[Примечание редактора: оригинал данной статьи был опубликован в мае 2014 года; некоторые реалии и высказываемые мнения могли устареть].
Эта статья публикуется в рамках цикла статей блогера и активистки Марсель Шейваро, описывающего реалии жизни в Сирии в ходе продолжающегося вооружённого конфликта между силами, лояльными к правящему режиму, и оппозиционерами, которые хотят свергнуть его.
Игра с сердцем. Изображение от пользователя deviantART, ZedLord-Art (CC BY-SA 3.0)
Они сказали мне с первого дня, что её муж был в тюрьме и что песни, петь которые я имела привычку, могли пробудить её грусть. Я не была особенно тронута этим. Мы привыкли слышать о семьях заключённых, будто было нормально, в асадовской Сирии, быть в тюрьме, и те, кто снаружи — или считают, что они снаружи — исключение.
За ужином, возможно, просто чтобы узнать её лучше, я спрашиваю её наедине: «Как твой муж попал в тюрьму?»
«Я была арестована на контрольно-пропускном пункте 4-й бронетанковой дивизии [1] на пути из Дарайи в Дамаск. Когда я сообщила моему мужу, этот безумец приехал на машине на КПП, чтобы спросить обо мне, и тоже был арестован», — говорит она мне, задыхаясь от грусти.
Она вздыхает и продолжает: «Не предполагай, что он сделал это, только чтобы доказать своё мужество. Мой муж любит меня сильно. Наш брак — по любви». Её глаза сверкают задумчивой застенчивостью.
И я вынуждена спросить её о силе любви, которая бы вынудила мужчину поехать на КПП возглавляемой Махером Асадом [2], младшим братом президента, 4-й бронетанковой дивизии, которая печально известна своей жестокостью и грубостью.
Я пытаюсь скрыть свои эмоции, спрашивая её, смогли ли они вновь увидеть друг друга после этого.
Она отвечает с улыбкой, понимая моё подростковое любопытство: «Я не знала, что он тоже был арестован, пока не увидела его месяц спустя. Мы попали в одну машину, когда они переводили заключённых в другое место. Были очевидны следы пыток. Хотя охранник запретил ему говорить со мной, он смело и вызывающе спросил, как у меня дела. Я еле смогла кивнуть, чтобы показать, что я в порядке, когда охранник снова закричал на него. С того дня, около девяти месяцев, я не видела его и ничего не слышала о нём. Я даже не знаю, где он».
Мне кажется, что я постигла всю степень их любви, когда она удивляет меня, говоря: «После семи месяцев тюрьмы и перенесённых мной пыток, во время которых я думала только о нём и моих детях, когда меня выпустили, не спросив ни у кого совета, я секретно пошла в штаб-квартиру авиации в Дамаске».
Приведённая в благоговение этим заявлением я не смогла удержаться от крика: «Авиация? Отделение “Акса”? Почему ты сделала это? Ты в своём уме?»
Её глаза затуманиваются слезами. Она продолжает: «Я слышала, что мой муж может быть там, поэтому я должна была пойти и спросить о нём. Я потребовала, чтобы его вернули. Я спросила о нём. Я кричала. Но они пригрозили арестовать меня, так что я подумала о наших детях и вернулась домой. Когда моя семья узнала о том, что я сделала, они так забеспокоились, что вынудили меня переехать в Ливан с моими детьми.
Но я не смогла жить в Бейруте. Это так далеко от Дамаска. Я живу рядом с границей и мои глаза ждут возвращения домой. Молись за него, Марсель. Молись, чтобы он ещё был жив и пережил это».
Я шутливо спрашиваю: «Ты пригласишь нас на праздник?»
Она отвечает с надеждой в голосе: «Конечно».
Всякий раз, когда я вглядываюсь в насилие, кровь и смерть в Сирии, я натыкаюсь на безумные истории любви, смелые, как роза, упрямо растущая, вопреки пытающимся задушить её сорнякам и колючкам. Истории любви на пересечении, побеждающие делящих город на два снайперов. Истории любви между городом и лагерями беженцев и городами на турецкой границе. И вооружённые повстанцы из Свободной армии Сирии с девушками, которых они не могут увидеть, пока не падёт режим.
Вот что значит жить на краю. Вы соприкасаетесь со смертью и высмеиваете её, держась за жизнь, добавляя ей смысла, ища улыбки тех, кого любите.
Мой друг, героиня, замечает мою мечтательность, пока я играю с ожерельем, подаренным мужчиной, которого я люблю. Она прерывает мои мысли: «Какова его история?» И я отвечаю ей честно: «Я думаю, он заслуживает кого-то лучше меня. Меньшее, чего он заслуживает, это девушка, о которой он не думает, что её могла забрать смерть или загнать тревога. Он заслуживает девушку с оптимизмом и стабильностью завтрашнего дня, на которой можно построить семью».
Она смеётся надо мной и глупостью моих мыслей: «Ты думаешь, мой муж любил бы меня, если бы я меньше была революционером?» — спрашивает она. Я смущаюсь, отвечая на вопрос, на которой у меня нет ответа.
Любовь одна соединяет нас с нашей землёй, нашим будущим и нашей свободой. Иначе наши жизни были бы ещё сложнее, заполненные лишь местью и ненавистью.
С нашей любовью к Сирии и оптимизмом для завтрашнего дня, мы преодолеем тиранию угнетения. Мы победим.
Марсель Шейваро ведёт блог на marcellita.com [3] и Twitter-аккаунт @Marcellita [4], в основном на арабском. Читайте другие статьи из этой серии здесь [5], здесь [6], здесь [7], здесь [8] и здесь [9].