывшей правящей семьи в пристанище для креативных людей.

Летом 2014-го года Vajo участвовал в проекте Djerbahood, который был организован парижской галереей Itinerrance и задействовал 150 художников 30 национальностей. Они превратили деревушку Эр-Риад на острове Джерба в «музей под открытым небом», свободно разрисовывая все стены, которые им нравились. Остров является главной достопримечательностью страны, а работы художников это упрочили.

Также Vajo заботится о преемниках: он участвовал в семинарах, организованных посольством США в Тунисе, во время которых он давал детям экспресс-курс по искусству граффити.

Переводчик: Алина Карачун