В сирийском районе ракетный обстрел становится обычным делом

[Примечание редактора: оригинал данной статьи был опубликован в марте 2014 года; некоторые реалии и высказываемые мнения могли устареть].

Эта статья публикуется в рамках цикла статей блогера и активистки Марсель Шейваро, описывающего реалии жизни в Сирии в ходе продолжающегося вооружённого конфликта между силами, лояльными к правящему режиму, и оппозиционерами, которые хотят свергнуть его.

Blogger and activist Marcell Shehwaro at a protest in Syria. Image courtesy Marcell Shehwaro

Блогер и активист Марсель Шейваро на демонстрации в Сирии. Фотография любезно предоставлена Марсель Шейваро.

Это была бы другая статья, если бы я соблюла пословицу, которой меня научили в детстве: «Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня». Я собиралась написать это прошлым вечером, но обнаружила, что мой ноутбук почти разрядился. У меня дома не было электричества последние два дня, так что я решила отложить написание статьи до этого утра.

Этот пост должен был быть о повседневной жизни нормальной девушки, которая лишь немножко другая. Давайте назовём её активисткой, так как для некоторых этот ярлык более привлекателен.

Global Voices Online попросили меня поделиться с вами некоторыми деталями нашей повседневной жизни в Сирии. Именно об этом я и планировала писать, если бы я написала эту статью прошлым вечером и если бы я не была таким рабом технологий. Я могла бы всё-таки написать его на бумаге, при свете керосиновой лампы. Кажется, я потеряла способность писать, не слыша, как мои пальцы ударяют по клавиатуре.

Но давайте вернёмся к статье. Я легла спать, думая о том, что я бы написала этим утром, как только смогла бы найти источник электричества. Однако у Войск противовоздушной обороны Сирии были другие планы. Я проснулась в восемь утра от звука недалёкого взрыва — ракета войск противовоздушной обороны упала через примерно 100 метров от моего дома в Мешхеде, освобождённом районе Алеппо. Мы начали считать. Две… три… семь… Эта была подальше. Восемь… Стёкла начали дрожать. Я решила открыть все двери и окна. В тот момент я могла думать только о том, что подхваченный от холода грипп будет менее болезненнен, чем шрапнель разбитого стекла.

Я собрала все одеяла, которые смогла найти, забралась под них и задремала. Война научила меня, что я всегда должна спать, неважно, какие ужасы творятся снаружи.

Это была пятница, и я должна была быть на демонстрации в районе Бустан Аль-Каср. Я оделась и вышла на улицу, что показалось смелым шагом, учитывая бомбардировку. Неожиданно, район, к которому я так привыкла, показался абсолютно чужим. Шестнадцать ракет упало, по словам считавших друзей. И 16 ракет было достаточно, чтобы изменить вид скромного района, как тот, где я живу. Щебёнка и стекло были везде, и мои угги были не вполне подходящей обувью в этих обстоятельствах.

На улице все смотрели на небо. И я имею в виду — все. Пять или шесть человек, кроме меня, были единственными мирными жителями вне своих домов. Старик кричал как уличный торговец, зазывающий клиентов, а не предупреждающий о смерти: «Он приближается… Он прибыл… Он выстрелит… Он выстрелил…» Его монотонный голос был грустнее, чем вид щебня.

Истребитель ударяет близко. И некоторые убегают от звука взрыва. Мой друг и я смеёмся над идеей попытаться убежать от истребителя. Эти люди думают, что ещё не прошли дни мирных протестов, когда мы могли бежать, чтобы спастись от пуль? Или это просто инстинкт выживания, спонтанный и нелогичный? Кто на самом деле может убежать от истребителя? Самолёт вновь сбрасывает груз, так что мой друг и я решаем, что глупо пытаться продолжать идти на демонстрацию. Вы входим в соседнее здание, где находим толпу мирных жителей, в трепете. Я завидую их способности чувствовать страх. Это значит, или что их жизни по-прежнему имеют значение, или что, в отличие от нас, они не привыкли видеть смерть.

Громкоговорители призывают людей с верхних этажей спускаться. Звук сирен скорой помощи становится громче. Неожиданно мы слышим град пуль. Мой друг спрашивает: «Могут ли эти пули сбить самолёт?» Он отвечает на свой же вопрос: «Нет, мой дорогой, это пули угнетения». Я завидую ополченцу, который чувствует себя угнетённым.

Затем — всё нормально. Вскоре мы продолжим наше путешествие.

Через несколько часов жизнь вернётся к норме и улицы будут полны торговцев и пешеходов. Только те, что остались под щебёнкой, и их семьи, и те, кто потерял свой дом, будут плакать сегодня. Некоторые картины могут остаться или не остаться в нашей памяти — горе матери, смотрящей на горящий дом, откуда не вышел её сын, или дочери, рассказывающей, как обвалилась кухня, где была её мать.

Для нас это был просто обычный день жизни с бомбами. Мой друг поправляет меня: в этот раз были не бомбы, а ракеты. Пожалуйста, простите мне мою ошибку: это был просто обычный день с ракетами.

Марсель Шейваро ведёт блог на marcellita.com и Twitter-аккаунт @Marcellita, в основном на арабском. Вы можете прочитать первые две статьи в этой серии здесь и здесь. 

Начать обсуждение

Авторы, пожалуйста вход в систему »

Правила

  • Пожалуйста, относитесь к другим с уважением. Комментарии, содержащие ненависть, ругательства или оскорбления не будут опубликованы.